ОНО

английского дворецкого. — Ну я сделал это, не так ли! Пип-пип. Привет, и
все такое. Это мой вклад в войну. Что нам всем надо сделать — так это
выбить обратно этого проклятого немца, правда? Этого мокрого ежика!
Этого…
— Эту кучу дерьма, — подхватил Бент и потянулся за земляничным
вареньем.
— Избавьте меня от ругани за завтраком, пожалуйста, — обратилась к
мужу Мэгги Тозиер, которая как раз в это время принесла яичницу для
Ричи.

— Не понимаю, как тебе не противно забивать голову всей этой
чепухой? — сказала она Ричи.
— Ах, мама, — ответил Ричи. Внешне он был как бы раздавлен, а в
душе торжествовал. Он мог читать мысли своих родителей, как по книге —
любимой зачитанной книге, и он прекрасно знал, что он получит то, чего
добивается — деньги и разрешение пойти днем в субботу в кино.
Бент наклонился к Ричи и широко улыбнулся.
— Думаю, я правильно понял тебя, — сказал он.

— Правда, папа? — ответил Ричи и улыбнулся ему в ответ…
несколько натянуто.
— О, да. Ты знаешь, как выглядит наш газон, Ричи? Ты представляешь
себе наш газон?
— О, конечно, сэр, — ответил Ричи опять голосом Тудли. Пытаюсь
представить его себе. Такой нестриженный, да?
— Угу! — согласился Бент. — Вот ты и приведи его в порядок, Ричи.
— Я?
— Подровняй его, Ричи.
— О'кей, папа, конечно, — сказал Ричи, но тут же в его голове

возникло ужасное подозрение. А что если отец имеет в виду не только
главный газон перед домом?
Улыбка Бентворта Тозиера стала еще шире — ни дать ни взять хищная
акула.
— Все газоны, о мой злосчастный отпрыск: перед домом, за домом и с
боков. А когда ты закончишь, я положу тебе в руку две зелененькие
бумажки с изображением Джорджа Вашингтона.
— Я не смогу, папа, — сказал Ричи, но испугался, что отец будет
непреклонен.
— Два доллара.
— Два доллара за

все газоны! —
вскричал Ричи с искренней болью. —
Это самый большой газон во всей
округе,
папа!
Бент вздохнул и снова взял газету. Ричи был виден заголовок на первой
странице: «Исчезновение мальчика рождает новые страхи». Он сразу
вспомнил о Джордже Денбро, о его странном альбоме — наверное, все это
была галлюцинация. Да и кроме того, это было вчера, а сегодня — все
другое.
— Полагаю, что тебе не так сильно хочется смотреть эти фильмы, как

ты говоришь, — произнес Бент из-за газеты, потом он взглянул на Ричи
поверх газеты, изучая его. Он изучал его так, как изучает крупный
картежник картежника-любителя.
— Когда такую работу выполняют Кларки вдвоем, ты им даешь по два
доллара
каждому.
— Да, это правда, — согласился Бент. — Но, насколько мне известно,
они
не собираются завтра в кино. Хотя, может, и собираются, но тогда они
рассчитывают на свои деньги, и они не суют нос не в свои дела, не следят

за тем, как живут их соседи. А ты наоборот, хочешь и в кино пойти, и
деньги получить, и сунуть нос куда не надо. А живот у тебя болит от того,
что ты съел за завтраком пять блинов да еще два яйца, а потом выпил
целую бочку жидкости. Ну что? — сказал Бент и, не дожидаясь ответа, снова погрузился в чтение галеты.
— Зря ты наговариваешь на меня, — сказал Ричи и повернулся к
матери за поддержкой. Мать в это время ела тост.

— Ты-то знаешь, что это наговор — обратился к ней Ричи.
— Да, дорогой, знаю. Вытри яйцо на подбородке.
Ричи вытер подбородок.
— Три доллара, если я скошу все газоны к твоему приходу сегодня
вечером, пойдет? — обратился он к газете.
Отец выглянул из-за газеты.
— Два пятьдесят.
— О Господи! — сказал Ричи. — Опять двадцать пять — Мое
сокровище, — сказал Бент из-за газеты, — Решай. Мне хочется прочитать
информацию о боксе.

