Помощь

Паша шёл в госте к своей любимой девушке Кате. Они встречались уже больше года, и не раз занимались сексом. Вот и сегодня намечалась их ещё одна романтическая встреча. Утром, Катя позвонила Паше, и легко намекнула, что родители уехали на все выходные на дачу. Как раз были продолжительные праздники, первое, второе, и третье мая. Уик Энд предвещался быть великолепным. Целых три дня в их полном, любовном распоряжении. Правда дома на Катино попечение были оставлены её младший брат Саша, и младшая сестра Юля, но это была не проблема в трёх комнатной квартире. Тем более Саше уже было 12 лет, а Юле 11. Они уже были довольно взрослые, и поесть могли сами. Так что отвлекаться даже не приходилось. Паша быстренько принял душ, гладко выбрился, погладил свой самый лучший костюм, вылил на себя половину бутылька одеколона, и направился в гости, предвкушая безумных три дня в её обществе. По дороге он купил вина, коробку конфет, орбит для белоснежной улыбки, и три алые розы. Стоя перед дверью подруги, его пробила мелкая дрожь, и он нажал на звонок. Дверь открыла Катя. Она была в коротком вечернем облегающем платье, на шее висело мамино дорогое бриллиантовое ожерелье, а свежезавитые белокурые кудряши свисали до плеч.

— Это тебе.

Паша протянул букетик роз Кате и широко улыбнулся. Катя, осторожно взяла цветы из рук Паши, и пододвинула свои губки поближе для поцелуя. Паша поставил пакет в угол, нежно обнял за плечи свою любимую, и поцеловал долгим страстным поцелуем.

Прошёл час, присутствия Паши в гостях. Он знал, торопиться некуда, впереди ещё целых три дня. Дети играли в детской тихо, и не беспокоили по пустякам, как это было в прошлый раз. Катя и Паша допивали первую бутылку вина, болтали обо всем на свете, слушали медленную романтическую музыку. Они выпили третий раз на брудершафт, и Паша решил приступить к действиям. Во время долгого поцелуя Паша одной рукой прижимал к себе Катю за плечи, а другой нежно гладил её спинку, постепенно опускаясь к попке. Он слегка наклонился в перёд, и они оба упали на мягкий деван. Катя не сопротивлялась, она раздвинула ножки пошире, чтоб Паше было удобно на ней лежать. Вдруг неожиданно послышался шум открывающейся двери в комнату, и жалобный Юлин голос простонал: « — Катя, мне больно».

Катя легонько похлопала по плечу Паши, чтобы тот остановился. Надо было разобраться, в чём дело.

— Чего тебе — Катя строго спросила сестру, которая помешала им в самый не подходящий момент.

— Мне больно.

— Где тебе больно?

— Вот здесь. — Юля погладила себя рукой по животику.

Катя жестом попросила Пашу встать с неё. Она подошла к сестре и начала легонько надавливать на животик, и спрашивать:

— Где больно, здесь, или здесь?

— Мне внутри больно. — Простонала Юля.

— Так, а что вы ели?

— Мы в Кафе играем.

— В кафе???!!! — не поняла Катя, — а ну-ка пошли посмотрим!!!

Они вошли в детскую, на полу сидел Саша, перед которым были разложены тарелки, стаканы, и другая посуда с непонятными блюдами. Юля взяла один из стаканов.

— Я только вот этот коктейль пила, и всё.

— Откуда этот коктейль? Из чего он сделан?!!! — Катя резко расспрашивала брата.

Саша молчал.

— Я спрашиваю, откуда взялся этот коктейль?!!!

— Я его сам сделал! — заявил гордо Саша.

— Из чего ты его сделал? — Строгий Катин взгляд испытующе смотрел на брата.

Саша сдержанно молчал, но он знал, что рано или поздно придётся все равно рассказать.

— Я тебя спрашиваю, из чего сделан этот коктейль???

— Ничего плохого. Вода, и шампунь. И всё. Я его сам пробовал, и у меня не болит живот, это она притворяется. — попытался оправдаться Саша.

— Что???!!! — Катя влепила брату звонкий подзатыльник. — А ну немедленно пошли на кухню.

Катя схватила брата и сестру за руки потащила их на кухню. Там она навела литровую кружку воды с марганцовкой, и заставила их всё выпить до дна. Дети почему то не сопротивлялись, но пили нехотя. На кухню зашел Паша, и спросил:

— Катёнок, в чём дело?

— Представляешь, эти идиоты напились шампуня, и ещё неизвестно чего. Теперь они отравятся, а мне потом отвечать за них перед родителями. Вас рыгать не тянет? — спросила она брата с сестрой. Те только помотали головой из стороны в сторону.

— Тогда вот вам ещё. — Катя протянула им ещё одну кружку с тёплой кипячёной водой.

