Народная тропа
Глазарий языка«Царя Пушкин не любил. Еще учился он, и вот на экзамене или на балу где, или на смотре, где, я уж точно не знаю, — подошел к нему царь, да и погладил по голове. “Молодец, — говорит, — Пушкин, хорошие стихи сочиняешь”. А Пушкин скосился так, да и говорит: “Я не пес, гладь свою собаку”».
(Записано в 1937 г. от Андреевой Аксиньи, 64 года, с. Петровское, Псковская область)
«На всяком господском собрании осмеивал Пушкин господ. Сердились они на него за это. Стали ему последнее место отводить за столом, а он все равно всех осмеет. И уж крадком стали от него господа собрания делать. А он придет незваный, сядет на свое последнее место и всех-то всех в стихах высмеет! Вот и решили от него избавиться — в ссылку сослать».
(Записано в 1937 г. от Васильева Ермолая Васильевича, 78 лет, дер. Заворово, Псковская область)
«От разных лиц и упорно мне повторяли [в Пушкинских Горах] предания, что Пушкин писал “ногой”. Писал так Пушкин и у “Кривых сосен”, и на ярмарке, около старцев, и в разных других местах и случаях. “Зачем же ему было писать ногой?” — спрашивал я с недоумением. — “Как зачем? ведь он был такой умственный!”»
(Чернышев В. И. “Пушкинский уголок”, его быт и предания, 1928)
«Был раз собран бал. На балу том был и Пушкин, и жонка его, и ее полюбовник, забыл, как того звать. Пушкин не верил все людскому слуху, что жонка ему изменяет, и решил проверить. Было у них заседание, за стол сели вокруг. Вот Пушкин утушил будто нечаянно огонь, взял свои губы чернилом намазал и поцеловал жену. Пока огонь дули, жена справилась и того поцеловала. Губы стали черные у того, на которого сказывали. Огонь выдули, Пушкин и увидал. “Отвечай, — говорит, — или мне, или тебе жить!”»
(Записано в 1937 г. от Яковлева, 90 лет, дер. Семенькино Псковской области)
«У дедушки моего было прощальное письмо, когда Пушкин отправился на дуэль, мелким почерком написанное, я не могу всего припомнить, что там было. Оно было написано вроде стихотворения:
Вот уже сял в санки,
поехал.
Не знаю, что будет впереди.
Прощай.
Обнимаю!
Он [дедушка] все черты Пушкина рассказывал, какие волосы, какие кудри, когда он ночами просиживал с Пушкиным. Какие комнаты были у Пушкина, какая была мебель. Просто деревянная. Был факел сделан, привинченный к стене. Холщевая скатерть на столе, грубая, желтого цвета.
Он говорил, что это друг был жизни. Карточка была от Пушкина. Я, как сейчас, вижу пестрый галстук. В бюст был снят».
(Записано в 1928 г. от Буторовой Елены Павловны, с. Макаринино Баргузинского аймака, Бурятия)
Читайте нас в Фейсбуке, вКонтакте, Телеграме и Инстаграме.
Поддержать Глазарий языка: https://money.yandex.ru/to/410015455523450