ОНО

должны
сделать это. Это часть какого-то плана. И ты не
исключишь меня только потому, что я девчонка. Ты что, не понимаешь?
Если ты не передумаешь, я сейчас же уйду, а если я уйду, то
навсегда.
Вам
ясно?
Она остановилась. Билл посмотрел на нее. Казалось, он взял себя в
руки, но Ричи испугался. Он чувствовал, что шанс победить того, кто убил
Джорджи и других детей, добраться до Оно и убить Его, сейчас находится
под угрозой.
Семь, —
подумал Ричи. —

Магическое число. Нас должно
быть семеро. Вот как должно это быть.
Где-то запела птица; умолкла; запела снова.
— Ллладно, — сказал Билл, и Ричи вздохнул свободнее.
— Нно кто-то дддолжен оостаться. Ккто ххххочет? Ричи думал, что
либо Эдди, либо Стэн наверняка будут добровольцами, но Эдди не сказал
ничего. А Стэн стоял бледный, молчаливый и задумчивый. Майк заложил
большие пальцы рук за пояса, как Стив Маквин в фильме «Жить или

умереть», неподвижно глядя на всех.
— Дддавайте, — сказал Билл, и Ричи осознал, что все притворство
сейчас улетучилось — и страстная речь Бев, и мрачность Билла — за всем
этим виделось хорошо знакомое старое лицо. Это была часть всего, и, возможно, такая же опасная, как экспедиция его и Билла к дому № 29 на
Нейболт-стрит. Они знали это. И неожиданно он почувствовал гордость за
них, гордость за то, что он вместе с ними. Много лет его не считали одним

из них, а теперь считают. Наконец он стал одним из них. Он не знал, считают их еще неудачниками, или нет, но он знал, что они вместе. Они
друзья.
Чертовски близкие друзья. Ричи снял очки и протер их краем рубашки.
— Я знаю, как поступить, — сказала Бев и вытащила из кармана
коробок спичек. На этикетке были совсем крошечные изображения
претенденток на звание «Мисс Рейнголд» этого года. Беверли зажгла

спичку, потом погасила ее и присоединила к остальным шести. Белые
концы семи спичек торчали из ее зажатого кулака.
— Тяни, — сказала она, протягивая спички Биллу. — Кто вытянет
спичку с обгорелой головкой, останется наверху и будет вытаскивать
остальных, если кто-нибудь угорит.
Билл спокойно посмотрел на нее.
— Вввот ттак ттты ххочешь?
Она улыбнулась, и улыбка осветила ее лицо.
— Да, чучело, я хочу так. А ты?

— Я лллюбблю тебя, Ббев, — сказал он и стремительно покраснел.
Казалось, он не замечает этого. Он изучал концы спичек, торчащие из ее
кулака, и наконец вытащил одну. Головка была необгорелая. Она
повернулась к Бену и предложила ему оставшиеся шесть спичек.
— Я тоже люблю тебя, — сказал Бен хрипло. Лицо его побагровело, он
выглядел так, что, казалось, вот-вот упадет в обморок. Но никто не
засмеялся. Где-то в глубине Барренса снова запела птица.

Стэн знает, что
это за птица, —
подумал Ричи невпопад.
— Спасибо, — сказала она, улыбаясь, и Бен вытащил спичку; она была
необгорелая.
Следующим был Эдди. Эдди смущенно улыбался, и улыбка его была
необыкновенно милая и застенчивая.
— Думаю, я тоже люблю тебя, Бев, — сказал он и вытащил спичку.
Головка была целой.
Теперь у Беверли в руке было четыре спички, и она предложила их
Ричи.
— Я-а-а люблю вас, мисс Скарлет! — заорал Ричи изо всех сил и,

кривляясь, стал посылать ей воздушные поцелуи. Беверли только
посмотрела на него, слегка улыбаясь, но Ричи стало стыдно.
— Я правда люблю тебя, Бев, — сказал он и дотронулся до ее
волос. — Тебе приятно?
— Спасибо, — сказала она.
Он вытащил спичку и посмотрел на нее, думая, что вытащил
обгорелую. Но нет, она оказалась необгорелой. Бев протянула спички
Стэну.
— Я люблю тебя, — сказал Стэн и вытащил одну спичку. Необгорелая.

