ПОЕДИНОК

Он обратил на себя мое внимание сразу, как появился в бассейне этой реки.

По всем статьям хищный пришелец был необычным зверем. Долгое время оставаясь в тени всех происходящих событий, он все более интриговал меня. Интуиция  подсказывала,  что  именно  этот,  пришедший  из-за  ближайшего   водораздельного хребта медведь окажется в центре внимания немалого числа людей. Кое у кого его действия вызовут самую настоящую панику. 

На обширной водосборной территории этой речушки давно уже расположились сельскохозяйственные угодья местного, довольно приличного по региональным меркам совхоза. 

Каждый  летний сезон хищные звери бок о бок с дойными коровами и подрастающими телятами поедали сочные травы на злачных полянках, лакомились спелыми ягодами черемухи, рябины и жимолости.

При этом какой-нибудь из особо крупных хищников мог запросто соблазниться мясной добавкой к своему ежедневному рациону. Благо, что здоровенному зверю - чаще всего стервятниками становились именно достигшие зрелости самцы - не составляло никакого труда свернуть шею какой-нибудь зазевавшейся буренке.

В течение нескольких ночей корова съедалась. За первой жертвой обязательно следовали другие. Аппетит, говорят, приходит во время еды.

Конфликт в большинстве случаев можно было разрешить только одним способом - убийством мохнатого хищника. Что и делалось каждый летний сезон очередного года. При этом невинной жертвой, как это ни странно, оказывались частенько и сами бурые медведи.

Редко какой клыкастый гигант появлялся в долине этой изобилующей кормами речке уже законченным убийцей крупного рогатого скота. Чаще всего они становились таковыми на месте коровьих пастбищ.

Есть на многих выпасах несколько видов растений, поедать которые травоядным тварям никак нельзя. Многие коровенки каким-то особым чутьем угадывают, несмотря на вкусный аромат, ядовитость этих травушек-муравушек и не прикасаются к ним. Но другие, то ли потому, что бывают очень голодны, или просто от природы своей бездарны, с жадностью кушают отраву. Результаты, всегда плачевные, не заставляют себя ждать. 

Само собой разумеется, что, если нерадивые хозяева и спохватываются, то отыскать их сразу удается нечасто. Бывает так, что завалявшийся где-нибудь спрятавшейся в лесистой чащобе травяной лужайке труп домашнего животного раньше людей находят вездесущие медведи. Последние никогда не брезгуют, если это случилось в начале или в разгар лета, такими великолепными для них подарками. Более того, закусив одним презентом, мохнатые твари начинают искать и требовать следующие, такие же. Ну чем не малые дети? Правда, эти младенцы обладают чудовищной физической силой и невероятной выносливостью. Не родился еще такой человек, который оказался бы способным забороть взрослого и находящегося в физическом здравии медведя.

Не находя более трупов павших домашних животных, хищники переходят к попыткам добычи последних, которые в большинстве случаев бывают удачными. Кто виноват в подобном развитии событий? Люди или разбудившие с их активной помощью в себе плотоядные инстинкты крупные хищники? Сказать однозначно бывает сложно. Из трех самых крупных медведей, заселивших после того, как истребили их многочисленных предшественников, бассейн этой реки, ни один не проявлял в начале наклонностей стервятника. Первым не выдержал и поддался на соблазн очень старый зверь, занимавший центральную, самую изобильную кормами часть поймы и притоков, стекавших в нее с окрестных сопок.   

Я видел ту загубленную буренушку, у останков которой ему суждено было погибнуть. Чтобы вывести эту породу крупного рогатого скота с очень высокими показателями удоев молока, потребовались поколения животноводов и ученых.

Но произошел банальный случай. Наевшаяся, кроме всего прочего, вегетативными частями местной разновидности чемерицы, бедная животина поспешила домой, но не дошла до изгородей совсем немного. 

Никто ей не помог почему-то - не знали, как это сделать, или, что вероятнее всего, всем было все равно. Мне же на другой день было очень неприятно выслушивать сказки о якобы напавшем на скотину в ста метрах от фермы огромном медведе, убившем ее. Все повреждения, найденные на ее теле, оказались посмертными, нанесенными обыкновенным плотницким топором.  

Мохнатый «убивец», в конце концов, нашел залежалый труп коровы и принялся ее поедать. Последнее кое-кому из местной совхозной братии было очень наруку.

