Неслучившийся диалог

Мой отец умер на Пасху. В апреле будет годовщина. Тема отца была одной из ведущих тем в моей личной терапии. Мои чувства к нему, его влияние на меня, тема его смерти и его «воспитания».

Начитавшись Ялома, я решился на один эксперимент. Представить, как будто меня 13-летнего Мишу, у которого только недавно умер отец, отправили к психологу ко мне взрослому Михаилу.

(А с 13 до 20-ти я психологов, мягко говоря, не любил).

Я написал большую часть в 2019, а сегодня случайно нашёл этот черновик (бессознательное знало, чем себя занять) и завершил наш давний разговор.

Мне кажется в 19-м я лучше умел работать с подростками. А сейчас в 24-м, Миша ко мне бы вряд ли пришёл ещё раз. Но вероятно этой сессии было бы вполне достаточно на тот момент времени.

2019

Миша: Мне сказали прийти к вам.

Михаил: А тебе сказали зачем?

Миша: Нет. Наверное, из-за смерти отца.

Михаил: Хочешь этим поделиться?

Миша: Делиться особо нечем. Он спился и умер на диване с бутылкой в руках.

Михаил: Тебе, наверное, было очень страшно?

Миша: Мне не было страшно. Я пришёл домой, а мама сказала, что у неё очень плохие новости. Я видел, как уезжают несколько машин, одна из которых была скорой помощью, поэтому уже понял, что что-то случилось.

Михаил: (молчание)

Миша: В доме были дядя с тётей и мама сказала мне, что отец умер. Я понял, что он умер на диване, на котором он обычно спал и смотрел телевизор. Тётя сказала, что у него лопнули сосуды и рядом лежала бутылка водки. Я спросил маму, как мы будем жить дальше? Мама сказала: что мы справимся.

Михаил: А как ты понял, что он умер на диване?

Миша: Больше негде.

Михаил: Ты не видел его лично?

Миша: Нет, когда я пришёл, его уже увозили. Но мне показалось, что я видел, как он лежал. Были следы крови. И бутылка. А может и не было. Я не помню.

Михаил: Расскажи, а что ты чувствуешь сейчас, рассказывая свою историю?

Миша: Ничего не чувствую.

Михаил: Совсем ничего?

Миша: Ничего.

Михаил: А ты бы мог мне рассказать немного о своём отце?

Миша: Он много пил. Ругался с мамой. Прятал бутылки и искал дома деньги. Его уволили с работы из-за того, что он пил, и он просил деньги у меня.

Михаил: Он агрессивно себя вёл, когда выпивал?

Миша: Нет. Наоборот, спокойно. Но когда он пытался найти бутылки или заначки, то переворачивал всё верх дном.

Михаил: Ты злился?

Миша: Да! В последний раз он попросил у меня денег, а у меня не было. Да я бы и не дал! Он всё не унимался, и я ушёл из дома гулять. Ещё он сказал, что я ему вру.

Михаил: Мне больно это слышать.

Миша: Почему?

Михаил: Мне кажется это несправедливо по отношению к тебе.

Миша: Я справлюсь.

Михаил: Ты плакал?

Миша: Нет.

Михаил: А что ты делал после смерти отца, как себя чувствовал?

Миша: Я не знаю. Я пошел в школу, хотя мне сказали, что я могу не идти. Но заняться всё равно было нечем. Потом я ушел с последних уроков и пошел на пруды.

Михаил: А что ты там делал?

Миша: Ничего. Просто думал о том, что у меня умер отец и надо как-то жить дальше. Моё детство кончилось.

Михаил: Это серьезное решение, мне бы хотелось уберечь тебя от него.

Миша: Вы не на моём месте. У меня сестра и мама. Я старший сын. Пора браться за голову.

Михаил: Я понимаю. Это, наверное, тяжело быть старшим сыном?

Миша: Не особо.

Михаил: … мне кажется ты на меня за что-то злишься?

Миша: Я не хочу здесь быть.

Михаил: Я тебе не сильно нравлюсь?

Миша: Нет. Да. Я не люблю психологов.

