Остров

— Я хотела попросить вас перевести госпожу Марту в ваш дом, — выпалила я, — Я сама буду о ней заботиться.

— У меня не лазарет! — грубо ответил он.

— Умоляю, господин! — я встала на колени перед ним и обхватила его ноги, — Умоляю! Её ведь там погубят! Господин Гюнтер!

В комнате воцарилась тишина. Чувствовалось напряжение. Гюнтер стоял, не двигаясь, и смотрел в окно, сосредоточенно о чем-то размышляя. А я так и стояла на коленях, обхватив его ноги.

— Отпусти меня, — наконец, тихо сказал он, — И встань.

Я подчинилась. Гюнтер медленно сел в кресло и сказал:

— Саманта! Давай с тобой договоримся так. Через несколько дней я вернусь, и мы с тобой решим этот вопрос.

— Да, но... , — начала, было, я.

— За это время никто её не тронет, — уверенно сказал Гюнтер, — Не волнуйся. А когда я вернусь, мы с тобой подумаем, как помочь твоей госпоже Марте. И давай закончим на этом. У меня очень мало времени. Иди. Клара тебя давно ждет. И помни, что я тебе говорил.

Я присела в реверансе и вышла. За дверью уже ждала вездесущая Аманда. Она схватила меня за руку и потащила за собой. Все мои просьбы снять цепи эта дрянная девчонка пропускала ...

мимо ушей. Как оказалось, Аманда вела меня обедать.

Придя в столовую, я увидела посреди комнаты высокую худую даму, которая нервно прохаживалась взад-вперед, постукивая по ладони маленьким хлыстиком с лепестком на конце. Дама была одета в строгое длинное до пят черное платье без вырезов и складок, белый длинный передник, завязанный сзади на огромный бант, и белый чепчик, из-под которого выбивались жидкие рыжие волосики.

Увидев меня, дама остановилась и сощурила глаза.

— Так вот ты какая, младшая рабыня Саманта! — изрекла она дребезжащим голосом, — А я — Клара, домоправительница и твоя госпожа. Ты должна меня слушаться и исполнять все мои приказания, нравятся они тебе, или нет. Поняла?

— Да, — спокойно сказала я.

— Да, госпожа! — завизжала Клара, — Повтори!

— Да, госпожа, — спокойно повторила я и добавила, — И не надо кричать. Я прекрасно слышу.

— Ах ты! — домоправительница замахнулась на меня хлыстиком, но потом передумала, — После обеда ты пойдешь мыть посуду, а потом вымоешь здесь пол.

— Понятно, госпожа, — еле сдерживаясь от смеха, ответила я, — Всё будет исполнено. Госпожа.

— Ну-ну! — Клара усмехнулась и ушла.

Из кухни выглянула Лили и поманила меня рукой. Когда я вошла, она кивнула на раковину. Помыв руки, я уселась за маленький стол, и Лили поставила передо мной тарелку с супом. Я ела с аппетитом, нахально жмурясь от удовольствия, а повариха сидела против меня и улыбалась. Разделавшись с обедом, я блаженно отвалилась и шумно вздохнула и поблагодарила её. Лили кивнула и стала собирать посуду.

— Давай, я сама, — сказала я, тяжело поднимаясь из-за стола.

Лили согласно кивнула и протянула мне фартук. Я отпрыгнула в сторону и замотала головой. Пожав плечами, девушка протянула мне косынку и такую же, как у неё куртку. С такой униформой я спорить не стала и принялась за свои обязанности, натянув на руки резиновые перчатки.

Покончив с посудой, я взяла в руки ведро и половую тряпку и пошла мыть пол. Драила я на совесть, несколько раз меняя воду, а Лили, каждый раз, когда я оборачивалась, жестами показывала, что она мной довольна.

Но вот и с этим заданием я справилась. Теперь мы сидели на кухне и «болтали». Раздался стук каблуков, и в столовую вошла Клара. Строго взглянув на меня, она выставила вперед свой хлыстик и спросила Лили:

— Как дела?

Повариха медленно поднялась и подошла к домоправительниуе.

— Я спрашиваю! — прорычала та, — Как дела?

Лили показала, что всё нормально. Клара стрельнула глазами в мою сторону и уже собиралась уходить, но Лили вдруг схватила её за плечо и резко повернула к себе. Я заметила, что глаза её стали похожи на глаза дикой кошки. Лили показала на меня пальцем, потом посмотрела на Клару и показала ей кулак.

Домоправительница почему-то съежилась, как высохшая губка и быстро вышла из столовой.

— Зачем ты так с ней? — спросила я.

Лили достала из шкафчика блокнот и карандаш и быстро написала:

— Пусть знает своё место, госпожа сраная!

— Не поняла! — растерялась я.

— И она и я — вольнонаемные, — написала Лили, — Пусть не зазнается, сука!

— А сколько в доме рабынь? — поинтересовалась я.

