Наташка

Наташка подсматривала в дверную щель. Кухарка Прасковья месила тесто, время от времени смахивая со лба пот. Барин нынче пожелал пирогов, и вся кухня суетилась в приготовлении. Прасковья оторвалась от теста и подошла к Варваре. Варька была на год старше Наташки и была уже девкой на выданье. Приближающийся Ивана Купала обещал ей суженного, она только знай, и тараторила об этом. Наташка хихикнула, как же, суженного, Варька жуть кака страшна, все парни в усадьбе от неё нос воротили. Право слово, худюща, словно жердь, волосенки хлипки, одно тока глазищи были словно у коровы.

— Ты чего удумала, — Прасковья лупанула Варьку по рукам, — о чем твоя башка то думает. Анастасия Андреевна ж ясно приказала, пирог с щавелем, ты чего луку набрала!?

Варька ловко увернулась от очередной оплеухи:

— Я слыхала только про лук.

— Ты посмотри ж на неё, — Прасковья схватила из угла ухват и ринулась за Варькой, — она слыхала. А ну пошла за щавелем, да гляди ладного набери.

Варька выскочила из кухни, а Прасковья вернулась к тесту:

— Вы только поглядите, слыхала, вот дурья башка.

Наташка от всей души порадовалась, Варьку она терпеть не могла. А еще она обязательно поведает сегодня вечером всем дворовым, как Варьке досталось, то-то ж повеселиться народ.

Наташка, было, собралась идти на прачку, где она помогала матери, как дверь в кухню скрипнула, и вошел Сергей Петрович. Барин был статным мужчиной, с пышными усами.

— Ну что Прасковья, отведаем ли мы сегодня пирогов? — он обошел большой стол и встал напротив кухарки.

Прасковья от чего-то засуетилась больше прежнего, пытаясь отойти от барина подальше. Но барин пристроился ближе к Прасковье и не отставал от неё не на шаг. Попытавшись протиснуться к печи, кухарка все же попала в руки барина. Сергей Петрович схватил Прасковью и стал мять её руками.

— Ох, Прасковья, да чего ж ты хороша, — его руки жадно шарили по кухарке.

— Сергей Петрович, батюшки, а вдруг кто увидит? — Прасковья под руками барина уже не так сопротивлялась, Наташка чуток приоткрыла дверь, слышно было не ахти как, она пыталась поймать каждое слово.

— Да кто ж увидит Прасковьюшка, мужики на лугах все, а Варьку отослал я, — рука барина стала задирать юбки Прасковьи. Наташка прикрыла рот, она никогда не видела мужчину и женщину вместе. Рука барина тем временем совсем исчезла под юбками кухарки, от чего глаза Прасковьи накрыло поволокой, и она, схватившись за грудь, часто задышала. Наташка смотрела с замиранием сердца, до чего ж ей было интересно! И чего это Прасковья такая стала? Может больно барин сделал? Наташка смотрела в дверную щель, не похоже, вона какая улыбка расползлась у Прасковьи. А барин тем временем свободной рукой мял кухарку за большую грудь.

— Господи, какая же ты сладкая Просковьюшка, — барин как-то умудрился высвободить грудь кухарки. Наташка тихонько ахнула, конечно, она видела в бане голых женщин, но что б так, под мужской рукой, первый раз. Сергей Петрович наклонился головой к кухарке и принялся целовать вздымающуюся грудь, похожую на тесто, так и оставшееся подниматься на столе.

Наташку кто-то дернул за рукав, она обернулась и обомлела. Рассерженная мать стояла рядом и пыталась оттянуть её в сторону от двери, за которой уже слышались грудастые стоны Прасковьи. Она тянула Наташку в сторону прачки, охаживая её мокрым полотенцем:

— Ах ты бесстыжая, да как тебе в голову то пришло подглядывать, — каждое слово мать подкрепляла ударом, — у матери работы полно, а она отлынивать.

Наташка, хныкая, как могла прикрывалась руками. Её душила обида, что мать так не вовремя появилась. Тепло, разливающееся по телу от увиденного в кухне, доселе тлело. Особенно приятна была тяжесть между девичьих ног. Наташка еще больше опечалилась, ну как мать все ж нашла её?

— Вот охальница, — мать заволокла её в прачку и силой поставила в угол, — да как тебе в голову то пришло. Так еще и за кем смотрела то, за барином!

Наташка подняла голову:

— Ой, мама а ты отколь знаешь?

Мать поставила перед Наташкой лохань и налила в неё кипятку:

— Много будешь знать, скоро состаришься. Стирай давай.

Наташка привычно принялась за работу. Руки старили белье, а перед ней так и стояла Прасковья в объятьях барина. А как она дышала! От чего ж это, а? Наташка слышала не раз от других девушек постарше, что те ждут, не дождутся, когда их возьмут замуж. Немногие, хихикая, говорили, что для этого и замуж то не надо. Наташка, спрашивая, о чем же они все-таки говорят, всегда получала ответ, что мала еще. Она сердилась, и ни чего не мала. Ей давеча исполнилось дюжина и 3 годка. Да и выглядела Наташка не хуже своих старших подруг. Она вспомнила, как недавно любовалась своим отражением в пруду. Рядом никого не было и она, скинув с себя рубаху, осматривала себя со всех сторон в водной глади.

Ростом она была не высокого, зато волос был долог и густ. Наташка завсегда мучилась от расчесывания, гребень то и дело застревал в густых волосах, не желая приводить их в порядок. А еще Наташке нравились другие волоса. Она всегда стыдилась глядеть вниз, туда, где сходились её белые ляжки. Меж ними курчавились густые кудряшки, цвета воронова крыла. Когда они начали расти, она спросила у матери, почему коса её светлая, а брови и волосики там, черные? Ох и побила мать её сильно, ругала её, называла бесстыжей и другими плохими словами. Наташка тогда больно осерчала, что же ей делать, ведь само все растет, а мать вон как расстроилась. Опосля мать успокоилась и, положив голову дочери на свою грудь говорила:

— Наташенька, не погодам ты у меня растёшь, ой не погодам. Придет время, я тебе все расскажу, а может, и сами все поймешь.

Продолжение ...