— Ладно — согласился Ричи, — Когда твои близкие хватают тебя за
глотку или за другие места, они делают это со знанием дела. Чертовски
здорово это у тебя получается.
Потом он косил траву и, подражая героям фильмов, говорил разными
голосами.
7
Он закончил косить газон перед домом, за домом и с боков в пятницу к
трем часам, поэтому в субботу утром в кармане его джинсов уже лежали
два доллара и пятьдесят центов. Вот она,
чертовская фортуна.
Он

позвонил Биллу. Билл сказал, что ему нужно пройти исследование у
логопеда. Ричи выразил сочувствие Биллу и произнес голосом Билла,
заикаясь так же, как он:
— Пппошли ииих к чччерту, дддружище Бббил.
— Хватит смеяться надо мной, Тозиер, — сказал Билл и повесил
трубку.
Потом Ричи позвонил Эдди Каспбраку, но у Эдди настроение было
еще хуже, чем у Билла. Его мать, сказал он, купила проездные билеты на

автобус, и они должны посетить тетушек Эдди в Гавене, Бангоре и
Хампдене. Все три тетушки были толстые, как миссис Каспбрак, и все три
не замужем.
— Они будут щипать меня за щеки и говорить, что я вырос, — сказал
Эдди.
— Это способ узнать, какой ты хороший Эд. Им, наверное, нравиться
смотреть на тебя. Точно так же, как и мне, — ты мне тоже понравился, когда я увидел тебя первый раз.
— Ты прямо как проститутка, Ричи.

— Чтобы узнать человека, нужно какое-то время, Эд, ты же знаешь их
всех. Вы собираетесь на следующей неделе в Барренс?
— Думаю, что да, если другие пойдут. Не хочешь поиграть во что-
нибудь со стрельбой?
— Может быть. Но… Пожалуй, у нас с Биллом есть что сказать тебе.
— Что?
— Вообще-то это дела Билла. Ну пока. Желаю поразвлечься у тетушек.
— Очень смешно.
Третий звонок был к Стэну, но старик Стэн был в немилости у своих

домашних за то, что разбил окно. Он играл в летающие тарелки, для чего
использовал пирожковую тарелку. Тарелка, конечно, разбилась с громким
треском. Ему пришлось ходить в виноватых весь уикэнд и еще, вероятно, следующее воскресенье. Ричи посочувствовал ему и спросил, пойдет ли он
в Барренс на следующей неделе. Стэн сказал, что, вероятно, пойдет, если, конечно, отец не придумает для него какую-нибудь работу или не
продолжит его наказание.

— О Боже, Стэн, и все из-за какого-то окна, — сказал Ричи.
— Да, но
большого
окна, — сказал Стэн и положил трубку.
Ричи уже собирался уйти из гостиной, как вдруг вспомнил о Бене
Хэнскоме. Он полистал телефонный справочник и нашел нужную
страницу. Арлен Хэнском была единственной дамой среди всех Хэнскомов,
которые были в списке, поэтому Ричи решил, что ему нужен именно ее
телефон, и позвонил, чтобы поговорить с Беном.

— Я бы с удовольствием пошел, но уже потратил все свои деньги, —
сказал Бен с сожалением; ему было стыдно вспомнить, что все свои деньги
он потратил на всякую чепуху — леденцы, содовая вода, чипсы и т, п.
Ричи тянул резину (ему не хотелось идти в кино одному), потом
сказал:
— У меня полно денег. Ты можешь потом мне отдать.
— Правда? Ты дашь мне?
— Конечно, — ответил Ричи с удивлением, — Почему бы и нет?
— О'кей — счастливо закричал Бен. — Это просто здорово. Два

фильма ужасов! Что ты скажешь насчет фильма об оборотне?
— Пойдет.
— Старик, я обожаю фильмы про оборотней!
— Слушай, Хейстак, не обмочи штаны от восторга.
Бен засмеялся.
— Давай встретимся около «Аладдина», о'кей?
— Да, годится.
Ричи повесил трубку и задумчиво посмотрел на
телефон.
Ему вдруг
пришло в голову, что Бен Хэнском очень одинок. Поэтому он почувствовал
себя героем. Посвистывая, он побежал наверх, чтобы прочитать комиксы
перед фильмом.
8

День был солнечный, ветреный и прохладный. Ричи, пританцовывая,
шел по центральной улице к кинотеатру «Аладдин», мурлыча себе под нос
и прищелкивая пальцами в такт. У него было хорошее настроение. Когда он
шел в кино, у него всегда было хорошее настроение, — он любил уходить в
волшебный мир, в волшебные мечты. Он жалел тех, кто не мог, как он, пойти в кино и получить удовольствие, тех, у кого были разные дела и

