Остров

Затекшие от долгого бездействия пальцы плохо слушались, но мне удалось справиться, и через несколько минут я уже стояла перед ними совсем голая.

— На колени! — крикнула «Рыжая», — Рабыня должна стоять на коленях!

— Я стала опускаться на колени, но «Черная» хлестнула меня по щеке и прикрикнула:

— Быстрее, лентяйка!

— Да пош... , — хотела огрызнуться я, но «Черная» снова отвесила мне пощечину.

— Молчать, дрянь! — заорала она, — Не сметь разговаривать с госпожой без разрешения!

Я сглотнула слезы и опустила голову.

— Подними глаза! — приказала «Рыжая».

Я посмотрела на неё и содрогнулась. Девушка не была похожа на себя. Лицо покрылось пунцовыми пятнами, глаза налились кровью, рот приоткрылся, обнажив два ряда хоть и великолепных, но зубов, словно она хотела броситься на меня и вцепиться в горло. Роскошная грива огненно рыжих волос была растрепана, как будто эта психопатка только что дралась с кем-то. «Черная» же была спокойна и даже улыбалась, наблюдая эту сцену.

— Надевай! — прошипела «Рыжая», швырнув мне в лицо сверток.

Моя новая одежда предназначалась для любовных игр, в которых я должна была изображать рабыню-служанку. Почему изображать? Ведь я и так была, или должна была стать рабыней! Я начала надевать всю эту амуницию, а мои «госпожи» строго следили за процессом и переговаривались между собой, комментируя, подходит ли мне та или иная тряпка или нет.

Наконец, я предстала перед ними в надлежащем виде. На мне была короткая и узкая юбочка из черного блестящего латекса, закрывавшая верхнюю треть бедра, белый передник и, опять же, невольничий шлем. Никакого нижнего белья и обуви мне не выдали. Да оно и понятно.

«Рыжая» критически осмотрела меня со всех сторон и затянула моё горло широким кожаным ошейником. Потом достала из маленькой тумбочки мешочек из тонкой кожи, завела руки за спину и надела его, стянув кисти тонким ремнем. Следом, из того же ящичка она извлекла кандалы с широкими браслетами и защелкнула на лодыжках.

Цепь, соединявшая браслеты, была такой длинны, что я могла делать лишь короткие шажки. А при быстрой ходьбе мне пришлось бы мелко семенить ногами, как восточные невольницы в гареме.

«Черная» довольно улыбнулась и завершила эту картину, вставив мне в рот шаровидный кляп, закрепив его на шее. Я опять была лишена возможности внятно говорить.

Пристегнув к кольцу ошейника тонкую цепочку-поводок, она подвела меня к кровати, поставила на колени и пристегнула второй конец поводка к кольцу, вмонтированному в ножку. При этом мне пришлось сесть на пятки и согнуть вперед спину. Такая поза для меня оказалась очень неудобной, и через короткое время начала ныть спина.

Я предположила, что это один из пунктов программы по моему укрощению, но из разговора девиц я поняла, что сегодня Хозяин куда-то уехал по делам, а девушки решили «развлечься со свежей девочкой», а, за одно, и провести внеочередную воспитательную работу.

— Поужинать бы не мешало, — сказала «Рыжая», разлегшись на кровати.

— А нашу гостью кормить будем? — поинтересовалась «Черная».

— Еду заслужить надо, — философски ответила «Рыжая».

Она хлопнула в ладоши, и через мгновение нища отъехала в сторону, и в комнату вошла девушка, толкая перед собой сервировочный столик, заставленный всякой всячиной. Я разглядела и ветчину, нарезанную маленькими ломтиками, и кусочки мяса, и фрукты. В центре столика возвышался изящный хрустальный графин, очевидно, с вином.

Девушка сделала глубокий реверанс и подкатила столик к кровати. Одета она была так же, как и я, только без шлема, а рот был закрыт кожаной накладкой. Руки не были связаны, а закованы в легкие наручники с короткой цепочкой спереди, позволявшими держаться за ручку столика и толкать его в нужном направлении. Её светлые длинные до лопаток волосы были туго перехвачены тонким шнурком на затылке и напомнили мне конский хвост.

«Рыжая» небрежно махнула рукой, будто отгоняла комара, и девушка, повторив приседание, удалилась, семеня по ковру босыми ногами и звеня кандалами.

