Падение

Катя Ерохина вышла из дверей швейного колледжа, поправив за плечами чёрный рюкзачок, и спустилась по ступенькам. Ни на кого не глядя, ссутулив спину, быстрой походкой двинулась вдоль по улице. На душе было муторно. Мать уже вторую неделю не выходила из запоя, отца у девушки не было. Родитель бросил их ещё задолго до Катиного совершеннолетия.

Сказать, что Ерохины просто нуждались в деньгах — значит не сказать ничего. Жалкие копейки, которые не успевала пропить мать, тратились на скудную, однообразную еду. Поскорее бы выучиться, стать швеёй, уйти из этого дома...

— Ерошка, покажи пипиську! — донёсся до девушки громкий насмешливый мужской голос.

Катя слышала его нередко, и каждый раз голос делал девушке одно и то же непристойное предложение. Никогда прежде девчонка не останавливалась, не отвечала, продолжая идти, но только не в этот раз. Резко остановившись, откинув с лица чёрные волосы и зло сжав губы, Катя повернулась на голос.

На лавке, на самой спинке, поставив ноги на сиденье, сидел Димка Евсеев, Катин ровесник, восемнадцатилетний лоботряс, оставленный на второй год в выпускном классе. Парень лениво лузгал семечки, сплёвывая в сторону.

— Пошли, покажу... — дрожащим от злости голосом проговорила девушка, подходя вплотную к Евсееву.

— Правда покажешь?! — вытаращил глаза Димка, задержав пальцы возле самого рта.

— Зассал, да? — с вызовом проговорила Катя, стукнув ногой по скамейке.

— Да нет, не то чтобы... — парень спрыгнул по другую сторону скамейки.

— А где покажешь? — изменившимся голосом проговорил он, обойдя лавку и встав рядом с девушкой.

— В подвале твоего дома, он ведь открыт? — проговорила Катя, кусая губы, развернулась и не оглядываясь, двинулась вперёд...

Идя рядом с девушкой, молодой человек во все глаза, словно бы видя Катю в первый раз, разглядывал девушку. Невысокого роста, худенькая, прямые чёрные, не очень длинные волосы, острые черты лица. Не смотря на Димку, Катя направлялась к дому молодого человека. У парня сладко сжалось сердце. А вдруг и правда покажет?

* * *

Спустившись по раздолбанным ступенькам, Дмитрий услужливо открыл перед девушкой дверь подвала, пропуская её внутрь. В лицо девушки дохнул запах плесени, влаги и ржавых труб. Пригибаясь, лавируя между свисающими с потолка трубами, Катя шла к относительно свободному участку, возле насоса. Не отставая, следом за ней шёл и Димка, ничего не понимая.

Остановившись, Катя сбросила с плеч рюкзачок, повесив его на старый вентиль, задрала ношеную кофту, обнажив живот. Дёрнула пальцами ремешок чёрных джинс, расстегнула пуговицу. Молодой человек во все глаза смотрел на манипуляции девушки, переводя взгляд с рук Кати на её лицо. На лбу Дмитрия выступили бисеринки пота.

Справившись с пуговицей, в упор смотря на парня немигающим взглядом, девушка вжикнула молнией. Не колеблясь ни секунды, резким движением спустила джинсы до середины бёдер. Димка, затаив дыхание, вытаращился на белые, в красный горошек, трусики девушки. Тяжело задышав, молодой человек разглядывал такую притягательную для него ткань нижнего девичьего белья. Белая ткань едва заметно топорщилась, пряча под собою неизведанное.

Раздув ноздри, Катя ухватилась пальцами за резинку трусов, резко дёрнув руками, чуть раздвинув ноги. Трусики упали на джинсы, явив в полутьме подвала голый девичий лобок, покрытый чёрными, курчавыми волосиками, и бугорок половых губ, покрытый ими же. Открыв рот, Димка смотрел на промежность девушки, не в силах сказать ни слова.

— Доволен, козёл?! — с вызовом проговорила Катя, не предпринимая ни малейшей попытки прикрыться, сверля парня злым взглядом.

— Д-доволен, — несмело проговорил Димка, ощущая, как член его сладко заныл, распирая ткань брюк.

— Можно я потрогаю? — прошептал Евсеев, делая шаг в сторону девушки и протягивая руку.

— Куда руки тянешь?! — истерично выкрикнула Катя, стукнув ладонью по руке молодого человека.

— Ты хотел, чтобы я тебе показала пипиську — так смотри! — зло прошептала она, выделив голосом «показала пипиську».

— Трогать сам себе будешь, — добавила девушка, бросив взгляд на Димкин вздувшийся пах...

* * *

Они так и стояли в этом полутёмном затхлом подвале: он, переминаясь с ноги на ногу, и она, со спущенными трусами и джинсами, ощущая, как затхлый воздух холодит её голую промежность. Пытаясь справиться с подступающими слезами, Катя почувствовала, как внутри неё что-то надломилось, переключилось и рухнуло.

— Деньги есть? — пытаясь говорить ровно, произнесла девушка.

— Да, вот... — прошептал парень, порывшись в кармане брюк, и вытащил смятую пятисотрублёвую купюру.

— Давай сюда, — произнесла Катя, протянув руку.

Со смесью возбуждения и страха Евсеев отдал девушке деньги, на миг коснувшись её холодных пальцев, уже догадываясь о том, что сейчас последует.

— Потрогай, — чуть слышно проговорила девушка, до боли сжимая пальцы, сжимая в ладони деньги.

Сглотнув, молодой человек протянул руку, несмело коснувшись пальцами лобковых волос Кати. Ощутив будоражащую, возбуждающую жёсткость, задержал ладонь, смотря на лобок девушки. Словно прося разрешения на дальнейшее, взглянул в отрешённые Катины глаза, смотрящие прямо перед собой, и коснулся пальцами самой девичьей промежности.

Осторожно провёл кончиком пальца по верхним краям половых губ, раздвигая чёрные волоски, коснувшись клитора. Чуть сжал их, осторожно трогая между губками. Девушка чуть присела, давая Евсееву свободу действия.

Просунув между ног Кати два пальца, парень чуть двинул рукой, чувствуя тепло и вроде бы даже влагу. Облизнув губы, просунул руку глубже, весь обратившись в осязание, пытаясь почувствовать и представить себе всё то, с чем соприкасаются его пальцы.

— Можно я тебя поцелую... туда? — чуть слышно прошептал Димка, положив вторую руку на Катино голое бедро.

— Ещё есть деньги? — не своим голосом прошептала девушка, едва двигая губами, смотря в никуда.

— Да, есть, — Евсеев отпустил девичье бедро, выудив из кармана брюк тысячную бумажку и вложил её в холодную Катину ладошку.