Обратная связь

Внимание! В моём отзыве на отчёт мониторинговой группы не содержится истины, уж тем более объективной.

А. Общее впечатление от отчёта мониторинговой группы

1. Сначала coming out, чтобы избежать различных домыслов и трактовок. С 1 апреля 2018 года участвую в подготовке стратегии продвижения МП вместе с Олегом Аюповым и Ириной Завадской. Состою в группе подготовки внешних семинаров. С октября 2017 года по 21 апреля 2018 года состоял в команде подготовки Клуба «Люди меняются» (ныне Клуба ментологов «Люди меняются»).

2. Сущностные оценки процессов ЦМТ, отраженные в отчёте, считаю соответствующими действительности. Большую часть выявленных проблем ЦМТ наблюдаю лично. Если что-то из отчёта я не упомянул, значит я с этим полностью согласен.

3. Если попросить любого выйти на улицу и найти фаллический символ, то он будет найден везде – в облаках, в людях, в домах, в дорогах и т.д. Точно также, если перед мониторинговой группой поставить задачу выявить ошибки, то будут найдены исключительно ошибки. Не обнаружил у мониторинговой группы цели «найти ошибки». Целями обозначены Контроль, Оценка и Улучшение ПРОЦЕССОВ, СОБЫТИЙ И УПРАВЛЕНИЯ. Не ошибок и не личности. Из отчёта не выявил, что мониторинг проходил в системе, например, SWOT-анализа.

B. О конфликте интересов

В отчёте отражён очень важный вопрос – конфликт интересов. Это то, от чего страдает сообщество, где не разделено личное и профессиональное. Но также я отмечу конфликт интересов в работе мониторинговой группы. 

1. Как указано в отчёте, нет разделения личного и служебного пространства – присутствие любого из участников мониторинговой группы в личном пространстве оцениваемых лиц – это нарушение ЛИЧНОГО пространства. Мониторинг со стороны тех участников, которые ранее в этом пространстве пребывали в личных (НЕ служебных) целях, автоматически предполагает личное отношение участника мониторинговой группы. И ничто мне не говорит о способности этих участников к отчуждению. Это явный конфликт интересов.

Отдельно обозначу «шу-шу-шу». Формулировка интересная. Оценка этого – намеренное искажение фактов. Я лично производил «шу-шу-шу» с Мариной Антони, я лично наблюдал «шу-шу-шу» Антони с другими ментологами, и я лично не раз наблюдал, как Олег делал замечание, в том числе и Марине, в том числе и мне. Я лично наблюдал, как Олег в беспристрастной форме не единожды выражал Марине Антони претензии к её работе в ЦМТ. Уверен, что это возможно не всегда, и уж тем более не всегда возможно адекватное восприятие этого. Уверен, что вопрос взаимодействия в двух ролях, супругов и коллег – крайне деликатный и требует регулировки, но не общественной, а управленческой. Общественный же контроль выражается в первую очередь в личном соблюдении каждым членом сообщества и сотрудником ЦМТ принципов работы и взаимодействия в ЦМТ (в том числе и принципов соблюдения границ личного, и разделения личного и служебного), а во вторую очередь общественный контроль выражен в оперативном реагировании на нарушение.

2.1. Данные о поведении Марины Антони на практикуме, реакции Олега и других ментологов доступны организатору практикума, Часовникову Вячеславу. Так же Часовников не единожды делал замечание ментологам (в том числе и Марине) в случае нарушения порядка. Данные факты не отражены в отчёте.

2.2. За время работы мониторинговой группы были проведены две рабочие онлайн-встречи по продвижению МП между мной и Ириной Завадской, на которой не присутствовал ни один участник мониторинговой группы. По умолчанию считаю, что Ирина Завадская, будучи участником мониторинговой группы, намеренно не привлекла к наблюдению своих коллег, чтобы скрыть недочёты в своей работе. Есть конкретные результаты работы, о которых в отчёте ничего не сказано.

2.3. Как бывший участник команды подготовки Клуба отмечу достаточную автономию от Олега. Отмечу деградацию подготовки ведущих Клуба в последнее время, что считаю виной руководителя Клуба, Николая Маевского. Считаю как минимум подозрительным то, что руководитель Клуба так же является участником мониторинговой группы. Не склонен думать, что произошло отчуждение.

