Остров

Мы вырулили из камеры и покатили по длинному узкому коридору. По обеим сторонам я увидела такие же, как и у моей комнаты, двери, обитые жестью и с маленькими откидывающимися заслонками, скорее всего, для наблюдения. Освещение было тусклым, но большего, я думаю, и не требовалось. На всём пути мы не встретили ни одного человека.

Наконец, мы свернули в боковую галерею без дверей и вскоре очутились около широкой раздвижной ниши, так же обшитой железом. «Рыжая» нажала кнопку на стене, и ниша бесшумно разъехалась в стороны, освободив путь в лифт.

Мы поднялись на нужный этаж и выехали в широкий холл, пол которого был застелен ковровым покрытием непонятного цвета. Вскоре мы оказались перед высокой резной двустворчатой дверью с большими бронзовыми гнутыми ручками.

«Черная» щелкнула замком, распахнула обе створки и вкатила мою коляску в просторную светлую комнату, тоже устланную пестрыми коврами с толстым ворсом. Девицы выкатили меня на середину комнаты, а сами исчезли за потайной дверью в дальнем углу.

Комната была большая и почти квадратная. Стены её были обшиты, как мне показалось, шелком очень красивой расцветки с павлинами и цветами. Два больших окна были на половину завешены тяжелыми бархатными шторами, расходившимися волнами к краям, и закрепленными там толстыми шнурками с золотой нитью, а на концах свешивались тяжелые кисти.

Я очень удивилась. Откуда здесь могут быть окна, когда мы находимся под землей? Но потом я поняла, что всё это — чистой воды декорация.

Потом я увидела, что в углу стояла огромная широкая низкая кровать с балдахином, скорее всего, тоже шелковым с золотой бахромой. Это уже была не бутафория.

Предметы мебели были выполнены под старину из редких и дорогих сортов дерева с инкрустацией из перламутра и металла с позолотой. Но обстановки было мало, что меня сначала удивило. Но постепенно я поняла, что в таких дворцах, естественно, имеются отдельные гардеробные комнаты и отделения для обуви и других мелочей. Я вдруг подумала, что похожую обстановку где-то уже видела и совсем недавно, но никак не могла вспомнить, где это было и когда именно.

Пока я рассматривала комнату и ломала голову по поводу мебели, совсем не заметила, как появились девицы. Одеты они были уже по-другому. «Черная» держала в руках небольшой сверток, вероятно, предназначавшийся мне. Девушки встали передо мной, и я смогла оценить их одежду. В прочем, мне было достаточно взглянуть на одну, потому что наряд второй ничем не отличался.

Итак, обе красавицы были одеты в тонкие длинные пеньюары, пошитые из тончайшего шелка, наверное, очень дорогого. На тонких талиях они были подхвачены широкими поясами, завязанными сбоку на легкий узел, который можно было распустить одним движением руки. Нижнего белья девушки не надели. Ноги были обуты в элегантные узенькие туфельки на низком каблучке, выполненные с таким изяществом и мастерством, что в такой обуви не отказалась бы пройтись и королева.

Девицы отвязали меня от каталки и грубо столкнули на пол.

— Сейчас мы тебя оденем, рабыня! — прорычала «Рыжая».

Они начали «распаковывать» меня и развязывать ремни. Когда мои руки оказались свободными, девицы приказали мне самой снять с себя всю оставшуюся «одежду» и самой освободить рот.

Затекшие от долгого бездействия пальцы плохо слушались, но мне удалось справиться, и через несколько минут я уже стояла перед ними совсем голая.

— На колени! — крикнула «Рыжая», — Рабыня должна стоять на коленях!

— Я стала опускаться на колени, но «Черная» хлестнула меня по щеке и прикрикнула:

— Быстрее, лентяйка!

— Да пош... , — хотела огрызнуться я, но «Черная» снова отвесила мне пощечину.

— Молчать, дрянь! — заорала она, — Не сметь разговаривать с госпожой без разрешения!

Я сглотнула слезы и опустила голову.

— Подними глаза! — приказала «Рыжая».

Я посмотрела на неё и содрогнулась. Девушка не была похожа на себя. Лицо покрылось пунцовыми пятнами, глаза налились кровью, рот приоткрылся, обнажив два ряда хоть и великолепных, но зубов, словно она хотела броситься на меня и вцепиться в горло. Роскошная грива огненно рыжих волос была растрепана, как будто эта психопатка только что дралась с кем-то. «Черная» же была спокойна и даже улыбалась, наблюдая эту сцену.

— Надевай! — прошипела «Рыжая», швырнув мне в лицо сверток.

Моя новая одежда предназначалась для любовных игр, в которых я должна была изображать рабыню-служанку. Почему изображать? Ведь я и так была, или должна была стать рабыней! Я начала надевать всю эту амуницию, а мои «госпожи» строго следили за процессом и переговаривались между собой, комментируя, подходит ли мне та или иная тряпка или нет.

Наконец, я предстала перед ними в надлежащем виде. На мне была короткая и узкая юбочка из черного блестящего латекса, закрывавшая верхнюю треть бедра, белый передник и, опять же, невольничий шлем. Никакого нижнего белья и обуви мне не выдали. Да оно и понятно.

«Рыжая» критически осмотрела меня со всех сторон и затянула моё горло широким кожаным ошейником. Потом достала из маленькой тумбочки мешочек из тонкой кожи, завела руки за спину и надела его, стянув кисти тонким ремнем. Следом, из того же ящичка она извлекла кандалы с широкими браслетами и защелкнула на лодыжках.

Цепь, соединявшая браслеты, была такой длинны, что я могла делать лишь короткие шажки. А при быстрой ходьбе мне пришлось бы мелко семенить ногами, как восточные невольницы в гареме.

«Черная» довольно улыбнулась и завершила эту картину, вставив мне в рот шаровидный кляп, закрепив его на шее. Я опять была лишена возможности внятно говорить.

Пристегнув к кольцу ошейника тонкую цепочку-поводок, она подвела меня к кровати, поставила на колени и пристегнула второй конец поводка к кольцу, вмонтированному в ножку. При этом мне пришлось сесть на пятки и согнуть вперед спину. Такая поза для меня оказалась очень неудобной, и через короткое время начала ныть спина.

Я предположила, что это один из пунктов программы по моему укрощению, но из разговора девиц я поняла, что сегодня Хозяин куда-то уехал по делам, а девушки решили «развлечься со свежей девочкой», а, за одно, и провести внеочередную воспитательную работу.

— Поужинать бы не мешало, — сказала «Рыжая», разлегшись на кровати.

— А нашу гостью кормить будем? — поинтересовалась «Черная».