Понятно

До Ньютона всем было понятно, что яблоки падают на землю просто потому, что они тяжёлые.

Детям понятно, что море соленое, потому что его кто-то пересолил. 

Мне понятно, почему близкие обходятся со мной так, а не иначе; понятно, что место женщины на кухне, а мужчины –– на заводе; понятно, что мусульмане –– сплошь террористы; понятно, кто во всём виноват; понятно, как нужно управлять машиной/компанией/страной.

Комфортно жить в мире, в котором всё понятно. В таком мне не нужно принимать сложных решений, обдумывать что-то наперёд, читать между строк и изобретать новое.

Мне до сих пор понятно, что Вселенную создал внушительных размеров и одетый во всё белое бородатый старик пару тысяч лет назад.

Дело в том, что мой мозг,  как и всё живое, стремится минимизировать энергозатратные процессы. Думать –– очень энергозатратно. Именно поэтому мне хочется, чтобы всё всегда было просто и понятно. И именно поэтому я очень люблю давать простые ответы на сложные вопросы.

Этот процесс не остановить –– чем больше моему мозгу «понятно», тем больше он хочет знать. А он и правда узнаёт всё больше, отчего всё умнее и умнее сам себе кажется.

За день я прочитываю кучу текста. Много пишу/переписываюсь. Я смотрю массу фильмов, сериалов и выступлений на ТЕДе. В Телеграме я подписан на каналы о космосе, психологии, заработке и путешествиях. И мне всё это хочется знать. И мне всё это понятно.

Но вопрос в том, действительно ли я при этом думаю? Действительно ли размышляю над поставленными вопросами и ищу адекватные решения возникших передо мной проблем? Вижу ли суть этих вопросов и проблем или просто использую привычные подмены непонятного понятным?

То, что я традиционно считаю своим «думанием», в сущности таковым не является. Я лишь с жадностью потребляю информацию. Как Плюшкин собираю всё, что встречается на пути.

Сталкиваться с незнанием, использовать полученные данные и запускать процесс мышления гораздо сложнее, чем потреблять информацию и высказывать оценочные суждения. Если я действительно хочу избавиться от информационного ожирения, если я хочу думать, если хочу создавать что-то новое, сложное, многогранное, я должен бояться очевидности и ответов, лежащих на поверхности. 

Я должен научиться радоваться сложностям –– они-то мне и необходимы.

Этот канал будет одной моей большой озадаченностью. Озадаченностью на тему мышления, мозга, сознания и прочих вещей, кажущихся мне такими простыми и такими очевидными.