Почему мы любим фашизм?

Как говорится в одном старом еврейском анекдоте: «Ну, во-первых – это красиво». Кто не любит гламурный фашизм, тот не понимает сути гламура.

Во-вторых, фашизм – это Европа, со всей ее историей, культурой и агрессивной прелестью.

Немецкий национал-социализм ХХ века - ужасный, технократический, бесчеловечный - был только вывеской, за которой стояли шеренгой все, от Испании до Финляндии, каждый со своим государственным фашизмом. Франция была фашистской наполовину, посмотрите карту режима Виши. Скандинавия была лояльной фашизму вся. Восточная Европа, кроме поляков, чехов и сербов. Южная, кроме греков. Та часть Украины, которую мы называем «прямо настоящей Европой», была фашистской. Даже в Британии действовала фашистская партия Освальда Мосли. Военный союз государств Оси – это был тик-в-тик нынешний Евросоюз, с тем же раскладом сил. Только без мультикультурализма, и очень-очень злой.

Если кто не в курсе, Европа, настоящая Европа, всегда была злая. Везти оттуда гуманитарную помощь стали совсем недавно. То, что европейцы пришли к нам в 41-м с такой жуткой кровью – так они иначе и не ходили; индусы, алжирцы, негры в Африке, индейцы обеих Америк, азиаты Индокитая, аборигены Австралии - все не могут забыть «эпоху великих географических открытий».

Рыцарские кресты, римские орлы, воинские ордена со штаб-квартирами в средневековых замках, - в первой половине ХХ века это была не бутафория для туристов. То, что сейчас по ошибке называется «европейскими ценностями», на самом деле ценности сугубо американские, и прописались они в Европе только по плану Маршалла. Страна мигрантов на землях североамериканских индейцев обязана быть запредельно толерантной, чтобы не рухнуть под грузом внутренних противоречий. Европа же толерантной не была никогда, и толерантность ее убивает. А мы любим Европу и не хотим ее смерти.

Вот карта из журнала «Эсквайр», на нее нанесены все известные «Википедии» люди за последние 2000 лет.

Понимаете, почему мы ее любим?

Семьдесят лет назад Европа пришла к нам с огнем и смертью, но получила мощный ответ, - она была оккупирована, разграблена, изнасилована, обложена данью и опозорена. Она кается и платит до сих пор, кается и платит, платит и кается. И хрен бы с ней, но пока она платит и кается за дела давно умерших предков, многие наши соотечественники по-прежнему ее яростно ненавидят. Эти товарищи вызывают только раздражение и брезгливость, как шавки, ритуально и гордо раз в год облаивающие скелет мертвого льва, не ими убитого. Раздражает их пафос и обсосанные ритуалы. Раздражает, что получив в наследство от дедов вместе с медалями и контрибуциями слово «фашизм», они впихнули в него нужное себе значение и вешают этот ярлык на каждого, кто им не нравится. Раздражает, что любой наш одобряющий взгляд в сторону Европы они называют «фашизмом». Раздражает, что когда мы хотим быть хозяевами на своей земле, нас заставляют отвечать за немцев, которые когда-то мерили друг другу черепа.

Настоящая дичь и ужас в том, что эту простую, естественную формулу надо кому-то доказывать. Евреи - самая просвещенная, самая толерантная нация двадцатого века, от истоков прописанная в мировом социалистическом и либеральном движении, едва заполучив собственное государство, построила на этом клочке пустыни гребанный этнократический рейх. И плевать они хотели на «мировое сообщество», это их земля. А мы, пострадавшие от тоталитарных идеологий намного страшнее, приложившие к их свержению намного больше сил, должны доказывать кому-то, что наше стремление быть главными на своей земле – не «фашизм»

Дмитрий Ризниченко