обязанности в это время, — например Билла, которому надо было идти к
логопеду, Эдди, которому надо было ехать к теткам, старика Стэна,
который в это время будет скрести ступеньки и подметать гараж из-за
пирожковой тарелки, которая полетела не налево, как ему хотелось, а
почему-то направо.
На Центральной улице он увидел девушку в бежевой юбке в складку и
белой блузке без рукавов, которая сидела около аптеки Шука. Она ела

фисташковое мороженое, по крайней мере, оно было похоже на
фисташковое. Ее ярко-рыжие волосы, которые казались то совершенно
медными, то вдруг совсем светлыми, падали ей на плечи. Ричи знал только
одну девушку с таким цветом волос.
Это была Беверли Марш.
Ричи очень нравилась Бев. Да, она здорово нравилась ему, но не
в
смысле секса.
Он был просто в восторге от ее внешности (и он знал, что не
только он; поэтому такие девицы, как Садли Мюллер и Грета Бови,

ненавидели Беверли страшным образом, они были еще слишком малы,
чтобы понять, что могут многого достигнуть совсем простым способом… и
поэтому вынуждены были соперничать во внешности с девушкой, которая
жила в трущобах Нижней улицы), но больше всего он ее любил за то, что
она была крутой и обладала чувством юмора.
И у нее всегда были сигареты. Короче говоря, она нравилась ему
потому, что была прекрасным парнем. И все же он пару раз поймал себя на

том, что пытается рассмотреть, какое у нее белье под дешевыми
выношенными юбками, а ведь за парнями он так не наблюдает, правда?
И Ричи пришлось признать, что если она и была парнем, то парень
этот был чертовски хорош.
Приближаясь к скамейке, на которой она сидела и ела мороженное,
Ричи представил себе, что он Хамфри Богарт, что на нем пальто,
перепоясанное ремнем, и шляпа. Он просто перевоплотился в Хамфри

Богарта, почувствовал, что он и есть Хамфри Богарт — по крайней мере, для самого себя. Нужно еще только говорить немного в нос.
— Привет, милочка, — сказал он, пробираясь к ее скамейке и следя за
уличным движением. — Автобус здесь ждать бесполезно. Нацисты
отрезали нам отход. Последний самолет будет в полночь. Поэтому я… Хотя
я как-нибудь переживу.
— Привет, Ричи, — сказала она, повернувшись к нему, и он увидел

синяк на ее правой щеке, похожий на тень вороньего крыла. Его еще раз
поразила ее красота… только сейчас ему пришло в голову, что она
прелестна. Раньше ему казалось, что прекрасные девушки бывают только в
кино. Теперь он понял, что это бывает не только в кино и что одну из таких
красивых девушек он знает. Может, он это понял только из-за синяка, который контрастировал с ее красотой. Он вдруг понял, что у нее

прекрасные серо-синие глаза, губы естественного красного цвета,
прекрасная свежая кожа без всякой косметики, а на носу крошечные
веснушки.
— Ищешь что-нибудь зелененькое? — она дерзко вскинула голову.
— Тебя, моя прелесть, — ответил Ричи, — Ты превратилась в
прекрасный свежий лимбургский сыр. И когда мы привезем тебя из
Капабланки, ты попадешь в самую лучшую больницу, которую только

можно купить за деньги. Ты у нас побелеешь снова. Клянусь своей
матерью.
— Болтун ты, Ричи, совсем это не похоже на Хамфри Богарта, —
сказала она с легкой улыбкой.
Ричи сел рядом с ней.
— Ты собираешься в кино?
— Нет, у меня нет денег, — сказала она. — Можно мне посмотреть
твою йо-йо?
Он засмеялся:
— Но мне придется забрать эту игрушку обратно. Она должна спать, а
не крутиться.
Она продела палец в петлю шнура, Ричи поправил очки, чтобы лучше

видеть, что она будет делать дальше. Она повернула руку ладонью вверх, игрушка заплясала на ее руке. Она сняла йо-йо с указательного пальца.
Когда она сгибала палец, игрушка оживала и по шнуру снова взбиралась на
ее ладонь.
— О, вот это да, глядите-ка, — сказал Ричи.
— Детская штучка, — сказала Бев. — Вот посмотри. — Она снова
опустила йо-йо вниз, дала ей немного успокоиться, а потом йо-йо снова
запрыгала по ее руке.