Через пятнадцать минут дети снова стояли на кухне перед сестрой.

— Ну как, полегчало?

Дети снова помотали головой из стороны в сторону, тем самым дав отрицательный ответ.

— Ну что теперь с вами делать, придётся ставить клизму. Паша, поможешь мне с ними справиться?

— Без проблем, а чем могу я помочь? — переспросил Паша.

Саша мигом умчался в детскую, и заперся там. Юля по прежнему стояла по среди кухни, и начала тихонько всхлипывать, готовая вот вот разрыдаться.

— Ладно, с братом мы потом разберёмся. А пока отнеси её в нашу комнату, мы её там клизмовать будем.

Паша осторожно взял Юлю на руки и понёс в комнату, как просила любимая. Положив девочку на диван он сел рядом. Юля уткнулась лицом в подушку. Через минуту появилась Катя, в руках у неё была наполовину наполненная водой грелка, несколько наконечников и баночка с подсолнечным маслом. Со стены она сняла маленькую картину, и повесила на освободившийся гвоздик грелку. Потом она выбрала самый маленький наконечник, смазала его основательно маслом, и вставила его в шланг.

— Подними её — казала она Паше,, — мне надо клеенку подстелить.

Паша поднял девочку над диваном, пока Катя стелила клеенку. Потом он также осторожно положил её обратно.

— Юля, снимай трусики, и ложись на бок, как учила тебя мама в прошлый раз.

Юля лежала не шелохнувшись.

— Ты слышала что я тебе сказала?

Юля по прежнему игнорировала сестру. Тогда Катя обратилась к Паше.

— Поверни её на бок, и держи её, чтобы она не сопротивлялась.

Паша сделал, как его просили. Катя задрала коротенькое платьице, и стянула трусики с сестры. Та даже не сопротивлялась. Потом она попросила, чтобы Паша подогнул Юле ноги поближе к животу. Катя опустила палец в банку с маслом, свободной рукой раздвинула щёчки попки сестры, и смазала ей анус. Потом она осторожно ввела наконечник в попку и открыла зажим. Юля начала немного ерзать. Ощущения повидимумо были не из приятных.

— Держи её крепче, — попросила Катя.

Паша легонечко прижал девочку к дивану. Когда все сопротивления прекратились, Паша положил руку ей на животик и начал поглаживать по часовой стрелке.

— Мне мама так в детстве делала. — пояснил он.

Катя улыбнулась в ответ:

— Мне тоже мама так всегда делала. А ты дыши ещё глубоко, тогда вообще больно не будет. — обратилась Катя к сестре.

Катя держала рукой наконечник, что бы тот не выпал, и вдруг заметила, как у сестрёнки начали появляться маленькие капельки в области половых губок.

— ОГО — воскликнула Катя — да она возбуждается!

Паша перестал гладить животик и посмотрел на красные ушки и щёки девочки, которые говорили о её явном возбуждении, либо стыда. Потом перевёл взгляд на Катю.

— Продолжай продолжай. — Сказала она ему. — Ей нравиться, а в грелке ещё немного осталось. Паша продолжил гладить животик. Капелек на половых губках стало больше, а попка ещё больше насела на наконечник, чуть ли не полностью захватив его. Катя и Паша улыбнулись друг дружке и продолжали наблюдать что произойдёт дальше....

Вскоре вода в грелке закончилась, и Катя освободила сестру от наконечника.

— Сама до туалета дойдешь?

Юля кивнула.

— Тогда вставай и иди. Прокакайся хорошенько.

Юля пулей вылетела из комнаты.

— Теперь осталось самой сложное, надо промыть желудок Сашке. — обратилась Катя к Паше.

— А что тут сложного? По такому же плану, я держу, ты ставишь.

— Ха, его сначала из комнаты чем-то выманить надо... — сказала Катя.

— А зачем его выманивать. Скажи ему, что его клизмовать не будут, а тебе надо убрать всё, что они там наготовили, чтоб родители не узнали. а когда он откроет, я зайду туда, и схвачу его, вот и всё.

Катя хитро посмотрела на Пашку, поцеловала его в щёчку, и пошла по направлению к детской. Вскоре был схвачен и Санька. В отличие от сестры он брыкался, кусался и сопротивлялся, но Паша справился с ним без особых усилий. Уложив его на деван, Паша крепко прижал его, пока Катя вставляла ему наконечник. Когда Санька был насажен, он начал плакать, и говорить что ему больно, надеясь надавить на жалость сестры. Но Катя не поддавалась его уловкам. Она попросила Пашу, чтоб тот подержал наконечник, а сама начала поглаживать животик, в надежде успокоить брата. Но Санька ни как не утихомиривался, и продолжал плакать. Оставалась меньше половины, когда Катя прошептала наухо Павлу. « — А его ты возбудить можешь?».