— Теперь мы с тобой, Майк, — сказала она и предложила вытащить из
оставшихся двух. Он сделал шаг вперед.
— Я не слишком хорошо знаю тебя, чтобы говорить о любви, — сказал
он, — и тем не менее, я люблю тебя. По-моему, ты можешь давать моей
матери уроки ругани.
Все засмеялись, и Майк взял спичку. И у него оказалась необгорелая
спичка.
— Тттвоя очередь Ббев, — сказал Билл.
Беверли, выглядевшая раздраженной — все ухищрения оказались

напрасными, — открыла руку. Головка оставшейся спички тоже была
необгоревшей.
— Тттты пподменила их, — сказал Билл обвиняющим тоном.
— Нет, нет, — в ее голосе не было гневного протеста, который
следовало бы ожидать, а просто неподдельное изумление.
— Честное слово, нет, — она показала им ладонь. Они все увидели
явный след от обгоревшей спички.
— Билл, клянусь именем матери!
Билл посмотрел на нее и кивнул. Не сговариваясь, все протянули свои

спички Биллу. Все семеро стояли, почти касаясь головами друг друга. А
Стэн и Эдди стали шарить по земле в поисках обгоревшей спички. Но все
было напрасно.
— Я не подменяла, —
снова сказала Беверли, ни к кому в частности не
обращаясь.
— И что теперь делать? — спросил Ричи.
— Давайте пойдем все вместе, — сказал Билл, — по-моему ттолько
это ннам и
остается.
— Ну, а если мы все угорим? — спросил Эдди. Билл снова посмотрел
на Беверли.

— Если Бев ссказала ппправду, а я ввверю ей, то ннничего нне
сслучится.
— Откуда ты
знаешь! —
спросил Стэн.
— Ззнаю, и ввсе.
Где-то снова запела птица.
4
Бен и Ричи спустились вниз первыми, а остальные передавали камни
друг другу, спуская их вниз. Ричи передавал их Бену, который выкладывал
из них круг на земляном полу штаба.
— О'кей, — сказал он. — Достаточно.
Остальные спускались вниз с охапками зеленых веток, которые они

срезали топориком Бена. Билл спустился последним. Он закрыл большую
дверь и открыл узенькое оконце на петлях.
— Вввот, — сказал он, — ввот наше ддымовое отверстие. У нас есть
что-нибудь для растопки?
— Если хотите, можете использовать это, — сказал Майк и достал из
заднего кармана потрепанную книжонку с юмористическими рассказами
Арчи. — Я ее уже прочитал.
Билл мрачно и медленно разрывал одну страницу за другой.

Остальные сидели у стены, колено к колену, плечо к плечу, молча
наблюдали. Все были внимательны и сосредоточены.
Билл положил листья и ветки на бумагу, а потом взглянул на Беверли.
— Ддавай сспички, — сказал он.
Она зажгла одну, и крошечное желтое пламя засветилось во мраке.
— Может, это отгонит проклятье, — сказала она неровным голосом и
поднесла горящую спичку к бумаге в нескольких местах. Когда пламя
спички дошло до пальцев, она бросила спичку на середину.

Желтое пламя поднималось, потрескивая и отбрасывая отблески на их
лица, снимая напряжение. В этот момент Ричи нисколько не удивляла
индейская история Бена. Ему казалось, что они вернулись в те далекие
времена, когда белого человека воспринимали как небылицу те индейцы,
которые преследовали стада бизонов, такие громадные, что могли покрыть
землю от горизонта до горизонта, а когда они бежали, то земля сотрясалась,
будто во время землетрясения.

В этот момент Ричи явственно представил себе этих индейцев кайова
или пауни, или как там их еще, как они сидели в своей дымовой яме, колено к колену, плечо к плечу, глядя, как пламя пожирает, шипя, зеленые
деревья, прислушиваясь к тихому и непрерывному
с-с-с-с-с-с-с
вытекающего из свежего дерева сока, ожидая видения.
Сидя тут, он мог поверить во все это… и глядя на их спокойные лица,
наблюдающие за пламенем, он понимал, что и они во все это верят.