C. Дополнения к отчету (данные, которых не было, но о них известно)

1. Внешние семинары. В короткие сроки подготовил свой семинар. Уже даже выступил с ним и получил обратную связь от референтной группы. Считаю правильным, что мы используем ресурсы внешних площадок, оставляем привлечение на их совести. Использовать наши средства привлечения на чужую площадку – это как минимум странно. Выбор площадок происходит всегда в несколько этапов. Марина, как человек с наличием времени, пробует на себе площадку с семинаром, не требующим подготовки. Порой зря. В июне группе семинаров отказали 5 площадок, сообщив, что до сентября у них нет возможности набирать публику. Если Марину приглашают как психолога, и она планирует в выступлении делать упор на МП, то с какой бы стати ей ставить на этот семинар меня, например? Если меня зовут как маркетолога, и я планирую в выступлении делать упор на МП, то с какой бы стати мне предлагать вместо себя, например, Лебедева? Непонятно. При этом Антони ВСЕГДА предлагает семинары своих коллег. А в поиске площадок для рассмотрения участвует вся команда подготовки семинаров. Антони значительно помогла мне в подготовке семинара. В нашей работе были разногласия и недочёты с обеих сторон, которые мы легко уладили.

Ситуация с отъездом Антони: перед отъездом на протяжении трёх дней Антони не могла связаться с Маевским, который неделю не предоставлял результатов работы над своим семинаром. После трёх дней невозможности связаться с Маевским (он не брал трубку и не перезванивал) Антони попросила меня сказать Николаю, что надо связаться с Мариной. Я настойчиво попросил Николая связаться с Мариной вечером после Клуба. Николай перезвонил. Перед отъездом Марина попросила меня проконтролировать выступление Николая Маевского и Никиты Лебедева, как того, кто контактирует с площадкой Современник. Ошибка в том, что Антони не сообщила об этом никому. Как и не сообщила о том, что передала Маковеевой список предстоящих семинаров. В случае сомнений в моих словах я готов предоставить эту личную переписку. Но у меня возникает непонимание, почему откровенное избегание взятых обязательств Маевского в отчёте отражено как некорректное поведение Антони. Я не понимаю, почему, будучи участником мониторинговой группы, Николай Маевский не представил эти факты своей работы в группе.

2. Замыкание Олегом на себе процессов. Эта проблема присутствует. Мои личные отношения с Олегом начались ПОСЛЕ того, как я выразил желание участвовать в деятельности ЦМТ. Олег не препятствовал моему участию. Выбирал, каким образом применить меня. Порой как функцию, в чём я не вижу ничего плохого. Из отчёта у меня сложилось впечатление, что мониторинговая группа считает сообщество, состоящим по большей части из детей дошкольного возраста. Несомненно, ментологи русские и ждут, когда же и куда нас направит царь/чиновник/командир. Олег замыкает на себе процессы и не направляет. Ментологи не пытаются. Те, кто задействован – их я вижу. Остальные, видимо, попали в немилость Олега, как следует из отчёта. В целом, претензии к Олегу есть и у меня. Считаю неправильным, что не высказывал их ему лично. Сначала я должен высказать их ему лично, и только в случае отсутствия конструктивного решения в диалоге - обратиться к А. Б. Мурашову. Это к вопросу о реагировании общественности.

D. О формате отчёта

1. Если кто-то смотрел Игру Престолов, то вспомнит, как одну из главных отрицательных героинь, королеву Церцею Ланистер, обрили и голой провели по площади. Я вспомнил именно эту сцену. Мне не нравилась эта героиня и то, что она делала. Но то, что с ней сделали, было неправильным. Это травля и инквизиция. Цели изменить там нет, есть цель унизить и путём психологического давления отобрать влияние. Это отдаёт Шариковщиной с вдолбленной, но не отрефлексированной интенцией брать и делить. А в чём проблема? Форма подвела.

Да, Олег должен разделить сферы влияния, делегировать, разобраться в границах личного и профессионального, но я сомневаюсь, что это как раз тот случай, когда подходит метод инквизиции, метод проведения его голым по площади с колоколом и криком Shame! А именно такой характер с доминированием личностных оценок носит отчёт.

