Последний звонок
За окном заливисто стрекотали птицы и совсем по-летнему грело солнце, несмотря на то, что в календаре значилось ещё только 26 мая. Для всех школьников это уже была почти что свобода. Для всех, кроме Сашки. Он ощущал себя заключённым, находящимся под жёстким прессингом надвигающегося ЕГЭ, ежедневных тренировок вальсовых па, а прямо сейчас ещё и чувствовал острое давление на свои ушные раковины со стороны русской попсы, врубленной одноклассницами в колонки. Уже завтра должно было состояться главное-событие-года по версии их необъятной класснухи Нины Павловны и всех девочек 11 «а» — последний звонок. Шёл седьмой час вечера, а расходиться народ и не думал. Ну как не думал — мечтал об этом, грезил, уповал, но староста Ленка была непреклонна в своём желании ровно, но «в самом хаотично-креативном порядке» развесить все шарики, надутые гелием, и все бумажные колокольчики и цветы. У Саши толком не получалось ни прямо вешать, ни прямо вырезать, поэтому ему отдали самую позорную, но вместе с тем самую простую роль — роль уборщика всего предпраздничного мусора.
Плотно набив три коробки и один пакет обрезками, лопнувшими шарами и упаковками из-под блёсток, Лена вручила всё это добро Саньке и на всякий случай решила напомнить ему, куда идти, будто бы он вместе с ней не торчал в этом здании последние 11 лет. «Сань, не разбрасывай по школьным вёдрам, дойди сразу до контейнеров у кладовки с инвентарём на улице, лады?» — спросила Лена, и, не услышав даже ответ, побежала орать на Толика с Костей, которые в этот момент осмелились взяться за самый большой колокольчик из ватманов. Саша вяло поплёлся на первый этаж, попутно воткнув в одно ухо наушник с «Продиджи» — какая-никакая отдушина во всей этой тягомотине. Но, преодолев невероятную вершину в виде лестницы вниз, парень вдруг понял, что вся эта суета его порядочно заколебала и делать почти круг, выходя и обходя полшколы, как-то не резон. Тут он вспомнил, что на первом этаже в девчачьем, но пустом в силу неучебного времени, туалете окно выходит равнёхонько на контейнеры с мусором. Выбор был очевиден.
В коридоре, больше похожем на подземелье (а что, в военные годы здесь вообще был госпиталь) было темно и даже как-то не по себе, так что Саша задерживаться не стал и пнул дверь в девчачий. И тут же вздрогнул от неожиданности — в туалете прибирался их новый ночной сторож, а по совместительству и уборщик, и дворник. Саня видел его пару раз, но даже не здоровался и уж тем более не разглядывал раньше, а теперь из вежливости пришлось. Одет мужичок был как-то не свежо: потрёпанный тёмный пиджачок в мелкую полоску, такие же брюки, из одного кармана которых торчал грязный носовой платок, но на ногах были удивительно чистые, хоть и тоже поношенные, ботинки. На голове была небольшая проплешина, на подбородке недельная, а, может, больше, щетина, лицо было слегка чумазым. Но глаза были хорошего зелёного цвета и смотрели очень дружелюбно и с интересом. Засмотревшись, Саша не сразу вспомнил, зачем пришёл, но, увидев окно, непроизвольно застонал вполголоса: оно было маленькое, узкое и почти под потолком, а рост у Сани (и причина вечных его комплексов) едва ли доходил до 160.
Пока Саша раздумывал, на что бы ему теперь залезть, неожиданно заговорил сторож, о котором он почти забыл:
— Парень, а ты чего делаешь-то тут, ближе к ночи? — голос у мужика был сиплый, с хрипотцой.
— Да я тут не один, мы, в общем-то, всем классом, — Саша слегка заикался и нервничал, сам не зная, отчего. — Мы тут к последнему звонку готовимся, он у нас завтра.
— Стало быть, выпускники? — как-то задумчиво спросил сторож и почесал бороду.
— Ну да, — диалог затягивался, и Саша стал поглядывать на окно, понимая, что ещё десять минут, и Лена вышлет за ним спасательный (а то и карательный) отряд.
Заметив взгляд Саши, мужик сказал:
— А чего сюда-то пошёл? Вроде женский.