Загорелись ветки. Помещение стало наполняться дымом. Часть дыма,
белая, как дымовые сигналы в субботнем сериале с Рэндольфом Скоттом и
Эдди Мерфи, выходила из дымового отверстия.
Дым не расходился, потому что не было сквозняка, и большинство его
оставалось внизу. Он был едким и разъедал глаза и горло. Ричи услышал, как Эдди дважды закашлялся, — сухой звук, будто две доски стукнули одна
о другую, — а потом умолк.
Не следовало бы ему оставаться здесь, —

подумал он… но что-то помешало произнести это вслух.
Билл подбросил еще одну охапку веток в дымящийся костер и спросил
тонким голосом, так не похожим на его обычный:
— Ну что? У кого-нибудь есть видения?
— Видение о том, как мы уходим отсюда, — сказал Стэн Урис, и
Беверли засмеялась, кашляя и задыхаясь. Ричи откинул голову и посмотрел
вверх на дымовое отверстие — тонкий прямоугольник белого цвета. Он

подумал о статуе Поля Баньяна в тот день в марте… но это был только
мираж, галлюцинация,
(видение).
— Этот дым меня
убивает, —
сказал Бен. — фу-у-у!
— Тогда иди, — пробормотал Ричи, не отрывая взгляда от дымового
отверстия. Он чувствовал, что сможет управлять всем этим, чувствовал, что
стал футов на десять легче. И он был абсолютно уверен, черт побери, что
помещение увеличилось. До этого толстая нога Бена Хэнскома

прижималась к его левой ноге, а костлявое плечо Билла Денбро
прикасалось к правой руке. А сейчас он ни до кого не дотрагивался. Он
взглянул налево и направо, чтобы убедиться, что его ощущения его не
обманывают — так оно и было. Бен был примерно в футе от него, а Билл
справа был еще дальше.
— Наше помещение увеличивается в объеме, друзья мои и соседи! —
сказал он. Потом глубоко вздохнул и закашлялся. Очень сильно болело в

груди, как при гриппе или сильной простуде. На миг ему показалось, что
это никогда не кончится и он будет кашлять, пока им не придется вытолкать
его отсюда.
Если они еще смогут, —
подумал он, но мысль была слишком
расплывчатой, чтобы испугать его. Потом Билл поколотил его по спине, и
приступ кашля прошел.
— Вы не знаете и никогда не узнаете, — сказал Ричи. Он опять
смотрел в дымовое отверстие, вместо того чтобы смотреть на Билла.

Каким ярким казалось оно ему! Он закрыл глаза, но прямоугольник
все еще стоял перед глазами, паря во тьме, но только стал уже зеленого
цвета.
— Чччто ты ииимешь вввиду? — спросил Билл.
— Послушай, Заика, — он помолчал минуту, услышав, что кто-то
кашляет, но не мог понять, кто именно, — это ты должен говорить разными
голосами, а не я, Большой Билл. Ты…
Кашель усиливался. И вдруг помещение наполнилось дневным светом,

это произошло так неожиданно, и свет был такой яркий, что Ричи
пришлось зажмуриться. Он только отметил, что это Стэн Урис карабкается
наверх, выбираясь наружу.
— Простите, — выдавал Стэн сквозь спазматический кашель. —
Больше не могу.
— Все в порядке, — услышал Ричи собственный голос. — Чтобы
выйти отсюда, тебе на фиг не нужны никакие «значки-сачки». — Голос его,
казалось, исходил из кого-то другого.
Секунду спустя дверь захлопнулась. Но свежего воздуха вошло

достаточно, и голова его стала понемногу проясняться. Когда Бен
придвинулся на место Стэна, Ричи вновь почувствовал его ногу рядом со
своей.
И с чего ему вздумалось, что помещение увеличивается?
Майк Хэнлон подбросил палочек в дымящийся костер. Ричи часто
задышал, глядя на дымовое отверстие. Он совершенно потерял ощущение
времени, но смутно был уверен, что, несмотря на дым, в штабе уютно и
тепло.

Он посмотрел вокруг, на своих друзей. У них был жалкий вид
полузадохшихся в дыму, когда наверху был солнечный день. Голова Бев
откинулась на подпорку, руки лежали на коленях, глаза закрыты, слезы
текли по щекам к мочкам ушей. Билл сидел, скрестив ноги и опустив
голову на грудь. А Бен…
Бен вдруг совершенно неожиданно сорвался с места и снова распахнул
дверь — Теперь Бен, — сказал Майк. Он сидел по-индейски прямо,

напротив Ричи; глаза у него были красные, как у кролика.
Снова стало относительно прохладно, воздух посвежел, дым
потянулся наружу через дверь. Бен закашлялся до рвоты. Стэн помогал ему
выбраться, и едва они успели закрыть дверь, как Эдди, шатаясь, поднялся
на ноги. Его лицо было смертельно бледным; а под глазами — огромные
синяки, расплывшиеся до скул. Его впалая грудь то опускалась, то