Желчь и шкуры медведей в конце восьмидесятых и начале девяностых годов были весьма ходким товаром, То, что при этом приходилось иногда жертвовать весьма дорогими, породистыми буренками, новоявленных дельцов очень мало волновало.

В подобный доходный промысел были вовлечены почти все, кто имел отношение к охоте на медведей и попросту жил и трудился в местах обитания зверей. К тому же была очень распространена добыча бурых медведей и различного рода петельными самоловами.

Самой распространенной до сих пор является петля-удавка из стальных тросов диаметром в шесть-восемь миллиметров. По способам постановки этого орудия лова, кстати, давно запрещенного законом, можно различать несколько сложившихся в различных регионах страны разновидностей.

Нужно отметить, что именно добыча петельными самоловами привела, во многих местах азиатской части России к почти полному истреблению бурого медведя. Петля-удавка не различает, кого она умерщвляет - двух-трехцентнерного стервятника или медвежонка-лончака в пятьдесят килограммов весом. Зачастую поблизости в подобную же удавку попадает и бедняжка мамаша.

 Нет смысла разъяснять, какой урон, причем совершенно неоправданный, несет при этом та или иная медвежья популяция. Происходит обыкновеннейшее, бездарное, бессмысленное уничтожение интереснейшего и высокоценного с охотничьей точки зрения животного.

 Один из трех черно-бурых гигантов был отстрелян довольно быстро. Группа опытных охотников устроила в душную летнюю ночь засаду у коровьих, уже тронутых медвежьими зубами останков. Ровно в пять часов утра ничего не подозревающий лесной увалень вывалился из предрассветной тьмы и принялся пожирать зловонную тухлятину.

Заснувшие было члены расстрельной команды встрепенулись, завидев огромного зверя, хорошенько изготовились, прицелились и произвели оглушительный залп из пяти разнокалиберных стволов. Несчастный медведь не успел даже испугаться, как тут же на месте своей последней трапезы испустил дух.

Другой, самый молодой зверь лишь иногда ступал на запретную для него территорию. Соперники у него были очень сильны, что, конечно же, последним прекрасно осознавалось. Поэтому никакие соблазны не могли его заставить искушать судьбу..

Зато третий был наделен талантами, и немалыми. Он свободно разгуливал по чужой территории, пожирал не принадлежащую ему ягоду и плоды. Особенно, почему-то, этот зверь налегал на зрелые плоды черемухи. Я предположил тогда, что ранние его годы прошли в местах, изобиловавших ею, и зверь через всю свою долгую медвежью жизнь нес пристрастие к ней.

Даже там, где были незаметны отпечатки его здоровенных лап, я безошибочно определял появление именно этого зверя по отсутствующей у соседей столь преданной любви к плодам черемухи.

В первое время он ни одного раза не позволил себе прикоснуться к валяющейся на лесных пастбищах падали. Что-то зверю подсказывало, что присутствие большого количества мяса неслучайно и таит в себе опасность. Тем более, он не трогал живых коров.

Но все же более тщательно стал всматриваться в отпечатки мозолистых звериных лап. По четким и очень глубоким вмятинам можно было, в какой-то мере, судить о довольно большой массе хищника.

Несколько раз, на всякий случай, побывал в местах, часто посещаемых им. Определил, откуда, по каким тропам зверь объявляется в изобильной кормами долине. Попутно в местах обследования угодий я собирал ягоды камчатской жимолости. Последняя была здесь очень крупной и рясной. При этом всячески демонстрировал, что занимаюсь исключительно собирательством. Все это сыграло немалую роль в том, что осторожный и предусмотрительный зверь перестал опасаться моего присутствия в своих владениях.

Подобно дальновидному и упорному в достижении своей цели хищнику, хотелось знать все о будущей жертве, в то же время всячески убеждая ее в том, что сам не являюсь источником сколько-нибудь серьезной опасности. Что мне удалось, и весьма неплохо.

Но проявил себя этот во всех отношениях неординарный хищник как-то неожиданно. Принудили его поддаться на соблазны стихийные обстоятельства. В то лето вдруг хлынули обложные дожди. Вода в речках, до того тихих и незаметных, вскипела, забурлила, вышла из берегов, заполнив собой все межгорные пространства.