— Да я мусор выкинуть хотел.. через окно вот, — Саша покраснел.
— А-а, так оставь, я вышвырну, моя работа вроде как, — и сторож протянул руки к коробкам.
Немного поколебавшись, Саша, поблагодарил, отдал и покраснел ещё сильнее. Парень уже собирался уходить, когда со второго этажа послышался громкий хлопок и девчачьи визги — лопнул очередной шар.
— А знаешь, — неожиданно заговорил мужик опять, — у меня тоже дочка была, выпускница. Леною звали.
Прошедшее время дёрнуло Саню, а мужик продолжал:
— Тоже бегала всё в школу, готовилась к экзаменам, да ко звонку последнему... Платье с фартуком раз в две недели точно наглаживала да примеряла, — сторож ласково, по-отцовски улыбнулся, смотря куда-то в пустоту.
— А что случилось потом? — осторожно и неожиданно для самого себя вдруг спросил Саня.
Мужик вздрогнул:
— А потом пожар случился. Прям на празднике. Замкнуло музыкальную систему. Паника началась, толкучка. А выпускники за декорациями были, готовились выходить на сцену после директорских речей. Учителя выбежать успели, родители успели... А класс погорел, до одного.
Дальше разговор продолжать было неловко, и Саша сказал:
— Простите, что влез, не моё это дело... Если хотите, приходите к нам завтра, посмотрите, — и тут же осёкся, подумав, что вряд ли убитого горем отца порадует такое яркое напоминание. Однако мужичок улыбнулся и ответил:
— Ну, раз ты пригласил, я к вам зайду.
На том и разошлись. Естественно, Лена выдвинула Сане кучу претензий по возвращении. Тот вяло отмахивался, пока староста не задала свой главный вопрос:
— А мусор-то куда дел, чудо?
— Сторожу оставил, в вашем туалете на первом. Там окошко прям над помойкой, мужик пообещал выкинуть.
Лена сделала круглые глаза, в которых светилось непонимание:
— Сань, какому сторожу? Мы нашу сторожиху, Галину Брониславовну, ещё вчера с Танькой попросили сегодня попозже прийти, часам к девяти.
Ребята раздраженно посмотрели друг другу в глаза, подозревая в чём-то странном один другого, но каждый остался при своём, и приготовления продолжились.
* * *
Наступил праздничный день. Из колонок орала песня «Скоро в школу», вокруг сновали разодетые учителя и родители с камерами. Класс собрался выслушать последние замечания Нины Павловны. Говорила она много, но Саша не слушал, выискивая глазами в толпе вчерашнего сторожа, чтобы хотя бы напоследок ткнуть Ленку носом. Но тут классная сказала то, отчего парень дёрнулся:
— И да, ребята, кто вчера целую кучу коробок с мусором в туалете внизу оставил? Сторожиха жаловалась.
Лена с Сашей встретились глазами. Девочка саркастично улыбнулась и тут же исчезла в толпе пояснять, на какой подоконник убрать подарки. До начала торжества оставалось пять минут.
И тут Саша увидел вчерашнего мужичка. Он всё же пришёл — почему-то опять в полосатом костюме и небритый. Саша почти бегом кинулся к нему. Пожав друг другу руки, они стали обсуждать происходящее вокруг, и сторож-не сторож сказал:
— Да-а, красиво у вас тут всё, празднично так, молодцы, постарались. А цветы с колокольчиками ну точь-в-точь как моя Лена вырезала! Я, кстати, и её фотографию вон принёс...
Мужик протянул Саше снимок и тот еле сдержался, чтобы не завопить: с карточки, в обнимку со «сторожем» на него смотрела Ленка! Их Ленка! Староста!
Он с ужасом посмотрел на мужчину, но тот словно не видел ничего необычного. Тут раздались фанфары, и непонятно откуда взявшаяся Нина Павловна мощной рукой подтолкнула Сашу к сцене, где все уже собрались. Парень подошёл как в тумане и увидел Лену. Точно то же платье и хвостики. Сашу прошиб пот, но тут грянули аплодисменты. И только звукач за музыкальной аппаратурой чертыхался, копаясь в проводах...