2. В целом, я сомневаюсь, что работа и отчёт мониторинговой группы были вдумчивыми, подробными, глубокими. Сомневаюсь, что каждый участник поставил себе цель разобраться. Возможно, ставили себе другие цели. Системных выводов в отчёте нет, а частные выводы представлены в одном единственном ключе. Нет описания целей тех или иных процессов и событий. Не отражены цели Клуба, Практикума, Теор. Группы, Средовых событий, Внешних семинаров. Отражены несоответствия. Чему должно соответствовать то, что не соответствует? Этого нет. Из отчёта у меня сложилось впечатление, что Олег присутствует везде и всё делает сам. Факты, наблюдаемые мной, говорят мне об обратном. По неизвестной мне причине отчёт содержит только скудные факты о деятельности Олега и их анализ. Олег не ЦМТ. Мониторинг Олега – это другая задача. Отчёт считаю неполным, зафиксированным на одной персоне. Данную фиксацию считаю подозрительной. Именно благодаря тому, что группа исходила из презумпции виновности Олега Аюпова, отчёт не включает в себя чёткого описания структуры деятельности ЦМТ и обесценивает деятельность тех, кто справился с власть-замыканием Олега и активно включался в процессы.

E. Мои личные решения

1. До опровержения считаю работу мониторинговой группы предвзятой. Отмечу НЕ НЕОБЪЕКТИВНОЙ, а ПРЕДВЗЯТОЙ (раздел А пункт 3, раздел D пункт 2).

2. Публично выражаю недоверие всей мониторинговой группе, не предоставившей полной картины процессов, событий и управления в ЦМТ (раздел D пункт 2).

3. Выражаю публично недоверие Вадиму Нечаеву как руководителю проектной группы мониторинга (раздел B пункт 1).

4. В связи с искажением фактов Нечаевым (а лексику «шу-шу-шу» распознать мне не сложно) я публично выражаю ему недоверие как участнику мониторинговой группы. Усматриваю со стороны Нечаева личную неприязнь к Антони, Аюпову или обоим – иного мотива, стоящего за данной дезинформацией, не вижу (раздел B пункт 1).

5. Запрещаю появляться Вадиму Нечаеву по адресу моего проживания, что до моих сожителей уже донесено. Исключений в запрете нет (раздел B пункт 1).

6. Отказываюсь от сотрудничества с Вадимом Нечаевым в рамках деятельности ЦМТ до выяснения обстоятельств с участием регуляторов НЕ из числа участников мониторинговой группы (раздел B пункт 1).

7. Общаться с Вадимом Нечаевым намерен только в случае крайней необходимости – я не уверен в своей личной безопасности, в безопасности моих личных границ. Заявляю, что любая информация обо мне, моей личной жизни, и вся информация, полученная Вадимом в приватной беседе от меня – не подлежит распространению (раздел B пункт 1).

8. Публично выражаю недоверие Часовникову Вячеславу как участнику мониторинговой группы (раздел B пункт 2).

9. Публично выражаю недоверие Ирине Завадской как участнику мониторинговой группы и как руководителю направления ПРОДВИЖЕНИЕ МП. Отказываюсь от взаимодействия с Ириной Завадской в рамках продвижения МП до выяснения обстоятельств с участием регуляторов НЕ из числа участников мониторинговой группы (раздел B пункт 3).

10. Публично выражаю недоверие Николаю Маевскому как участнику мониторинговой группы и как руководителю Клуба Ментологов (раздел B пункт 4), а также как участнику группы по подготовке внешних семинаров (раздел C пункт 1).

F. Ряд вопросов к работе МГ и отчёту

1. Насколько понятно из отчёта, ставилась цель МОНИТОРИНГА ПРОЦЕССОВ, СОБЫТИЙ, УПРАВЛЕНИЯ. НЕ ОШИБОК. Почему произошла подмена цели?

2. Поскольку я усматриваю конфликт интересов, связанный с работой мониторинговой группы, то я задаю следующий вопрос. Почему пересеклись две группы: руководители направлений/проектов/процессов и участники мониторинговой группы? А именно: Завадская (продвижение), Часовников (практикум), Маевский (клуб ментологов).

3. Почему процесс встречи по итогам мониторинга с Олегом Аюповым, мониторинговой группой и временным управлением был закрытым и без наблюдателей? О встрече было объявлено ровно в то время, как она уже началась.

4. Почему в отчёте не присутствует структуры деятельности в ЦМТ? Почему не обозначены ответственные за направления? Олег ведь не над всем работает один.

5. Почему в отчёте не отражены критерии открытости процессов? Отражено лишь, что процессы закрытые. Исходя из отчёта, я не смогу в дальнейшем понять, процессы закрытые или открытые, а значит не смогу оперативно отреагировать в случае нарушений принципа открытости. Общественный контроль не может быть выражен в полной мере без таких критериев.