Михаил: Мы иногда сами себя не любим, а за что ты не любишь психологов?

Миша: Они без спроса лезут в душу. Вам никто на это права не давал.

Михаил: Ты прав. Тебе кажется, что я лезу тебе в душу?

Миша: Нет. Да. Вы задаете много вопросов.

Михаил: Тебе от этого плохо?

Миша: Нет. Но мне это не нравится.

Михаил: Я понимаю. У тебя был уже опыт общения с психологами?

Миша: Один раз в лагере. Там мы рисовали «неизвестное животное».

Михаил: Тебе не понравилось?

Миша: (задумался) Понравилось.

Михаил: У тебя был плохой опыт общения с психологами?

Миша: Не было.

Михаил: Миша, психологи как-то связанны с твоим отцом?

Миша: Да, его несколько раз кодировали и не помогало. Он говорил, что они плохие психологи.

Михаил: А ты знаешь, что такое кодировали?

Миша: Наверное, это что-то вроде гипноза.

Михаил: Миша, ты можешь уйти в любой момент, когда захочешь. И мне приятно, что ты рассказал честно, что не любишь психологов.

Миша: Вы пытаетесь промыть мне мозги?

Михаил: Ты так себя чувствуешь?

Миша: Да. Не... Я не знаю. А почему вам приятно, что я рассказал, что не люблю психологов?

Михаил: Мне кажется, что когда человек говорит правду ему становится легче. И человек имеет право не любить психологов.

Миша: (молчание)

Михаил: Ты хочешь со мной чем-то поделиться?

Миша: Это я виноват.

Михаил: В чём?

Миша: Что он умер.

Михаил: Как ты можешь быть в этом виноватым?!

Миша: Я думал, что если я найду причину почему он пьёт, то он перестанет пить.

Михаил: А как ты виноват в его смерти?

Миша: Мы с ним говорили. На кухне. Я ему задавал вопросы, как вы мне сейчас, не упрекая и не обвиняя, просто слушая. Мне казалось, это должно помочь ему раскрыться… А он начал рассказывать о своём брате и что не может через него перепрыгнуть. Что я его не пойму и начал плакать.

Михаил: Тебе было страшно?

Миша: Да, я не знал, что делать. Просто слушал и видел, как он плачет, а я ничем не могу ему помочь. Это я виноват, что он умер! Если бы я бы так не поступил, он был бы сейчас жив.

Михаил: Ты думаешь, что ему стало очень плохо, поэтому он много выпил так, что его сосуды не выдержали?

Миша: Да. Если бы я не начал тот диалог, то он бы не умер.

Михаил: Если бы ты не начал тот диалог, а он бы продолжил пить, то его сосуды всё равно бы не выдержали. Ты здесь ни в чем не виноват.

Миша: Откуда вы знаете?

Михаил: Так устроено наше тело и влияние на него алкоголя. Ему ведь было уже плохо до того диалога? Увозили в больницу? Делали капельницы?

Миша: Да, капельницы делали. В больницу, не помню.

Михаил: У него уже были слабые сосуды. Ты ни в чём не виноват.

Миша: Я виноват! Он бы столько не выпил и все было бы нормально!

Михаил: Миша, мне кажется, что у тебя много злости к себе. И что ты злишься на себя ещё за что-то?

Миша: Я не знаю.

Михаил: Но ты ведь на себя злишься?

Миша: Злюсь.

Михаил: (молчание)

Миша: (молчание)… Я хотел, чтобы он умер.

Михаил: Такое бывает, когда отец пьет. Такое бывает даже, когда люди ссорятся или муж ругается с женой, или кто-то кому-то причиняет боль. Это нормально, Миша. Что возникает такое желание. Но спонтанное желание это просто желание. Оно ведь не было у тебя всегда?

Миша: Было.

Михаил: Прям всегда-всегда?

Миша: Нет, конечно, не всегда. Когда он не пил – не было. Но я однажды хотел его убить.

Михаил: Тебе было тогда очень больно и ты очень злился?

Миша: Да. Он сильно тогда буянил и переворачивал мебель.

Михаил: Ох. Это, наверное, еще и страшно.

Миша: Да, очень страшно.

Михаил: Ты хотел защитить себя?

Миша: Да… (плачет)

2024

Михаил: (сопереживает)

Михаил: Мне хочется, чтобы ты знал, что ты не можешь быть виноватым в смерти своего отца.

Миша: Почему?

Михаил: Потому что твой отец сам был ответственным за свою жизнь и за своё здоровье. Вне зависимости, что ему сказали. Ты не можешь быть ответственным за то, как он поступил со своей жизнью.

Миша: (молчит)

Михаил: Ты мне не веришь?

Миша: Верю, но не понимаю.

Михаил: Ты хотел защитить себя и у тебя возникла мысль, чтобы он умер. Так бывает даже с животными.

Миша: (скептически) Животные тоже мыслят?

Михаил: Даже если не мыслят, как люди, то точно пытаются себя защитить, если им что-то угрожает. Злятся, пытаются дать сдачи или пытаются убежать.

Миша: (молчит)

Михаил: Как ты себя сейчас чувствуешь?

Миша: Я не знаю.

Михаил: Я рад, что ты хотел защитить себя, когда тебе было страшно. Это признаки здорового человека.

Миша: Я убежал.

Михаил: И мне кажется, что в те ситуации это было самым верным для тебя решением.

Миша: (молчит)

Михаил: Ты продолжаешь злиться на себя?

Миша: Я не знаю. Кажется, меньше.

Михаил: Было бы здорово, если бы ты учился быть к себе добрее.

Миша: Я попробую.

Михаил: Мне хочется поддержать тебя, давай я повторю то, о чём мы здесь беседовали. Я услышал, что ты пытался помочь своему отцу перестать пить.

Миша: (слушает)

Михаил: Иногда, особенно когда он начинал буянить, искать бутылки и требовать у тебя деньги, тебе было неприятно, возможно даже страшно и ты хотел защититься.

Миша:

Михаил: В этот момент у тебя возникали мысли из серии: лучше бы он умер или тебе становился так больно, что ты сам иногда хотел его убить.

Миша:

Михаил: Но ты не виноват в его смерти. Такие мысли могут возникнуть у многих кому очень больно. Это называется защитная реакция. Твой отец умер, потому что у него были проблемы с алкоголем и это бы случилось всё равно рано или поздно. Так случается со всеми, кто много и постоянно пьёт. Ты не можешь быть ответственным за его здоровье и за то, как он со своим здоровьем поступал.

Миша: (молчит)

Михаил: Как ты сейчас?

Миша: Я не могу быть ответственным за его здоровье. Он бы всё равно умер.

Михаил: Если бы продолжал пить, то да. А он продолжал.

Миша: Я понял…

Михаил: А как ты себя сейчас чувствуешь?

Миша: Мне кажется спокойнее, но я устал.

Михаил: Ты большой молодец, выдержал сессию с психологом.

Миша: Спасибо…

Михаил: Если тебе когда-нибудь захочется со мной встретиться, то можешь смело приходить.

Миша: Я понял, до свидания.

Послесловие:

Скорее всего этого диалога не могло случиться в принципе. 13-летний Миша психологов действительно не любил и ушёл бы сразу после того, как ему сказали – можно уйти. То, как я взрослый справляюсь с сопротивлением подростка всего лишь мои розовые фантазии.

Или это должен был быть действительно какой-то взрослый и очень компетентный психолог, от которого веяло добротой и мудростью, который бы мог заменить образ хорошего и достойного наставника, каким я там пытаюсь, быть или хотя бы казаться. Достаточно доверительным взрослым на чьё мнение можно опереться.

Так или иначе с тем Мишей давно всё в порядке. Мне удалось с ним подружиться, а ему удалось не обвинять себя в смерти отца. Детская вина – очень большая тема в психологии.

Я рад, что сегодня завершил этот письменный диалог. И у меня есть некоторые небольшие претензии к себе, как к психологу, что в 2019, что в 2024 – а это значит, есть куда расти.

Продолжайте идти