В летних животноводческих лагерях и в непосредственной близости от них погибло, утонув в мутных водных потоках, около сорока рогатых скотинок. Большая часть трупов захлебнувшихся буренок рассредоточилась в лесистой пойме, вдоль заросших растительностью берегов реки. Все они вскоре оказались доступными лучам солнца, дождям, зверушкам и всевозможным птицам.

Через некоторый, довольно приличный промежуток времени две уже начавшие разлагаться животины стали поедать местные медведи. Почему из нескольких десятков лакомой для падальщиков тухлятины они выбрали именно этих коров, осталось для нас загадкой.

Прикормились к такой на редкость обильной приваде всего три медведя - медведица с детенышем и тот самый зрелый самец, за жизнью которого я наблюдал уже целый год. Теперь было ясно, что стервятник из него уже состоялся, и будущим летом следует ожидать убийства пасущегося в этих таежных местах домашнего скота. Но была одна возможность предотвратить надвигающиеся трагедии, а именно: здесь же, у нечаянной мясной привады отстрелять черно-бурого гиганта.

Когда я с тремя егерями и имевшими опыт медвежьих охот общественниками прибыл  на место предстоящей работы, выяснилось, что сутками ранее здесь уже побывала группа добытчиков. На ближних к падали деревьях были оборудованы стрелковые гнезда, то есть попросту устроены примитивные сидения, а в секторах обстрела срезаны все мешающие обзору ветви и стебли кустарников. Но пробыли в засадах ночные часы незнакомцы совершенно напрасно - звери и не думали появляться в эту ночь вблизи своего распробованного ужина.

Разделившись на пары в сгущающихся сумерках, мы заняли готовые стрелковые номера у двух уже вовсю пожираемых в ночное время суток коровьих туш.

В темную ненастную ночь под пологом густого леса зрение бесполезно, поэтому приходится очень внимательно прислушиваться ко всем раздающимся в лесной чащобе шорохам. А в эту ночь пойменный мелколиственный лес, осыпаемый множеством дождевых капель, шумел вовсю.

Все же в какой-то миг я сумел расслышать, как прошлепал по речной галечной косе совсем недалеко от нас крупный, уверенный в себе зверь. Конечно же, это был интересующий меня медведь. Но нашу приваду тот почему-то обошел стороной и направился к следующей, у которой его ждала другая пара охотников.

Через три-четыре минуты в той стороне раздались два приглушенных стеной леса и шумом дождя ружейных выстрела. Я ожидал услышать еще два, но последних, почему-то, не последовало. «Неужели положили зверя двумя пулями?»

Спешно покинув свои гнезда-сиденья, мы двинулись к месту второй засады. Там уже скакали по деревьям отражаемые от влажной листвы и ветвей, а также ниточек ночного дождя световые лучи включенных электрических фонарей.  

Следующим днем выявился довольно неприглядный факт. Один из приглашенных мной на это дело добытчик, заслышав подозрительное шуршание и очень сильно желая опередить соседа, так как в этом случае шкура доставалась стрелку, убившему медведя, включил прикрепленный к ружейным стволам фонарь и произвел выстрелы по первой же попавшей в поле зрения трухлявой и отдающей в лучах фонаря коричневыми оттенками валежине. А зверь-то находился совсем недалеко!

Охота на крупных хищников до сих пор требует высокого уровня взаимопонимания и коллективности действий. Ясно, что этот состав бригады я поклялся никогда уже не допускать к подобным мероприятиям.

Наблюдаемый мной медведь оказался на редкость способным зверем. Он превосходно усвоил преподанный ему незадачливыми добытчиками урок. Никогда он больше не подходил к издохшим коровам, если последние находились под пологом густого пойменного леса, где деревья имеют мощный древесный ствол, а в кронах развиты боковые ветви. С некоторых пор всякий лакомый кусочек в виде лежащей мертвой коровы в зрелом мелколиственном лесу стал ассоциироваться у него со смертельной опасностью.

В следующее лето избежавший погибели новый хозяин благодатной долины в полной мере проявил свои незаурядные способности. В начале он вообще не появлялся вблизи изгородей летних животноводческих лагерей. Очевидно, в первой половине лета он был занят более важными и неотложными для него брачными делами.

Освободившиеся самки медведей требовали ухаживаний, вследствие чего много времени хозяин потратил на то, чтобы прийти с каждой из них к устраивающему обоих соглашению - консенсусу.