В мой нос ударили такие ароматы, что желудок, до этого времени переваривавший только кашу, заскрипел на все лады. А девицы, рассевшись на кровати, с наслаждением поглощали все эти деликатесы, ехидно поглядывая в мою сторону. Такое унижение я не испытывала сроду, но мне оставалось только сидеть, прикованной ...

к ножке кровати, скрючившись, и молчать.

Наевшись, девицы откинулись на подушки и несколько минут лежали неподвижно. Потом «Рыжая» потянулась к своей подружке и медленно распахнула её пеньюар. Её рука начала путешествовать по телу напарницы, задерживаясь то на одной груди, то на другой. Но партнерша лежала, как деревянная, никак не реагируя на эти ласки. Видно, приелись они ей. «Черная» ждала новых ощущений. И я не ошиблась.

Резко соскочив с кровати к очевидному недовольству своей подруги, она отцепила поводок от моего ошейника и потащила меня в другой конец этого огромного ложа, держа за петлю шлема на макушке. Грубо швырнув меня на кровать, она расстегнула ремешок кляпа и отбросила шарик в сторону. Раздвинув свои ноги, она схватила мою голову и прижала её губами к промежности.

— Ласкать госпожу! — приказала «Черная», откидываясь на спину.

Я принялась вылизывать её щелку, согнувшись и подтянув колени к животу. Девица начала тихо постанывать и двигать низом живота в такт моему языку. Постепенно её дырочка увлажнилась, и из лона начала выделяться теплая смазка. Я обхватила губами вздувшийся бугорок клитора и начала обсасывать его, теребя языком.

«Черная» прерывисто задышала и сильнее прижала мою голову руками. Её разведенные в стороны крепкие упругие бедра начали подрагивать от нарастающего возбуждения, а живот покрылся потом.

Внезапно я почувствовала, как чья-то рука приподняла вверх мою и без того короткую юбочку, обнажив обе пещерки. Я заёрзала на коленях и услышала голос «Рыжей»:

— Знаешь, что такое «осьминог»?

Не отрываясь от лона «Черной», я только смогла издать слабый противно хлюпающий звук, на что девушка рассмеялась и сказала:

— Сейчас узнаешь!

И я вдруг почувствовала, что в мою щелку входит какой-то шершавый стержень. Через пару секунд он начал увеличиваться в диаметре, при этом, я почувствовала, как в стенки влагалища впиваются острые иголки. В следующее мгновение в мой задний проход вошло что-то толстое и твердое, упрямо растягивая мышцы. На секунду оторвавшись от «Черной», я увидела, что «Рыжая» стоит сзади на коленях и запихивает в мой зад длинный искусственный член, пристегнутый к её передку, И тут меня неожиданно пронзила резкая боль, когда эта «красавица» с силой вогнала свою чертову игрушку в меня до упора. Я взвыла от боли и хотела откинуться назад, но рука «Черной» держала мою голову мертвой хваткой.

— Работай, сучка» — прохрипела она, — Не останавливайся!

Превозмогая боль, я стала яростно сосать вздыбившийся клитор, а «Рыжая» усердно накачивала меня сзади, сильно шлепая по выставленным ягодицам. Моя бедная попка разрывалась от двигавшейся внутри палки, а в стенки влагалища при этом получали сотни уколов.

Сколько продолжалось всё эта пытка, я не знаю. От боли и унижений я просто потеряла счет времени. Перед моими глазами прыгали какие-то неясные силуэты, я слышала чьи-то приглушенные голоса, неразборчивую речь. Боль неумолимо растекалась по всему телу. Чья-то рука пару раз хлестнула меня по щеке. Скорее всего, я была на грани потери сознания.

Внезапно всё вокруг меня закружилось, и наступила полная темнота.

Когда я открыла глаза, то увидела девиц, склонившимися надо мной с сосредоточенными лицами и расширившимися от испуга глазами. Еще я почувствовала, что обе щелки мокрые, но не от смазки. Скорее всего, меня здорово поранили, разорвав мышцы.

— Что будем делать? — спросила «Рыжая».

— Да-а, — протянула «Черная», — А я-то думала, что девка крепкая. А ты еще ей такую дубину в задницу загнала. Вот она и вырубилась.

— Делать что будем? — уже раздраженно повторила «Рыжая».

— Пусть пока здесь полежит, — предложила её подружка, — Только рот ей заткни и ноги свяжи. Очухается, там посмотрим.

— Смотреть уже нечего, — злобно буркнула «Рыжая», — Надо её обратно в камеру тащить.

— Оставь её, — настаивала «Черная», — До утра время есть.

Продолжение следует ...

По принуждению Подчинение и унижение