— Прекрати, — сказал Ричи, — я не выношу это зрелище.
— А если так? — спросила она, мягко улыбаясь. Йо-йо забегала
теперь взад и вперед, оставляя красный след от своего Дункановского
танца, который напомнил Ричи танец в исполнении Бо-Ло Боунсер,
который ему довелось однажды видеть. Закончился танец йо-йо двумя
круговыми пробежками (Бев почти ненавидела старую даму, которая
наблюдала за ними). Йо-йо прекратила вертеться, и ее шнур аккуратно

смотался вокруг оси. Бев отдала игрушку Ричи и снова села на скамейку.
Ричи сел рядом, от восторга у него даже отвисла челюсть. Бев посмотрела
на него и усмехнулась.
— Закрой рот, а то муха залетит.
Ричи закрыл рот так, что он даже щелкнул.
— Эта последняя часть танца была просто превосходна. Первый раз в
жизни мне удалось сделать два подряд круговых оборота, не сбившись.
Мимо них проходили дети. Они спешили на сеанс. Прошел Петер

Гордон с Марсией Фадден. Считалось, что они идут вместе, но Ричи
подумал, что это скорее оттого, что они живут рядом на Западном Бродвее,
и потому нуждаются во взаимном внимании и поддержке. Петер Гордон
уже был весь в прыщах, хотя ему исполнилось всего двенадцать лет. Он
иногда ошивался с Бауэрсом, Криссом и Хаггинсом, сам же он не
осмеливался ни на что.
Он посмотрел на Ричи и на Бев, которые сидели на одной скамейке, и
стал дразнить их:

— Жених и невеста! Сначала любовь, потом свадьба…
— а потом появляется Ричи с детской коляской! — закончила Марсия,
давясь от смеха.
— Перестань, дорогая — сказала Бев и погрозила им пальцем.
Марсия с отвращением отвернулась, как будто ей было стыдно за них.
Гордон обхватил ее рукой и крикнул Ричи через плечо:
— Пока, очкарик!
— Вот достанется тебе ремня от матери, — спокойно ответил Ричи.
Беверли задыхалась от смеха. На минуту она наклонилась к плечу Ричи, и в

это мгновение Ричи понял, что ее прикосновение и все ощущения,
связанные с ней, ему далеко не безразличны. Она выпрямилась.
— Вот сопляки, — сказала она.
— Да уж, думаю, что Марсия Фадден мочится розовой водой, —
сказал Ричи, а Беверли снова засмеялась.
— Канал номер пять, —
сказала она глухим голосом, потому что
зажала рот рукой.
— Даю голову на отсечение, — ответил Ричи, хотя не имел ни
малейшего представления, что такое Канал номер пять. — Бев!
— Что?

— Не покажешь, как быстро успокоить йо-йо?
— Думаю, что смогу, хотя мне никогда не приходилось это показывать.
— Как ты научилась? Тебе кто-то показал?
Она пренебрежительно посмотрела на него.
— Никто мне не показывал. Я сама догадалась. Просто нужно
покрутить палочку. Мне никто этого не показывал. Но нетрудно догадаться.
— Ты совсем не тщеславна, — сказал Ричи, вращая глазами.
— Это верно, но я действительно этому не училась.
— У тебя с вращением все в порядке?
— Конечно.

— Наверное, можешь быть чемпионом среди юниоров, а?
Она улыбнулась. Такой улыбки Ричи до сих пор никогда не видел. Она
была мудрая, циничная и печальная в одно и то же время. Он даже
отпрянул от этой неизвестной силы, как он отпрянул от альбома Джорджа,
когда изображения в нем стали оживать.
— Это для таких девочек, как Марсия Фаддея, — сказала она, — для

нее, для Сэлли Мюллер и Греты Бови. Одним словом, это для девочек, которые мочатся розовой водой. Это им подойдет. А я никогда не буду
чемпионом.
— Ну, Бев, это не дело…
— Да нет. Все так, — она передернула плечами. — Не обращай
внимания. Кому же нравится кувыркаться и показывать свое нижнее белье
миллионам людей, как ты думаешь? Посмотри-ка сюда, Ричи.
Целых десять минут она показывала Ричи, как быстро остановить его

