Понедельник

Вторая трещина поперек первой пошла по жопе российской власти, этот крест скоро зачеркнет ее нынешний вариант. Прости, Господи, меня, грешного, на ночь хлебными палочками хрустел в оливковом масле, чужая католическая еда, больше так не буду, все съел, и это двойной, но малый мой грех. А большой - смотрел ролик с речью какого-то коммуниста и кивал, Господи, кивал, соглашался. С коммунистом, Господи, блядь. Неглупый мужчина с хорошей речью говорил о том, что кормушка оказалась ловушкой, крыса сама себя заманила в угол, и прыгнет на народ, когда он придет задавать вопросы, а народ уже снял тапки и, кряхтя, шнурует второй ботинок. Золотов-хуелотов, дубинки-хуинки - не смешите мои эспандеры, вся эта решетчатая гвардия немедленно сыбет в сторону, когда миллион явится устроить крысе живую прямую линию. Прости, Господи, опять грешен, зла желаю, харю Сечина вижу на Лобном месте в оправе унитазного круга, палач в белом колпаке окунает и считает разы. Революции роз не будет, не тот климат, революции гвоздик на гробах не будет, не то время, революция фикусов и рассады на подоконнике неизбежна, население с каждым годом стареет, умнея с каждым днем на глазах.