Один из прототипов Штирлица
Вилли Леман, оперативный псевдоним Брайтенбах — сотрудник гестапо, гауптштурмфюрер СС и криминальный инспектор. Тайный агент советской разведки, ставший за время почти тринадцатилетнего сотрудничества с ней одним из наиболее ценных.
Родился в семье школьного учителя. Учился на столяра, в возрасте 17 лет поступил добровольцем на флот, где прослужил 12 лет. С борта немецкого корабля наблюдал за сражением русского крейсера «Варяг» и японских кораблей в бое у Чемульпо 27 января 1904 года.
В 1911 году демобилизовался и приехал в Берлин, где вскоре встретил старого друга Эрнста Кура, который к тому времени работал в берлинском полицейском президиуме. По его протекции Леман был принят на работу в отдел по борьбе с организованной преступностью, в дальнейшем перешёл в политическую полицию, а через два года (в 1913-м) был принят на работу в отдел полиции по борьбе с шпионажем, который впоследствии возглавил.
После того, как в мае 1918 года в Берлине было открыто Полномочное представительство РСФСР, за его сотрудниками стало вестись наблюдение контрразведывательным отделением Лемана. После переворота 4 ноября 1918 года Вилли Леман стал председателем общего собрания чиновников полиции Берлина.
В 1920 году власти Веймарской республики воссоздали тайную политическую полицию, в которую вернулись Леман и Кур. Леман должен был пройти переаттестацию для дальнейшего повышения по службе, однако из-за приступа диабета экзамен был отложен. Тем временем его назначили исполняющим обязанности начальника канцелярии отделения, которое занималось слежкой за иностранными диппредставительствами, то есть фактически он руководил контрразведывательным отделением полицай-президиума Берлина. В 1927 году на должность начальника был назначен опытный разведчик, и шансы Лемана на дальнейшее продвижение по службе сильно упали. Он выбрал для работы место в картотеке отделения, в которой сосредоточивались все сведения на сотрудников иностранных посольств.
За годы службы Леман успел разочароваться в политике существующей в стране власти. Он решил предложить свои услуги советской внешней разведке. В марте 1929 года по его предложению советское полпредство посетил Эрнст Кур, который к тому времени был безработным. После беседы с ним сотрудников ОГПУ в советской разведке пришли к выводу, что Кура целесообразно завербовать на материальной основе. Агента А-70 планировалось использовать для сбора сведений о лицах, интересующих советскую разведку, за что ему полагалось ежемесячное вознаграждение в зависимости от качества предоставленной информации.
Однако для выполнения задания СССР Кур должен был обращаться к Леману, которого такое положение дел не очень устраивало. К тому же Кур неразумно тратил деньги, полученные от советской разведки, спуская их на шумных вечеринках в берлинских ресторанах. Опасаясь, что это привлечёт внимание берлинской полиции, а затем выведет и на него самого, Леман решил установить прямой контакт с советской резидентурой.
По одной версии, Леман согласился сотрудничать с СССР из-за того, что был убеждённым антифашистом, по другой — за деньги. Все без исключения немецкоязычные источники придерживаются менее романтичной версии о сотрудничестве Лемана исключительно из корыстных побуждений. Косвенно это подтверждается фактом того, что в ГДР имя Лемана не использовалось вообще, и было почти забыто, в то время как именами других бойцов немецкого сопротивления и шпионов с неизмеримо меньшими заслугами называли улицы и всячески использовали их в пропагандистских целях.
Леману был присвоен оперативный индекс А-201 и оперативный псевдоним Брайтенбах.
С 1930 года в обязанности Лемана в тайной полиции Берлина вошла разработка персонала Полпредства СССР и борьба с советской экономической разведкой в стране. Передаваемая им советским разведчикам информация позволяла резидентуре ОГПУ быть в курсе планов немецкой контрразведки и позволяла избегать провалов агентов.
Для повышения конспирации в работе с особо важным агентом, советская разведка в начале 1931 года привлекает опытного разведчика-нелегала Карла Силли, позднее планировалось, что связь с Леманом будет держать ещё один опытный разведчик Василий Зарубин, который специально должен был переехать из Франции. Учитывая ненадёжность связи Эрнста Кура, его отстранили от дела, а позднее перевели в Швецию, где он на средства советской разведки содержал магазинчик, служивший для связи разведчиков.
После прихода к власти Гитлера Леман по рекомендации Германа Геринга был переведён на работу в гестапо. К тому времени Леман был хорошо знаком со многими видными деятелями НСДАП. В мае 1934 года Леман вступил в ряды СС, а 30 июня 1934 года принимал участие в операции «Ночь длинных ножей».
В декабре 1933 года Леман был передан на связь Василию Зарубину, который специально для этого прибыл в Германию в качестве представителя одной из американских кинокомпаний. После установления постоянного контакта Зарубину были переданы подробные сведения о структуре и кадровом составе IV управления РСХА, его операциях, деятельности гестапо и абвера, военном строительстве в Германии, планах и намерениях Гитлера в отношении соседних стран.
Вскоре Леман был переведён в отдел гестапо, занимавшийся вопросами контрразведывательного обеспечения оборонной промышленности и военного строительства. Примерно в это же время проходили первые испытания прототипов баллистических ракет, о чём также была проинформирована Москва. А в конце 1935 года, после того, как Леман присутствовал на испытании первой ракеты Фау-1, он составил подробный отчёт о них и передал советским разведчикам её описание. На основании этих данных 17 декабря 1935 года советской разведкой был представлен доклад Сталину и Ворошилову, бывшему в то время наркомом обороны СССР, о состоянии ракетостроения в Германии.
