Пари

Его по-настоящему трясло и распирало как, будто он котёл, до отказа переполненный паром и готовый взорваться. Он ненавидел себя за слабость. За слабость, которая позволила ему открыть дверь. Не надо было...

Володя ходил по комнате, разминая костяшки пальцев.

— Ничтожество... — процедил он сквозь зубы. — Ты не можешь защитить её...

Володя опустился на единственный стул, склонил голову вниз и обхватил её сверху руками.

«Не можешь... Потому что не хочешь? Сам того не желаешь? А она?...»

Теперь черта. Она ясно подводилась не тем, что увидел он, а тем, что увидели его. Но что может быть хуже того, что он только сделал?

— Я не хочу говорить с ними... но и работа нам нужна... — неуверенно бормотал Володя, тупо смотря на мерцающий экран...

— Зачем ты заглянул туда? — вернувшаяся жена присела к нему на краешек кровати. — Не ожидал, что меня голой увидишь?

Он выключил телевизор.

— Игра затянулась, Лена...

— Неужели? Ты решил поговорить об этом только сейчас?

— Решил давно, но...

Елена посмотрела в сторону выхода из комнаты:

— Если хочешь знать, меня сейчас трахнули. Наверное, их сперма всё ещё во мне...

Владимир повернулся к жене, сжав плечи, тряхнул.

— Почему? Почему всё происходит так? — в горящих глазах застыл вопрос.

— Не знаю, — Елена помедлила. Она была спокойна. Очень спокойна. — Потому что когда меня банально трахают, долго и разухабисто — я женщина, я чувствую себя ею. Наверное, так.

— А со мной?

— А с тобой — нет, не чувствую. Вернее, только иногда, — поспешно поправилась она. — С тобой я — жена, избранница, твоя половинка... а потом всё остальное...

Про себя он назвал её самкой и жалкой подстилкой, не знающей слово «нет». Но, выплеснув обиду, он вернулся к размышлениям — что же делать дальше?

Елена вздохнула:

— Послушай, дорогой. Конечно, когда я разрешила тебе только, ну... в общем, онанировать на себя — это была игра... Ты мой муж, и я люблю тебя. Поэтому мне нравится и доставлять тебе своим телом удовольствие... так что, если ты думаешь......

— Нет, это было всё нормально...

Елена удивленно посмотрела на мужа:

— Да?

— Но что касается остального...

— Я тебе кое-что расскажу... я должна...

Он слушал её рассказ. Она начала, тяжело вздыхая и с трудом подбирая слова к собственным переживаниям и мыслям. Сначала сбивчивое, но потом всё более ровное повествование о том случае в гараже. Он слушал зачарованно, затаив дыхание, с видом полного сочувствия, и той странной второй любовью, которая вспыхивала в нём тогда, когда она страдала, сама делая шаги к пропасти...

Теперь он многое понял, хотя это могло быть и самообманом. По крайней мере, что было так важно — она доверилась самому близкому человеку, своему мужу. Попросил он рассказать и о том, что увидел сегодня.

— Ты стояла там и...

Он не закончил, ожидая услышать продолжение. Лена несколько раз вздохнула, поправляя юбку, словно укладывая ее по линии. Он, следуя взглядом за ее руками, посмотрел на бедра жены. Ее подол как всегда скромно замер тремя сантиметрами выше колен, но и этого было достаточно, чтобы понять — ноги хороши!

— Я стояла там не просто так. Я выслушивала их требования.

Володя сидел на кровати, натянув до пояса простыню, в пальцах тлела сигарета — он смотрел прямо ей в глаза.

— Чёрт...

— Да, Володя...

— Идиотство. Каковы бы они ни были, ты готова их выполнять?

— Нет. Не знаю...

— Что же они сказали?

— Много всего... короткие юбки, легкомысленные блузки... дальше больше... Милый, как бы тебе сказать... Одно из требований состоит в том что я должна быть голой — внизу.

— Блин. Как это можно сделать?

— Элементарно. Сбрить волосы с лобка, и по-прежнему не носить трусов. Совсем не носить. Никогда.

— Зачем побрить?..

Елена по-матерински нежно улыбнулась. В такие минуты она была истинной женщиной, сама природа говорила от её имени.

— Подумай. Ты много видел в порно женщин с заросшими кисками? Вот. Надо полагать, что это нужно для удовольствия зрителя. Чтобы они видели всё в мельчайших подробностях, чтобы женщина не увиливала и не могла демонстрировать себя не до конца. Проще говоря, не подбриваются те, кто трахается мало. Твоя жена теперь трахается много, поэтому её участь быть гладко выбритой...

Володя скривился, Елена поняла, что ему больно от ее слов, но продолжила:

— Без волос и без белья это значит быть шлюхой, то есть закрепить на себе статус таковой... Мужчины по природе своей боятся красивых женщин, но они не боятся размалёванных и кое-как одетых дам, которые всем видом демонстрируют открытость и доступность. Такой меня хотят видеть. Чтобы я в прямом смысле демонстрировала своё доступное голое тело. Для этого я должна буду ходить без трусов.

— И даже зимой?

Елена уязвлено посмотрела на мужа. Она уже представляла, как в тридцатиградусный мороз семенит на остановку в короткой юбчонке, под которую завывает колючий ветер, застуживая все её нежные органы. Оофорит, цистит и прочие прелести...

— Только с их разрешения. Это ещё один пунктик для шлюхи. Спрашивать о важных для каждой женщины делах у мужчины и, если надо, просить разрешения мужчины.

Володя подумал, что если она будет подниматься по лестнице, никому не составит труда полностью увидеть ее влагалище.

— Это ужасно... — жалобно произнёс он.

— Да — очень, — Лена сочувственно посмотрела на мужа. — И в тоже время всё как-то нереально, словно во сне...

Елена была удивлена, что он не захотел взять её. Она лежала перед ним, раскинув ноги, а он, держа свою возбуждённую плоть в руке, с запоем лизал её растраханное влагалище. Он старался языком проникнуть в него как можно глубже, прочувствовать каждую стеночку и складочку. Лена судорожно сжимала кулаки — её сотрясали многократные оргазмы. Немного удовлетворив себя, делая движения рукой внизу, он перешёл на отверстие между её ягодиц. Воспалённый красноватый кружок оказался по вкусу его проворному языку. Володя, попросив супругу немного расслабиться, попытался проникнуть языком туда вглубь. После того как ему несколько раз это удалось, последовала просто ошеломительная по своей силе разрядка...

Обессиленные морально и физически, они стали засыпать...