поднималась от частого спазматического дыхания. Он слабо цеплялся за
крышку спасительного люка, и если бы не помощь Бена и Стэна, которые
схватили его один за одну руку, другой за другую, он бы свалился.
— Извините, — выдавил из себя Эдди, и они вытащили его наружу.
Дверь захлопнулась снова.
Относительно долго все было спокойно. Дым продолжал сгущаться,
пока не превратился в плотный туман.
Похоже на суп из зеленого горошка,
Ватсон, —

подумал Ричи, представив себя на миг Шерлоком Холмсом
(Холмсом, похожим на Бэзила Рэтбуна и удручающе черно-белым), идущим
по своим делам по Бейкер-стрит, а где-то неподалеку Мориарти, в стороне
ждет карета, и вот-вот начнется игра.
Мысли были удивительно ясными и
четкими.
Казалось, они имеют
вес, как будто это были не простые «карманные» дневные мечтания, каких
у него бывало на дню по сто раз (сделать уборку до девяти, вынести мусор,

и вот это подходит, все кончено… ИСЧЕЗЛО! Беги домой, Тозиер… и
разбили пластинку Бэйб!),
но здесь все было почти
настоящим.
У него хватило здравого смысла понять, что если все упирается в
видение Бэзила Рэтбуна как Шерлока Холмса, то вся идея видения
становится никчемной.
Конечно, если бы не было там Мориарти. Там снаружи какое-то Оно,
настоящее. Оно…
Дверь снова распахнулась, — это выскочила Беверли, сухо кашляя и

зажимая рот рукой. Бен схватил ее за одну руку, Стэн — за другую.
Наполовину вытащенная, наполовину выкарабкавшаяся сама, она
поднялась вверх и исчезла.
— Увеличивается, —
сказал Билл.
Ричи огляделся. Он увидел сложенный из камней круг, из которого
валил дым, собираясь в облака. Прямо напротив он видел Майка, сидящего
со скрещенными ногами, как идол, сделанный из красного дерева,
уставившегося на него, хотя дым и разъедал его глаза. Казалось, Майк

находится ярдах в двадцати от него, а Билл и того дальше. Подземный
клубный домик стал казаться залом для бальных танцев.
— Не имеет значения, — сказал Майк. — Я думаю, скоро начнется.
Что-то
уже есть.
— Да, — сказал Билл. Ннно я я я…
Он начал кашлять. Он старался сдержаться, но кашель усиливался,
становился сухим и лающим. В дыму Ричи видел, как Билл неуверенно
встал на ноги, вскарабкался к двери и распахнул ее.
— Ссссчччасттли…

А затем исчез, поддерживаемый остальными.
— Похоже, мы с тобой остались вдвоем, старина Майки, — сказал
Ричи, а потом зашелся от кашля сам. — Я был уверен, что это будет Билл…
Приступ кашля становился все сильнее, перехватывало дыхание.
Голова стала как ватная, она была как репа, сочащаяся кровью. Из глаз за
очками текли слезы.
Откуда-то издалека он слышал голос Майка:
— Поднимайся, если надо, Ричи. Не надо, угоришь. Не убивай себя.

Он протянул руку к Майку и помахал ему
(не надо этих дурацких слов)
отказываясь. Мало-помалу он стал справляться со своим кашлем.
Майк был прав — что-то должно было произойти. Очень скоро. И он хотел
быть здесь, когда
это
произойдет.
Он откинул голову назад и посмотрел на дымовое отверстие. Приступ
кашля прошел, голова стала легкой. И у него появилось ощущение, что он
парит в воздухе. Это было приятное чувство. Он неглубоко вздохнул и
подумал:

Когда-нибудь я стану звездой рок-н-рола. Наверняка стану, —
подумал он. — Я буду знаменит. Я буду записывать пластинки,
музыкальные альбомы, буду сниматься в кино. Я буду носить черную
спортивную куртку и белые туфли, у меня будет желтый «кадиллак». И
когда я вернусь в Дерри, все они лопнут от зависти, даже Бауэрc. Я ношу
очки, кому какое собачье дело, Бадди Холли тоже носит очки. Я буду

прыгать и плясать до посинения. Я буду самой яркой звездой рок-н-ролла,
самой яркой из всех в Мэне. Я…
Мысли медленно поплыли. Все потеряло значение. Он обнаружил, что
теперь ему не нужно стараться дышать неглубоко, его легкие
адаптировались. Он мог вдыхать сколько угодно дыма. Может, он с
Венеры?
Майк подбросил палочек в огонь. Чтобы не отставать, Ричи бросил
еще одну охапку.
— Как ты себя чувствуешь, Ричи? — спросил Майк.
Ричи улыбнулся.
— Лучше, почти хорошо. А ты?

