От войны никто не застрахован: «немирные» потери российских вооруженных сил в 2014 году

4 декабря «Ведомости» опубликовали статью о недавнем тендере на страхование жизни военнослужащих ВС РФ на 2018–2019 гг. Газета обращает внимание на то, что в документации к нему Минобороны впервые раскрыло количество погибших за 2012–2016 гг.

Мы попробовали проанализировать данные и понять, есть ли в них аномалии, которые могут быть связаны с боевыми действиями.

Авторы статьи в «Ведомостях» пишут о необходимости анализировать не абсолютные, а относительные цифры смертности военнослужащих, и с этим нельзя поспорить. Однако при этом опрошенный ими эксперт Антон Лавров утверждает, что «открытых ежегодных данных о реальном численном составе за период 2012–2016 гг. не публиковалось». С этим нельзя согласиться — в той же самой документации прямо указано число застрахованных, причём с разбивкой по двум графам — действующие военнослужащие и планируемые к увольнению. Наличие второй категории связано с тем, что Минобороны страхует уволенных в запас военнослужащих от отложенных последствий военной службы (например, от получения инвалидности в результате травм, полученных во время прохождения службы).

Наличие данных по общему числу застрахованных позволяет вычислить фактическую частоту страховых событий, в том числе и относительную смертность, а также сопоставить с ней прогнозируемые вероятности страховых рисков. В вышеупомянутом тендере указывается прогноз на 2018 год, но в более раннем тендере 2016 года, несмотря на отсутствие исторических данных, прогноз есть и на 2017 год.

Для анализа мы выделили страховые события, которые минимально связаны с заболеваниями и потому в наибольшей степени могут коррелировать с боевыми действиями — смерти, лёгкие увечья и тяжёлые увечья. Также мы сложили оба типа увечий, получив их общее количество. Чтобы определить страховые риски, мы разделили общее число страховых событий за каждый год на общее число застрахованных в этом году действующих военнослужащих.

На первом графике представлена динамика выбранных нами страховых рисков с 2012 по 2018 гг. Данные за 2017–2018 гг. являются прогнозами, приведёнными Минобороны в соответствующих приложениях к тендерам, и отмечены на графике более светлыми линиями.

Наблюдается тенденция постепенного снижения частоты страховых событий с 2012 по 2016 гг. — за вычетом 2014 г. Чтобы подчеркнуть небольшой рост в 2014 году, мы отметили пунктиром возможные данные за этот год, если бы они были средними между 2013 и 2015 гг.

Помимо некоторого роста рисков смертей и увечий, в 2014 году наблюдается куда более заметная аномалия, выражающаяся в соотношении общего количества смертей и общего количества увечий. Как видно из графика № 2, за все годы (включая прогнозируемые 2017–2018 гг.) соотношение смертей и увечий колеблется в пределах от 0,081 (1:12,3) до 0,090 (1:11,1), и только в 2014 году составляет 0,108 (1:9,3). Такая же аномалия наблюдается и для соотношений смертей и лёгких/тяжёлых увечий по отдельности.

По нашему мнению, это свидетельствует о том, что в 2014 году часть смертей и увечий военнослужащих приходится на некие события, в ходе которых количество смертей было довольно высоким по сравнению с количеством увечий. Практически единственным правдоподобным объяснением, как мы считаем, являются боевые действия. В последние десятилетия истории СССР и в конфликтах на постсоветском пространстве соотношение смертей и ранений в ходе боев обычно составляло около 1:3 (от 1:2,5 до 1:3,5) — см., например, исследование Елены Зварич.

Среднее соотношение количества смертей и увечий за все годы, кроме 2014, составляет 0,086:1.

Для того, чтобы разделить потери и увечья 2014 года на связанные с боевыми действиями и остальные, мы составили и решили следующую систему линейных уравнений:

В системе выше буквами K обозначается число смертей, а W — число увечий. Суммарные значения K_all и W_all мы знаем из приложений к тендеру Минобороны. Решить систему можно при помощи компьютера или вручную.

Решив уравнения при трех значениях соотношений убитых и раненых β (от 2,5 до 3,5), мы получили количество «аномальных» смертей составляет во всех случаях чуть более 200, а количество «аномальных» увечий колеблется от 500 до 800.

Например, для случая, когда соотношение «аномальных» смертей и «аномальных» увечий составляет 1:3, данные на 2014 год выглядят следующим образом:

Количество «аномальных» смертей — 218;

Количество «аномальных» увечий — 654;

Количество «нормальных» смертей — 572;

Количество «нормальных» увечий — 6650.

Чтобы выразить страховые риски в более понятной форме, мы представили, как выглядел бы график №1, если бы численность действующих военнослужащих во все годы была такой же, как в 2014 году (750 100). Для этого мы домножили каждое значение на этом графике на 750 100 и разделили на реальное количество военнослужащих за этот год (оно изменялось от 661 619 в 2012 году до 914 190 в 2016 году).

Любопытно, что полученные нами выше числа «нормальных» смертей и увечий практически совпали с интерполяцией данных 2013 и 2015 годов: если вычесть из реального количества смертей и увечий в 2014 году среднее значение за 2013 и 2015 гг., то количество «аномальных» смертей составит 212, а количество «аномальных» увечий — 626 (соотношение при этом составит 1:2,95).

Вывод

Проанализировав статистику смертей и увечий (ранений, травм, контузий) действующих военнослужащих в 2012–2018 гг., мы пришли к выводу, что на 2014 год приходится порядка 200 смертей и от 500 до 800 увечий, которые практически невозможно объяснить инцидентами при несении службы в мирное время (для сравнения, обрушение казармы в Омске в 2015 году повлекло гибель 24 военнослужащих).

Мы предполагаем, что эти смерти и увечья в основном приходятся на боевые действия, которые российские регулярные части вели на территории Украины в августе — сентябре 2014 года. Доказательства участия Вооруженных сил России в войне на востоке Украины представлены во многих исследованиях и публикациях СМИ.

Как можно было ожидать, общее количество потерь оказалось в несколько раз больше, чем число военнослужащих, гибель которых удалось установить по открытым источникам. Так, анонимный исследователь Askai707 выявил 72 военнослужащих ВС РФ, погибших на Донбассе в 2014 году.

Интересно сопоставить наши данные с исследованием команды Bellingcat, в котором на основе нумерации российских боевых медалей делается вывод, что в конфликте на востоке Украины приняло участие в общей сложности до 10 000 российских военных. Если наши данные верны, то получается, что каждый 50-й российский солдат, направленный в 2014 году в Украину, был убит, а ранения получил каждый 20-й или каждый 12-й военнослужащий.