— Кроме тебя и Аманды — три девушки, — написала Лили, потом подумала и добавила, — Только они не лучше Клары.

— Значит ты — не рабыня? — удивилась я.

Лили покачала головой. Потом она потрогала мои цепи и посмотрела на меня.

— Аманда не хочет снимать, — сказала я, — А ключи у неё.

Девушка приподняла бровь, потом кивнула и написала:

— Сейчас захочет. Позови её.

— Я не знаю, где она, — пожала я плечами.

— Бегает по дому, — написала Лили.

В это время в столовую влетела, гремя цепочками, Аманда и сказала, еле переводя дух, что госпожа Клара требует к себе младшую рабыню. Лили подошла к ней и вдруг схватила за шиворот и отвесила веский подзатыльник.

— Ты чего? — запищала девчонка.

Лили показала на мои цепи и протянула руку.

— Нет у меня ключей, — заканючила Аманда, — Они остались у господина.

Лили шлепнула девушку по губам и погрозила пальцем. Потом запустила руку в её лифчик и выудила оттуда связку маленьких блестящих ключиков. Отпустив Аманду, она отомкнула браслеты и ошейник и сложила все эти аксессуары в ящик вместе с ключами. Потом шлепнула девчонку по заднице и еще раз пригрозила пальцем.

Аманда ойкнула, и мы вышли из столовой. В коридоре нас встретила Клара с лицом краснее перезрелого помидора. Отпустив Аманду, она с удивлением посмотрела на меня.

— Кто тебя расковал? — процедила домоправительница.

— Лили, госпожа, — ответила я, стойко выдержав её ядовитый взгляд.

— Иди, мой туалеты! — приказала Клара.

— Слушаюсь, госпожа, — театрально вытянувшись в струнку, ответила я.

Мыть места общего пользования — занятие не из приятных, но необходимое. Кому, как не младшей рабыне заниматься этим. Я опять вооружилась тряпкой и начала отмывать туалет. Когда я, стоя на четвереньках, тёрла унитаз, кто-то отвесил мне хороший пинок под зад, от чего я чуть не окунулась в этот толчок головой.

— Мой-мой, рабыня, — услышала я противный голос сзади.

Я обернулась. Передо мной стояла рослая девка в коротком шелковом халатике и с сигаретой, зажатой между пальцами. Пренебрежительно окинув меня взглядом, она демонстративно стряхнула пепел на пол.

— Вот здесь еще вытри, — прогнусавила она, — Приду — проверю.

— Сама вытрешь, — возмутилась я.

— Что ты сказала, тварь? — зашипела девка, — Я тебя сейчас по стенке размажу!

— Попробуй, — я выпрямилась и шагнула в её сторону.

Девка отбросила недокуренную сигарету и уже хотела вцепиться мне в волосы, но вдруг выгнулась и зашипела, как змея. Приглядевшись, я увидела, как из-за её спины выглядывает Клара.

— Линда! — твердым голосом сказала она, — Быстро взяла тряпку и домыла весь туалет до конца!

— Кто? Я? — Линда в недоумении выкатила глаза.

— Кому сказала, рабыня? — рявкнула Клара.

Линда выхватила у меня швабру и начала мыть, бубня себе под нос. А Клара, тяжело вздохнув, взяла меня за руку и увела обратно в столовую.

— Будешь помогать Лили, — сказала она, — Довольна?

— Спасибо, госпожа, — я даже сделала легкий книксон в знак благодарности.

— Да будет тебе, — отмахнулась Клара и ушла прочь.

Я заглянула на кухню и увидела, что Лили держится за живот и трясется от смеха. Я подошла к ней, а повариха вдруг обняла меня за шею и поцеловала в губы.

— Ты чего? — спросила я.

— Как я её сделала? — Лили протянула мне блокнот, — Теперь ты — моя рабыня, пока Гюнтер не вернется. Ты рада?

— Пока рада, — честно сказала я, — Только не понимаю, зачем было меня целовать в губы.

— А ты мне нравишься, — написала Лили и еще раз чмокнула меня, на сей раз в щеку.

«Ещё одна лесбиянка!» — с горечью подумала я но сдержалась.

День закончился спокойно, если не считать, что во время ужина две рабыни подрались из-за ерунды, а потом вместе отлупили Аманду. Лили показала мне жестом, чтобы я не встревала. Я и не лезла, сидела на кухне и помешивала какое-то варево.

Последующие дни ничем от предыдущих не отличались. Я помогала Лили чудодействовать у плиты потом что-нибудь мыла или убирала. Одним словом, выполняла все обязанности младшей рабыни. Никто не обращал на меня внимания. Мало ли кто там орудует тряпкой. А я и не обижалась и не лезла наражон.

Иногда Лили или Клара отпускали меня после завтрака к госпоже Марте, заковав в кандалы, которые так и хранились у поварихи в шкафу. Но, как только я возвращалась, Лили снимала с меня все эти «украшения» и снова прятала в ящик кухонного стола.