Озарение

Ранее писал, что профессиональный рост связан с запросами общества. Если быть точнее, то профессионализм зависит не столько от запросов, сколько от широты затрагиваемых вопросов.

Например, для работы детским ортопедом в нашем уездном городке достаточно изучить всего три вопроса, которые составляют львиную долю причин всех визитов к нам: 1. Есть ли дисплазия; 2. Нет ли вальгуса; 3. Мы прошли два курса массажа, нужен ли третий?

И это вовсе не значит, что ортопед, ограничившись тремя вопросами, начнёт в них углубляться – первые два будут возвращаться к третьему, то есть к стремлению лечить всё подряд массажами. В этом замкнутом круге беднеет даже медицинский словарный запас, не говоря уже о каком-то ином развитии.

Однако разнообразие вопросов помимо того, что побуждает специалистов к расширению знаний и умений, иногда становится причиной внезапного прозрения. К примеру, вы непроизвольно отвечаете на вопрос, который вас долго мучал, когда об этом спрашивает кто-то другой.

Представьте, например, что вы физик, и размышляете над тем, как рассчитать сколько света и какого цвета испускает лампа, если известна температура её нити. Запираетесь в лаборатории, несколько лет проводите в напряжённых исследованиях, ставите опыты, рисуете формулы, но какая-то грёбаная деталь никак не сходится.

И однажды на лекции ваш слушатель между делом спрашивает: «Ле, вац, по-братски, чё за шляпа с этой лампой?» И вы тут же: «Уважаемый Святослав, всё дело в том, что энергия света испускается не непрерывно, как мы полагали при проведении вычислений, а небольшими порциями, то есть так называемыми квантами.» И с удивлением осознаёте, что только что ответили на вопрос, на который не могли ответить самим себе в течение многих лет.

Как это работает объяснить не смогу (примерно об этом написано в книге «Озарение. Сила мгновенных решений» Малкольма Гладуэла), но сталкиваюсь с этим постоянно. И об одном таком случае как раз собираюсь рассказать. Случай не совсем ортопедический, но давайте по-порядку.

К нам, в травматологическое отделение, помимо ушибов, переломов и ран часто попадают дети, у которых застряли швейные иглы в разных частях тела. Два-три таких в месяц. Извлечение одной иглы у ребёнка – это нудная процедура с госпитализациями, наркозами, разрезами, поисками, перевязками и прочей ерундой. Магнит, казалось бы, идеальное решение – приложил, вытянул и всё. Давным-давно в нашем травмпункте был старый офтальмологический магнит, которым мы извлекали металлические стружки из ран, а иногда пытались извлечь те самые иглы.

Но офтальмологический был настолько старым и слабым, что даже к другим магнитам притягивался с каким-то снисходительным пренебрежением, не говоря уже об иглах. Поэтому я купил мощный неодимовый, который, по идее, должен был вырывать иглы вместе конечностями. Однако неодимовый справлялся не лучше, если не сказать, что хуже, потому что он не только ни разу не извлёк, но и иногда даже умудрялся терять иглы в толще тканей.

Мне стало интересно, с чем это связано, и, когда поступила очередная игла в пятке, провёл небольшой эксперимент: надрезал кожу на месте входа, нащупал конец иглы и немного вытянул так, чтобы конец оказался почти на поверхности. Приложил магнит, подвигал им и оп-ля – иголка не только не вышла, но, к удивлению, снова куда-то потерялась. Случилась какая-то магнитная аномалия, что даже пришлось включать рентген-аппарат.

И вот возник вопрос, который меня долго мучал: Почему магнит не только не вытягивает, но ещё и умудряется терять иглы? С тех пор магнитом я не пользовался, и вспоминал о нём лишь в контексте вышестоящего вопроса.

Подходим к кульминации. Совсем недавно поступила маленькая девочка с иголкой в стопе. Медсестра сообщила, что девочка на операционном столе. Я помчался туда и прямо перед входом, когда уже открыл дверь и одной ногой вступил в предоперационную, мать окликнула: «Доктор! А нельзя магнитом вытащить иглу?»

В эту долю секунды в моём мозгу запускаются невероятной быстроты и необъяснимой сложности процессы, как в экстренных ситуациях, когда инстинктивно решается вопрос бегства или нападения. В результате чего я, который уже сотни раз безуспешно размышлял над этим вопросом, ничуть не медля отвечаю: «Когда прикладываем магнит строго по оси, то площадь иглы уменьшается настолько, что сила примагничивания практически теряется. А если магнит немного отклонить в сторону, то игла стремится лечь боком, то есть притягивается той частью, где площадь больше и сила примагничивания выше. Поэтому с магнитом, к сожалению, у нас ничего не получится. Я уже много раз пробовал...»

Возможно для матери мой ответ ничего не значил, но я, войдя в предоперационную, ещё какое-то время гладил себя по макушке, пытаясь унять волосы, которые, как мне казалось, шевелились от удивления. В голове ещё продолжалась цепочка мыслей, которая являлась ответом на другой вопрос «Почему игла теряется?»: «Игла обычно острым концом обращена в толщу тканей, поэтому, когда мы шевелим магнитом, то она способна двигаться только в одном направлении, то есть вглубь.» Чуть позже я погрузил иглу в сыр, провёл магнитом и экспериментально подтвердил свою теорию.

Вывод: Не молчите, интересуйтесь, спрашивайте, слушайте, заставляйте своих детских ортопедов осознавать, что наш мир состоит не только из вальгусов, дисплазий и третьего по счёту массажа.

Потом расскажу вам ещё кое-что об иглах.