Наше

Одна из подушек оказывается под твоим животом. Я ласкаю твой сладкий бугорок, поглаживаю его и легонько зажимаю самый кончик пальцами, губами, зубами... Чудесный вход становится ещё более влажным от желания. Я хочу овладеть тобой, вот так, не меняя позы, всем, что у меня есть, что доставит тебе удовольствие — одновременно! Еще лучше — всем телом войти, ласкать, любить! Причем, не уменьшаясь, нет, а именно как есть, — скользить по стенкам, бороться с мышцами, тонуть в сладкой влаге! Понимая несбыточность такой прекрасной фантазии, я заменяю всего себя той частью, которая к этому моменту уже владеет всеми моими помыслами и чувствами и бунтарски не хочет признавать никакие принципы и правила игры... Он хочет сам стать повелителем и господином! Придя на смену моим пальцам, губам, языку проникает в тебя... мощно, сразу во всю длину, как искусно изготовленный великим мастером кинжал в родные ножны, загоняя вглубь, к душе, все встречные волны и потоки!

Все твое тело в миг сосредотачивается в этом чудном месте, каждая клеточка, каждая частица концентрируется и стремится туда, — встретить, принять — всегда неожиданное ожидаемое!

Тела, среагировав на эту чудесную встречу — в тысячный раз снова первую — не сразу, но приобретают способность чувствовать. Не шевелюсь, ты тоже. Начинается смакование общего, ведь только что путем необъяснимых трансформаций создалось единое — наше, в равной степени и твое, и мое! В эти секунды нет ощущения раздельного — оно было до того и возникнет через мгновение, с первыми движениями, — это как рука любимой в твоей ладони — ты не чувствуешь объема, рисунка, структуры — ее, твое — это уже не руки, не ладони — это чувства, слова, сердца...

Начинаю двигаться медленно, ты тоже не спешишь. Ты уже, как всегда, выпустила — из себя в себя — первый стремительный неосознанный чудесный взрыв! Эта подаренная тебе свыше возможность дана для более полного и чувственного насыщения и наслаждения, как страховка от безумства! Глубокий стон, сладкая струйка, благодарная улыбка себе, мне, Ему! В каждом движении наши тела приятно соприкасаются, сливаясь, дополняя. Пользуясь своим положением целую твои ушки, волосы, шейку, бегаю губами с одного плечика на другое, украдкой ловя твой взгляд, слегка затуманенный немыслимым удовольствием. Скорее всего, и у меня сейчас такой же взгляд. Руки мои стараются потрогать все, хоть раз, хоть чуть, словно не веря, что это единое целое...

Сосочек. Шрамик. Глазки. Родинушка. Ручка. Попочка. Пупочек. Носик. Язычок. Ушко...

Он движется в тебе, заполняя твое, мое — наше уютное родное лоно, массируя его стенки, как я массировал перед этим твое, мое — наше божественное тело, с благодарностью впитывая в себя сладкие нити... Ты извиваешься, прижимаешься ко мне всем телом, отдавшись во власть своей природе, ищешь, находишь, берешь, отдаешь...

Разве может быть что-то чудеснее?!

Не верится, что два обычных человека, которые любят друг друга, могут испытать такое!

Сколько это длится? В этот раз довольно долго, но, как всегда, мало. Хочется, чтобы так было всю жизнь! Вдруг, ты вся, словно превращаешься в тугую пружину. Почувствовала — скоро, рядом, приближается! По каким то неведомым колебаниям, каналам ты получила информацию... скоро, рядом, приближается... Твои мышцы волнообразно сокращаются, сжимают, отпускают, ласкают. Ждешь, примешь, отдашь! Улыбка — ты снова повелительница, царица, богиня! Казнишь, милуешь! Понимая, что я в тысячный и опять первый раз пойман, начинаю сладкую борьбу — единственное мое оружие в такой ситуации... ногами скрещиваю твои... сдавливаю коленями твои бедра... вхожу как можно глубже, пытаясь достать до самого сердца, — достаю... руками крепко прижимаю к себе всю тебя... Горячая волна растекается по телу, твоему или моему — нашему!

Движение... чувствуем сладкую... движение... неизбежность... движение... мы на вершине... движение... на пике... движение... выдох... движение... громкий протяжный... движение... чувственный стон... движение... он сначала... движение... взрывается... движение... она приняла... движение... отдавая... движени. Вмиг мы перестали быть и родились снова!

Он много раз сокращается, понемножку выпуская из себя жизнь и, между сокращениями, впитывает новую, — нашу! Мы таем, перетекая друг в друга! Смирно лежим рядом, сплетаясь лишь пальцами и счастливо улыбаясь друг другу...

Душ, завтраки, сборы...

Только перед самым уходом, озорно: «Ты знаешь, а мне понравилось... !»

Я поверил — таких прекрасных мгновений, как это утро, у нас впереди целая жизнь!