Наркотики

Наркотики


На иглу меня никто не подсаживал, всё банально, почти как у всех. Тяжелые наркотики впервые я попробовал в 14 лет, попробовал ради интереса и за компанию. Домой идти не хотелось и нужно было как-то проводить день. В то время я считал, что в жизни нужно попробовать всё. 


Сначала был винт, потом клубные наркотики (скорость), позже ханка, потом героин. Ханка - это хорошее лекарство с похмелья. Я знаю нескольких человек, которые подсели на иглу именно таким образом, то есть сначала просто снимались с похмелья, ну, а потом всё перешло в систему. Когда я попробовал - укололся первый раз, я думал, что это мой первый и последний укол. Проба затянулась на 9 лет. 


Втягивался постепенно и был твердо уверен, что в любой момент завяжу. Я мог не употреблять полгода, но потом опять начинал по выходным позволять себе пару уколов. Родители долго не понимали, что со мной творится, потом пытались как-то вылечить меня, отец закрывал меня дома, увозил из города, избивал и пристёгивал к батареи наручниками, но я не прекращал ширяться. Тогда хотелось что-то доказать им, что я уже взрослый и сам могу всё решать. Уходил из дома, они меня возвращали. В 17 лет ушёл из дома окончательно, тогда ещё кололся редко, и жизнь казалась замечательной. В 19 стал употреблять систематически, каждый день. Никаких побочных действий не было, только сплошное веселье, развлечение и отсутствие проблем, иллюзия конечно, но об не задумываешь. Ломки от ханки – были цветочками в сравнении с героиновыми кумарами. 


На героине я сидел 4 года. Попробовал, чтобы забыться и уйти от проблем, естественно понравилось, прёт мощно - это кайф. То, что этот кайф приводит к смерти я понял позже. Жизнь без героина уже не представлялась возможной – это сплошной мрак, серое небо, серые дома, серые люди, всё абсолютно однотонное и непонятное. Сначала проблем с деньгами не было, жил и радовался, потом всё стало не интересно, абсолютное безразличие к учёбе, работе, к друзьям, родным, к себе самому. 


Каждое утро я просыпался в холодном поту, меня начинало кумарить, я чувствовал слабость во всём теле, слёзы, насморк, боль в суставах, ноет печень. И одна мысль с пустой голове - где найти деньги на дозу. Продал всё, что можно было продать, началось воровство. Родители меня не хотели видеть, они поставили в своей квартире моё фото и рядом стакан с хлебом. Мне сказали, что для них я умер. 


Я ничего и никого не любил, не замечал, кроме героина. Испытывал только два состояния. Первое, когда я вмазанный, потерянный во времени, сижу неизвестно где и неизвестно с кем. И второе, когда я кумарю и бегаю, любыми путями пытаюсь раздобыть дозу. Я смотрел на себя в зеркало и не узнавал своё отражение. Из зеркала на меня смотрел зомби, живой мертвец. Кожа серого оттенка, под глазами тёмные круги и фиолетовые губы. А ведь когда-то всё было иначе. 


Когда у меня осталась почти пустая квартира, продавать было уже нечего, я решил завязать. Переломался, устроился на работу, еле продержался 3 месяца, потом начал снова. Без героина жизнь казалась бессмысленной, навалились проблемы, радости не приносило ничего, хотелось сдохнуть. Дозы были большие, а денег не было. 


Я дошёл до того, что перестал покупать новые шприцы, а ставил старым, который у меня всегда лежал под подушкой. Я просто споласкивал его водой, игла затупилась, рвала вены, но это всё было не важно... 


Достать денег становилось всё труднее, складываться такое впечатление, что все лохи, которых разводили, пропали в один миг. Начиная с утра, я шатался по городу. Я чувствовал себя одержимым, готов был убивать всех, кто вставал у меня на пути. Если до вечера не удавалось найти денег, ломы уже не давали возможности стащить что-то, у меня просто выворачивало все кости, я плёлся домой. Мне было плевать на весь мир, в голове сидела мысль о самоубийстве. Дома я чуть ли не лез на стену, корчась от боли, мои кости ломало так, что казалось у меня открытый перелом по всему телу, нестерпимо болел живот, меня тошнило, сопли текли просто ручьём. Душевное состояние ужасное, думаешь только о суициде. Я понимал, что это ещё только цветочки, основная ломка начнется завтра. Идти уже не куда не мог. Исхода три: или переломаюсь, или кто-нибудь задёт в гости и раскумарит или выброшусь из окна. Руки на ломах трясутся, и я как-то проколол вену. Ввёл раствор под кожу, начался венозный тромбофлебит. Сделали операцию, в больнице я продолжал ширяться, героин мне приносили друзья. На 5-й день с трубками в руке я убежал за дозой, началось нагноение, я вернулся в больницу, пришлось делать повторную операцию. Потом опять решил бросить, лёг в наркологический диспансер, где ломку глушат снотворными антидеприсантами. После них голова вообще перестала соображать адекватно. Вышел и сразу поехал к барыге. 


Человеком я себя не чувствовал, я вообще ничего не чувствовал, кроме боли. Я подношу шприц к вене, вкалываю его и начинаю медленно загонять раствор. Я чувствую, как тепло начинает разливаться по моему телу, боль затихает. На душе становиться легко и спокойно. Но это не надолго, три-четыре часа, и всё начнётся заново и опять боль, опять укол, и так весь день, уже никакого кайфа, героин нужен был, чтобы снять боль и хоть как-то более менее нормально выглядеть. У меня начались глюки, я разбил все зеркала в квартире. Я понимал, что схожу с ума, что если не брошу - продам квартиру, перестану мыться, буду жить в подвале и спать на зассаном полу, как многие наркоманы, которые когда-то были умными и чистыми. Я начал замечать, что почти у всех моих знакомых начинали гнить руки или ноги. Многим делами ампутации, а другие просто умирали в подвалах. 


Мне было себя жалко, денег уже никто не давал, я чувствовал себя стариком, с трудом поднимался на 5 этаж к барыге, вен на теле не осталось и даже помощи просить было не у кого. Я кидал на деньги всех своих знакомых, от меня они отвернулись. В моём окружении остались только наркоманы, мужского пола – воры и бывшие зеки, и женского – проститутки. 


Моё тело (то, что от него осталось) не слушает меня, ноги тянет, как будто их привязали к трактору, руки выкручивает, кости ломит, тошнит, текут слёзы и сопли, а в моей пустой голове только одинокая мысль: героин...


Report Page