йо-йо. Под конец Ричи стал что-то соображать, хотя получалось у него, как
правило, только до половины.
— Не нужно резко дергать пальцем, вот и все, — сказала она.
Ричи взглянул на часы на Меррил Траст, через дорогу, и вскочил,
запихивая свою йо-йо в задний карман.
— Ого, мне нужно идти, Бев. Я еще должен встретиться с Хейстаком.
А то он решит, что я передумал или что-то в этом роде.
— Кто это Хейстак?
— А, Бен Хэнском, но я зову его просто Хейстак. Ну, знаешь, этого

борца Хейстак Келхоун.
Бев нахмурилась, услышав это:
— Не очень это хорошо. Мне Бен нравиться.
— Я сражен, мадам, — проговорил Ричи голосом Пиканини, вращая
глазами и хлопая руками. — Я в нокауте, мадам! Я…
— Ричи, — взмолилась она.
Ричи перестал придуриваться.
— Мне он тоже нравится, — сказал он. — Мы вместе строили запруду
в Барренсе несколько дней назад и..
— Вы были там? Вы с Беном там развлекались?
— Конечно. Там нас была целая компания. Там здорово холодно.

Ричи снова взглянул на часы.
— Мне действительно нужно покинуть сцену. Бен будет ждать.
— О'кей.
Он помолчал и сказал:
— Если тебе нечего делать, пошли со мной.
— Я же говорила тебе. У меня нет денег.
— Я заплачу за тебя. У меня есть пара долларов.
Она бросила остаток мороженого в ближайшую урну. Ее прекрасные
серо-голубые глаза встретились с его глазами. Они оба смутились. Она
сделала вид, что поправляет волосы и спросила:
— О, так это приглашение на свидание?

Ричи как-то неестественно засуетился. Он даже почувствовал, как
кровь бросилась ему в лицо. Он пригласил ее в кино как обычно, он точно
так же пригласил бы Бена. Хотя какая-то разница все же была. Он вдруг
почувствовал, что все это как-то связано с судьбой. Он оторвался от
приятного зрелища, опустил глаза, заметив, что юбка на девушке
сморщилась, когда она потянулась к урне, чтобы выбросить остаток

мороженого, стали видны ее колени. Тогда он поднял глаза, но и тут его
подстерегала опасность — он уперся взглядом в выпуклости ее груди.
Тогда Ричи поступил так, как он всегда поступал, когда смущался, —
стал нести околесицу.
— Да, свидание, — пропищал он, опускаясь перед ней на колени и
сложив руки. — Пожалуйста, приходи! Приходи, пожалуйста. Если ты не
придешь, я повешусь. Понимаешь?
— О, Ричи, ты такой сумасброд, — сказала она, посмеиваясь, но Ричи

показалось, что ее щеки слегка порозовели. Это сделало ее еще
привлекательнее. — Поднимись, а то меня заберут в полицию.
Он поднялся и снова сел рядом с ней. Равновесие вернулось к нему.
«Дурачество всегда помогает, когда попадаешь в странные ситуации»,
подумал он.
— Ну так придешь?
— Конечно. Большое спасибо, — сказала она. — Знаешь, это мое
первое свидание. Я запишу это в своем дневнике сегодня вечером. — Она

сложила руки на груди, быстро подняла глаза и засмеялась.
— Не надо это так называть, — сказал Ричи.
Она вздохнула:
— В тебе совсем нет романтики.
— К черту ее!
Он остался доволен собой. Весь мир вокруг вдруг показался ему
ясным и добрым. Он все время ловил себя на том, что бросал на нее
взгляды. А она разглядывала витрины магазинов — платья и ночные
рубашки фирмы «Комел-Хоплей», полотенца и кастрюли магазина

«Дискаунт Барн», а он исподтишка бросал на нее взгляды, стараясь
рассмотреть ее лицо, волосы, очертания щек. Он разглядывал то место, где
блузка прикрывает голые руки. Он был просто в восторге от всего этого. И
почему-то, он не мог сказать почему именно, все то, что происходило в
спальне Джорджа Денбро, вдруг отдалилось и стало несущественным.
Пора было идти встречать Бена, но ему хотелось задержаться и посидеть

рядом с ней еще хоть минутку, последить за ней, пока она разглядывает
витрины. Потому что ему было очень приятно сидеть рядом с ней и
смотреть на нее.
9
У входа в кинотеатр «Аладдин» и у кассы толпились дети, потом они
заходили в вестибюль. Через стеклянную дверь было видно толпу детей у
стойки, где продавались конфеты. Автомат, который выдавал кукурузные
хлопья, работал беспрестанно, постоянно выкидывая пакеты, его

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь