Отцы и дети

Отцы и дети - это книга, которая затрагивает множество проблем тогдашнего общества, в том числе, как ясно из названия, отцов и детей. Тургенев в лице многих персонажей раскрыл определенные взгляды и мнения, распространенные тогда среди различных слоев населения. И на главное место среди всех идей поставлен, конечно же, нигилизм, который представлен нам в облике Базарова.

Что же такое нигилизм? Данная философия заключается в полнейшем отрицании всех социальных институтов и устоев общества, а также искусства и прочего культурного наследия человечества. Однако мы можем заметить, что нигилизм Евгения Базарова резко отличается от нигилизма большинства: он равнодушно и даже с некоторым презрением относится к Ситникову и Кукшиной, так как они всего лишь его отражение в кривом зеркале, потому что гонятся за модным течением, но неспособны по-настоящему понять данную философию.

Евгений Васильевич - свободный человек: он не принадлежит ни к крестьянам, ни к мещанам, ни к помещикам, ни к купцам; его нигилизм освобождает от моральных устоев; отрицание - это его моральная опора, фактически Бог, без которого все его восприятие мира рухнет как хрупкий карточный домик, что и происходит после встречи с Одинцовой. Анна Сергеевна любит Евгения, и даже выбивает из него признание в любви, но что происходит с Базаровым! “Базаров уперся лбом в стекло окна. Он задыхался; все тело его видимо трепетало. Но это было не трепетание юношеской робости, не сладкий ужас первого признания овладел им: это страсть в нем билась, сильная и тяжелая — страсть, похожая на злобу и, быть может, сродни ей…” Базаров обнаруживает в себе романтика - того, кого он страстно презирал и ненавидел, кого не приемлет его философия. Злоба же исходит из мировоззрения героя, его сердце и его разум находятся в остром противоречии и доводят человека до состояния неистовости, заставляя совершать импульсивные поступки. Поступок Одинцовой на первый взгляд кажется отвратительным - играть чувствами Базарова, при этом даже не принимая его признания - но это абсолютно не так. Внутри Анна Сергеевна глубоко несчастна и сама находится посреди двух огней: с одной стороны ей, как и всякому человеку, не чужда любовь, но с другой стороны она тонет в своем стремлении к комфорту, словно Обломов.  Находясь на грани, она все-таки решает остаться в комфортном оцепенении и мысленно отвергает Базарова: “Нет, — решила она наконец, — Бог знает, куда бы это повело, этим нельзя шутить, спокойствие все-таки лучше всего на свете”. Также Одинцова пытается проанализировать свои действия, заглядывая к себе в душу. Она видит в самой себе вину, но не только её. Анна Сергеевна, погнавшись за удобством, опустошила свое сердце, и после разговора с Базаровым, обнаруживает внутри себя лишь уродливую пустоту: “Она не чувствовала себя оскорбленною: она скорее чувствовала себя виноватою. Под влиянием различных смутных чувств, сознания уходящей жизни, желания новизны она заставила себя дойти до известной черты, заставила себя заглянуть за нее — и увидала за ней даже не бездну, а пустоту... или безобразие”. Возможно, Тургенев хотел этим отдать дань уважения Гончарову и его роману “Обломов” и показать, до чего доводит излишнее стремление к одиночеству и комфорту.

Базаров же после расставания с Одинцовой не может найти себе места. Желая отдалиться от презренного им чувства любви, он уезжает в деревню к своим родителям, где пытается закрыть конфликт между его сердцем и его разумом работой, но, обследуя больного тифом, через ранку на пальце сам заражается. Чувствуя на себе дыхание смерти, Евгений просит приехать Одинцову. На смертном одре Базаров снова признается княжне в любви и говорит, что он не нужен России. Анна Сергеевна, видя умирающего, целует его в лоб, после чего он засыпает и на следующий день умирает.

Трагедия этой книги состоит в том, как человек теряет жизненные ориентиры на своей жизни. Пытаясь сохранить равновесие и вернуть себе устойчивые моральные столпы, человек мечется, но не может ничего сделать. Участь Базарова можно сравнить с судьбой Павла Петровича - они оба потеряли свою опору в жизни, причем оба из-за любви, но если одному повезло больше, и он освободился от вечной муки на оставшуюся жизнь, то второй был обречен на жалкое влачение своего оставшегося времени в меланхолии, словно живой мертвец, как и описал его Тургенев: “Павел Петрович помочил себе лоб одеколоном и закрыл глаза. Освещенная ярким дневным светом, его красивая, исхудалая голова лежала на белой подушке, как голова мертвеца... Да он и был мертвец”. Исходя из этого, могу лишь сказать, что судьба Базарова, хоть и трагична, но не столь страшна, как Павла Петровича Кирсанова.