При явном обилии высокоценных пищевых ресурсов, таких, как ягоды жимолости, брусники, голубики, шиповника и шикши, а также животного десерта к ним в виде снулой лососевой рыбы, в изобилии валявшейся в это лето по берегам всех нерестовых проток, убийство крупных рогатых скотин объяснить иначе, чем способом закрепления и подтверждения своего высокого социального статуса, было весьма затруднительно. Но тем не менее, это происходило во второй половине лета. И действия зверя вызвали реакцию, близкую к панической, не только у четвероногих конкурентов, завистников и подчиненных ему самок.

Черно-бурый медведь принялся убивать домашних животных. Одну из буренок он прикончил посреди бела дня на глазах у оторопевшего пастуха. Последний боялся зверя так сильно, что не предпринимал попыток криком, палками и камнями отпугнуть, отогнать от стада зарвавшегося топтыгина. Человек не решался даже пошевелиться и вдохнуть воздуха как следует; настолько был деморализован, что потерял всякую способность трезво мыслить и иметь какую-либо волю к решительным действиям. И было от чего.

Черно-бурый монстр абсолютно открыто вышел на середину залитой солнечным светом травянистой лужайки, где паслось стадо совхозных коров. Последние на спокойные вначале действия хищника ответили лишь тем, что подняли от пожираемой зеленой травы рогатые головы и уставились на пришельца, не предпринимая попыток коллективно атаковать его или, наоборот, бежать во все лопатки с этого страшного места.

Зверь спокойно, со знанием дела выбрал себе жертву. Быстро, не мешкая, и ни на что не отвлекаясь, навалился, оседлал бедную, исходящую жалобным мычанием буренушку и сноровисто прикончил ее. На разбегающихся во все стороны ближайших к нему скотин он не обращал никакого внимания.

На окраине стада не поддавшиеся панике коровы начали было группироваться, концентрироваться для совместной ответной атаки. Видимо, в критические моменты в некоторых случаях у отдельных коров просыпается спящий в них стадный оборонительный инстинкт, и совместными усилиями, толпой они способны все же совершать агрессивные, сокрушающие противников действия.

Спустя несколько часов зверь вернулся к жертве, но не обнаружил ее. На этот раз совхозники проявили редкую, но, к сожалению, неуместную расторопность. Туша мертвой коровы в тот же день была вывезена для утилизации

В этот летний сезон поголовье домашнего скота несло немалые потери от хищничества бурых медведей. Почти из каждого села или поселка поступали тревожные сигналы о том, что в каком-то свинарнике на окраинах поселения медведь частично убил, уволок, а частично разогнал по окрестностям подсвинков или даже весьма крупных боровов. Терялись из подсобных хозяйств коровы, телята.

В одном поселке произошел даже весьма курьезный случай. Хищник выкопал и съел только что посаженную на приусадебном клочке земли семенную картошку. В последствии удалось выяснить, что на дно посадочного гнезда в качестве удобрения предприимчивый частник клал протухшую в результате неправильного хранения лососевую рыбину.

Между всеми прочими делами я терпеливо выжидал очередного проявления сложившихся уже у медведя стервятнических наклонностей, которые рано или поздно и именно в это лето заставят его убить еще хотя бы одну взрослую корову.  

Но в один из теплых летних дней мне позвонил из самого дальнего в моем районе поселка глава администрации этого населенного пункта. Мой давнишний знакомый без обиняков попросил срочно приехать к ним в поселок и отстрелять зверя.

На окраине этого расположенного на развилке двух колымских автотрасс поселка дважды видели молодого, но довольно крупного медведе. Но выяснившиеся в ходе разговора обстоятельства ужаснули своими возможными последствиями. По моей спине пробежал холодок.

На самом краю поселения, на холме у самой границы с листвяговой рединой - всего, что осталось после сплошных вырубок от густой древесной растительности, находились поселковые детские ясли. Несколько десятков малолетних детей ежедневно с раннего утра до вечера вместе со своими молоденькими нянями находились тут, пока родители были заняты на работе.

Вот к этому-то месту, соблазнившись пищевыми отбросами, неосторожно выброшенными за пределы детских яслей, проявил повышенное внимание появившийся в ближайших окрестностях поселка молодой бурый медведь.

Подписывайтесь на наш Телеграм канал о рыбалке