Майк кивнул и улыбнулся в ответ.
— Я нормально. У тебя были какие-нибудь забавные мысли?
— Ага. Сначала я думал, что я Шерлок Холмс. Потом, что я могу
танцевать как Дауэлс. У тебя такие красные глаза, ты не поверишь.
— У тебя тоже. Как два кролика в клетке — вот кто мы такие.
— Да?
— Точно.
— Ты хочешь сказать, что все в порядке?
— Все в порядке. А ты хочешь сказать, что нашел подходящее слово?
— Нашел, Майк.
— Да. О'кей!

Они усмехнулись, глядя друг на друга. Ричи откинулся назад к стене и
опять стал смотреть на дымовое отверстие. И вскоре он почувствовал, что
медленно воспарил. Причем движется
вверх.
Он поднимался
вверх,
как
(плывем вниз мы все)
воздушный шарик.
— Пппарни, вввсе в порядке?
Голос Билла шел из дымового отверстия. С Венеры. Беспокоится. Ричи
почувствовал, что пришел в себя.
— Все в полном порядке, — услышал он свой собственный голос, отдаленный и сердитый. — Все в порядке, мы

говорили,
что все хорошо, не
беспокойся, Билл, дай нам найти слово, мы хотим сказать, что мы нашли
(мир)
слово.
Штаб стал больше, чем когда-либо, пол покрылся каким-то
полированным деревом. Дым стоял, как густой туман, сквозь него с трудом
можно было различить костер. Этот пол! Господи, помилуй! Такой же
большой, как пол в зале для бальных танцев в этой музыкальной
фантастической феерии. Майк смотрел на него с противоположной

стороны, его очертания были уже трудно различимы.
Ты идешь, старина Майки?
Вместе с тобой, Ричи.
Ты все еще хочешь сказать, что все в порядке?
Да… но держи руку… ты можешь схватить?
Думаю да.
Ричи протянул свою руку и, хотя Майк был в самом дальнем конце
этой огромной комнаты, он почувствовал, как сильные коричневые руки
держат его за запястья. О, это было приятное прикосновение — приятно
было почувствовать даже само желание уюта и покоя, и с другой стороны

— найти покой и уют в желании, найти некое вещество в дыму и дым в
веществе…
Он откинул голову назад и посмотрел на дыру для дыма, такую белую
и крошечную. Сейчас она была так далеко и высоко, в
милях
отсюда.
Небесный свет Венеры.
Обряд свершался. Он начал парить.
Ну что ж, давай! —
подумал он, и
начал подниматься все быстрее и быстрее сквозь дым, туман, мглу, как бы
это ни называлось.
5
Теперь они находились где-то в ином месте.

Они вдвоем стояли в центре Барренса. Смеркалось.
Он знал, что это Барренс, но здесь все было по-другому. Зелень стала
гуще и пышнее, все вокруг девственно благоухало. Вокруг цвели растения,
которых он прежде никогда не видел. А то, что он вначале принимал за
деревья, было на самом деле гигантскими папоротниками. Слышалось
журчание льющейся воды, но оно было слишком громким — вода в ручье
Кендускеаг текла с мягким и нежным звуком, а это журчание скорее

напоминало шум реки Колорадо в том месте, где она пересекает Большой
Каньон.
Было очень жарко. Но не так, как бывает в Мэне летом (хотя и здесь
влажность бывает такая, что ночью можно обливаться потом в постели). В
том месте, где они сейчас находились, было так жарко и влажно, что и
представить себе нельзя. Плотные клочья тумана стелились по земле и
окутывали ноги мальчиков. Едко пахло кислотой, как от сгоревших зеленых
деревьев.

Они с Майком направились в сторону журчащей воды. Они молча
шли, прокладывая себе дорогу сквозь странную зелень. Толстые веревки
лиан свисали с деревьев, как огромные гамаки. Ричи услышал, как кто-то
продирался сквозь кусты. Судя по звуку, этот кто-то был гораздо больше
оленя.
Он постоял, чтобы оглядеться вокруг, поворачиваясь по сторонам и
изучая горизонт. Он знал, где должна была находиться толстая белая труба

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь