"Не читал, но осуждаю!"

3 года назад Центральное разведывательное управление США (ЦРУ) признало свою роль в издании и распространении романа Бориса Пастернака "Доктор Живаго" и в январе 2015 года рассекретило 99 документов по этому делу. Но подозрения о существовании этой связи возникали задолго до этого. Например, еще в 2008 году Иван Толстой написал книгу «Отмытый роман Пастернака: „Доктор Живаго“ между КГБ и ЦРУ» о роли ЦРУ в издании романа на русском языке.

Борис Пастернак завершил «Доктора Живаго» в 1955 году. Год спустя получил отказ от журнала "Новое время" в публикации романа в СССР». Но рукопись оказалась в руках итальянского журналиста Серджо Д’Анджело (Пастернак сам ее передал). Это привело к тому, что в ноябре 1957 года «Доктор Живаго» впервые опубликовали, только на итальянском языке. Спустя пару месяцев благодаря МИ-6 оригинальный текст "Доктора Живаго" попал в ЦРУ - агенты британской разведки отправили 2 пленки с фотографиями текста книги. А вот как он попал в МИ-6, те не рассекречивают. Но известно, что рукописи романа в то время были у сестер писателя в Оксфорде, а также у философа Исайи Берлина и историка Георгия Каткова, проживавших в Великобритании. 

И началась история издания романа на русском языке. 

Судя по документам, 12 декабря 1957 года ЦРУ приняло меморандум, в котором "Доктор Живаго" называли «более значимым, чем какое-либо другое литературное произведение, созданное в странах советского блока». Было обозначено несколько целей управления: 

● создать общественное мнение, которое заставило бы СССР опубликовать роман; 

● опубликовать «Живаго» в как можно большем количестве изданий на разных языках; 

● раздобыть оригинальный текст. 

Было решено, что книгу на русском языке должны издать именно в таком издательстве, которое не имело политического окраса. И обязательно действия ЦРУ не должны навредить самому писателю. 

Когда оригинальный текст "Доктора Живаго" был получен, американская разведка занялась воплощением меморандума в жизнь.

Публикация романа в Штатах могла навредить Пастернаку, поэтому сделано это было через отделение в Голландии. В итоге «Доктора Живаго» на русском языке напечатали в издательском доме Mouton Publishers (ныне De Gruyter Mouton) в Гааге в сентябре 1958 года. Тираж составлял 1 000 экземпляров. Из них 200 сразу же отправили в штаб-квартиру ЦРУ в Вашингтоне, 435 были переданы сотрудникам и осведомителям ЦРУ в Европе, а остальные были отправлены в Брюссель на Всемирную выставку, которая проходила с 17 апреля по 19 октября, где книгу стали распространять в павильоне Ватикана. 

Пастернак ничего об этом даже не знал. 17 сентября писатель написал своей французской подруге Жаклин де Пруайяр: «Прошел слух, что роман вышел в оригинале, продается и читается. Как это произошло? Правда ли это?» Через пару дней написал и сестрам: «Правда ли, что вышло и оригинальное издание? Ходят слухи, будто бы его продают на выставке в Брюсселе?»

Одним изданием «Доктора Живаго» ЦРУ не ограничилось. Следующим летом управление напечатало еще 9 тысяч экземпляров романа через подставное парижское издательство Société d’Edition et d’Impression Mondiale. Это было миниатюрное издание, чтобы его легко можно было спрятать в кармане. На этот раз тираж распространяли во время Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Вене. 2 тысячи экземпляров романа роздали студентам из СССР и Восточной Европы — вместе с другими книгами, которые подготовило ЦРУ. Среди них были произведения Джорджа Оруэлла, Джеймса Джойса, Эрнеста Хемингуэя и Владимира Набокова.

За роман "Доктор Живаго" Пастернаку была присуждена Нобелевская премия в области литературы с формулировкой «за значительные достижения в современной лирической поэзии, а также за продолжение традиций великого русского эпического романа» (до этого Борис Пастернак уже неоднократно выдвигался кандидатом на получение Нобелевской премии по литературе – в 1947, 1948, 1949, 1950 и 1957 годах). Его кандидатура была предложена прошлогодним лауреатом Альбером Камю. Так Пастернак стал вторым российским писателем после Ивана Бунина, получившим эту премию.

И началась травля. Не смотря на то, что Пастернак отказался от премии из-за давления, его все равно исключили из Союза писателей, назвав «жалким отщепенцем», а «Доктора Живаго» – «убогим копеечным сочинением и дурно пахнущей мерзостью», хотя роман почти никто не читал. В народных воспоминаниях травля писателя получила название "Не читал, но осуждаю!" (это как с "Матильдой" - те, кто больше всех выступают против показа фильма, даже не смотрели его). По словам Ивана Толстого, "вся страна узнала, что Пастернак – «озлобленный обыватель», что его роман – «политический пасквиль», а присуждение ему премии – «враждебная провокационная акция, направленная на разжигание холодной войны». Советские трудящиеся требовали выгнать писателя, совершившего преступление перед родиной, из страны". 

Только спустя 30 лет премию смог получить сын писателя Евгений Пастернак. Кстати, в предуведомлении к публикации документов ЦРУ скромно пишет, что Нобелевская премия не была непосредственной целью американской разведки.

Лишь после смерти писателя Хрущев все-таки прочитал «Доктора Живаго» и не нашел там ничего антисоветского. В СССР роман был официально опубликован лишь в 1988 году. Сегодня «Доктор Живаго» переиздан в России более 60 раз, в том числе и в формате аудиокниги, роман несколько раз экранизировали и переносили на театральную сцену".

Что касается истории с Мариной Цветаевой, то они были знакомы с дореволюционных времен. Когда поэтесса эмигрировала в Берлин, они начали переписываться. Эта переписка была как роман в письмах. Увиделись они уже в Москве, спустя много лет. Пастернак постоянно материально помогал Цветаевой. Собирая ее в эвакуацию, он пошутил насчет упаковочной веревки, что на ней можно вешаться, выдержит. Потом оказалось, что именно на этой веревке Цветаева покончила жизнь самоубийством в Елабуге.