Также Леман передал советской стороне важные сведения о внедрении агентуры гестапо в коммунистическое подполье и в русские белоэмигрантские круги.
В 1936 году Леман был вызван на допрос в гестапо, где интересовались его связями в советском торговом представительстве. Оказалось, что речь шла об однофамильце, другом Вильгельме Лемане, которого любовница на почве ревности оклеветала как советского шпиона. После её ареста и допроса подозрения с настоящего советского агента были сняты. На новый 1937 год в числе четырёх лучших работников гестапо Вилли Леман получил портрет Адольфа Гитлера с автографом в серебряной рамке.
В 1936 Леман был назначен начальником отдела контрразведки на военно-промышленных предприятиях Германии.
Несмотря на всю важность информации, в 1937 году сотрудничество Зарубина с агентом прекратилось.
В СССР начались репрессии против сотрудников разведки, в ходе которых многие разведчики были уничтожены. Зарубин был вызван в Москву, и хотя ему и удалось избежать репрессий, но в Берлин он больше не вернулся. Связь с Леманом продолжал поддерживать единственный оставшийся в Берлине сотрудник советской разведки Александр Агаянц.
Леман, оставшись без опытного куратора, действовал во многом на свой страх и риск, добывая сведения, которые, по его мнению, могли представлять интерес для советской разведки.
В декабре 1938 года состоялась последняя встреча Агаянца с Леманом, вскоре после неё советский разведчик был госпитализирован и скончался во время операции. Леман остался абсолютно без связи, в то время как Германия начала усиленную подготовку к войне с Польшей, превращала вермахт в мощнейшую армию мира, и через руки агента проходила масса важнейшей информации.
К тому времени сотрудничество Лемана с СССР носило уже во многом идейный характер, так как материально он был обеспечен. Он не знал об обстановке в СССР, не знал о репрессиях, и по видимому, решил, что власти СССР поверили в пакт Молотова-Риббентропа. Это привело к тому, что в июне 1940 года он решился на беспрецедентный и чрезвычайно опасный шаг: он опустил в почтовый ящик советского полпредства письмо, адресованное военному атташе или его заместителю. В письме он предлагал немедленно восстановить с ним оперативную связь.
Однако связи не было до сентября 1940 года, когда с Леманом встретился новый заместитель резидента НКВД в Берлине Александр Коротков. Начался новый этап в деятельности агента. По сути, всю работу с чрезвычайно важным агентом приходилось строить заново. К этому времени положение и обязанности Лемана в гестапо были столь обширны, что ему не требовалось даже иных заданий по получению информации.
Получив материалы, Журавлёв фотографировал их и возвращал до выхода Лемана на службу на следующий день. Леман передал в Москву ключ к шифрам гестапо, используемым в телеграфных («Ферншпрух») и радиосообщениях («Функшпрух») для связи со своими территориальными и закордонными сотрудниками. Среди других материалов было большое число документов, свидетельствовавших о том, что Германия начала подготовку к войне против СССР. Так, в марте 1941 года он доложил, что в абвере в срочном порядке расширили подразделение, занимающееся ведением разведывательной работы против СССР. Весной 1941 года Леман проинформировал советских разведчиков о предстоящем вторжении вермахта в Югославию. На встрече 28 мая 1941 года агент проинформировал Журавлёва, что ему приказано срочно составить график круглосуточного дежурства сотрудников его подразделения. А 19 июня, вызвав разведчика на экстренную встречу, Леман сообщил, что в гестапо поступил текст секретного приказа Гитлера немецким войскам, размещённым вдоль советской границы. В нём предписывалось начать военные действия против СССР после 3 часов утра 22 июня.
После начала войны связь с Леманом была потеряна навсегда.
В конце войны в НКВД стали выяснять судьбу предвоенных источников и агентов. В руинах штаб-квартиры гестапо были обнаружены документы, где говорилось, что Вилли Леман был арестован гестапо в декабре 1942 года. Причины ареста указаны не были. В Москве установили, что казнённый сотрудник гестапо Вилли Леман был агентом НКВД Брайтенбахом.
В мае 1942 года в Берлин был заброшен агент советской разведки Бек. Одной из целей агента было восстановление связи с Леманом для продолжения сотрудничества. Он был заброшен в Германию вместе с целой группой агентов с идентичными заданиями. На случай если Леман откажется от сотрудничества, Бека снабдили обширным компроматом. В случае Лемана это были квитанции с его подписью о получении денег от советских разведчиков. Однако гестапо удаётся довольно быстро арестовать группу Бека. Под пытками он выдал условия явки с Леманом и известные ему сведения о нём. В гестапо вычислили Лемана, но операцию по его ликвидации проводили тайно. Гиммлер и Мюллер не стали докладывать Гитлеру о том, что в гестапо уже долгие годы работал советский агент. Леман был срочно вызван на службу в канун Рождества 1942 года, откуда он уже не вернулся. Точная дата смерти Лемана и место его захоронения неизвестны.
В январе 1943 года в служебном вестнике гестапо было опубликовано извещение:
Криминальный инспектор Вилли Леман в декабре 1942 года отдал свою жизнь за Фюрера и Рейх.
Факт предательства столь высокопоставленного офицера СС был скрыт — даже жене Лемана не сообщили об обстоятельствах гибели мужа.