Наказание

Господин Ду с удивлением почувствовал, что его нефритовый стебель наполняется энергией Ян. Он даже украдкой засунул руку в отворот халата, чтобы удостовериться в этом. Так и было: яшмовый корень, несомненно, ожил.

Несколько минут все наслаждались дикими криками истязаемой Хэ. Наконец,...

Ли вновь заткнула ей рот кляпом.

Через несколько секунд осёл вдвинул свою дубину почти на полную глубину. Корень его коротко стриженного хвоста напрягся, и стало видно, как сокращается его анус.

Жидкое ослиное семя, розовое от женской крови, брызнуло во все стороны из лона жертвы.

Господин Ду вскрикнул: он почувствовал, что его «облако» пролилось дождём Ян. На халате образовалось неприличное влажное пятно, но никто этого не заметил: все, как зачарованные, смотрели на страдания жертвы.

Когда слуги, наконец, стащили животное с рамы, перед присутствующими предстало удивительное зрелище: огромная окровавленная дыра, из которой на пол лилась розовая слизь.

Маленькая Ли подошла к терзаемой жертве и легко просунула руку внутрь Хэ. Рука свободно вошла в потаённые глубины её тела почти до локтя.

— Сейчас я буду нажимать на особенно болезненные места в её женском естестве... — улыбнулась она и что-то сделала внутри. Из глаз несчастной Хэ брызнули слёзы. Внезапно раздался резкий звук, и дурной запах распространился по помещению: кишечник истязаемой девушки выбросил небольшое количество жидкого кала. Часть его брызнула на руку Ли, которая преспокойно продолжала свои действия внутри её тела.

Госпожа Цзы Мэй почувствовала приближение оргазма. Она с силой стиснула высокие подлокотники кресла. Её лицо побелело.

Хэ извивалась так, что прочная рама гнулась.

Наконец, Ли вытащила руку из тела рабыни. Она была красная почти по самый локоть. Подбежал слуга с бронзовым сосудом, и окатил тёплой водой руку истязательницы и зад жертвы.

Потом Ли извлекла из рукава небольшую склянку с каким-то порошком.

— Это особый жгучий перец, смешанный с солью, — пояснила она зрителям. — Он вызывает сильнейшую боль, будучи насыпан на малейшую ранку. Посмотрим, что ощутит эта дрянь, если её натереть этим там внутри...

Маленькая Ли с осторожностью высыпала себе на ладонь жгучую смесь, после чего снова погрузила руку в развороченное влагалище своей жертвы. На сей раз она пропихнула руку очень глубоко. Когда она её вытащила, глаза Хэ буквально вылезли на лоб.

Ли подошла к своей жертве, нежно поцеловала её лицо, губы, веки — после чего, оттянув одно веко, намазала остатком жгучего порошка левый глаз Хэ. Потом, поцеловав правый глаз, она вонзила в него булавку.

Цзы Мэй почувствовала, что не может больше терпеть. Она с неприличной поспешностью сошла со своего места, и приблизилась к раме.

Маленькое смуглое тельце Хэ блестело. От неё пахло потом, испражнениями, и к этому примешивался какой-то странный кисловатый запах, неприятный, но в то же время возбуждающий.

Ли украдкой взглянула на госпожу.

— Тело, испытывающее столь сильное страдание, выделяет аромат, — тихо сказала она. — Это запах боли. Насладитесь им, госпожа!

Госпожа, как зачарованная, смотрела на маленькие груди Хэ. На одной из них — на той, где остался сосок, — висела капелька мутного пота. Госпожа наклонилась и выпила губами эту капельку. Потом она впилась зубами в дрожащий сосок, и оторвала его. Вкус крови, наполнивший её рот, был неописуем. Цзы Мэй почувствовала, как ей хочется съесть эту грудь. С огромным трудом она заставила себя оторваться от этого лакомства.

Внезапно Хэ содрогнулась так, что рама чуть было не треснула. Тело несчастной бешено забилось в путах.

Госпожа в испуге отпрянула.

— Ничего опасного, — прошептала Ли, — она начинает сходить с ума от боли. Посмотрите на её волосы...

Чёрные волосы девушки седели на глазах.

Ли сделала знак слугам, и они, взявшись за рычаги рамы, снова изменили позу девушки. Теперь она стояла на коленях.

— Скорее пригласите господина. Пусть он воспользуется её маленьким отверстием, — зашептала Ли. — Это вернёт ему мужскую силу.

Цзы Мэй легко вспорхнула на возвышение, где сидел господин Ду, и что-то прошептала ему на ухо. Тот неуклюже поднялся, и, на ходу развязывая пояс халата, подошёл к месту наказания. Госпожа с удивлением заметила, что нефритовый стебель её супруга и впрямь восстал.

— Увлажните отверстие преступницы своей слюной, — прошептала Ли, — это понравится господину, я знаю...

Госпожа чуть было не задохнулась от такого предложения. Но всё происходящее было столь необычно, что она не нашлась, что возразить. «В конце концов, почему бы и нет?» — подумала она. «Крошка Ли знает своё дело, а что касается мнения других, оно мне совершенно безразлично».

Цзы Мэй наклонилась и плюнула в нетронутый анус Хэ, а потом языком растёрла слюну. Она ощутила на языке горький вкус испражнений жертвы. Странно, но это не показалось ей отвратительным.

В этот момент господин Ду оттолкнул жену, и, обняв трясущимися руками маленький зад Хэ, вонзил свой корень в её маленькую дырочку. На его лице появилось выражение блаженства.

— Её потроха корчатся от боли, — тихо сказала Ли, — кишка сокращается, это доставляет крайнее наслаждение мужчине... Сейчас я сделаю ему ещё приятнее.

Хэ ловко взяла с жаровни раскалённые медные щипцы, и стала рвать ими живот девушки.

Господин почувствовал, как содрогнулись внутренности Хэ, и, не выдержав, излил в них семя.

Внезапно тело истязуемой бессильно обвисло.

— Увы, — грустно развела руками маленькая Ли, — я, кажется, допустила ошибку. Слишком много боли. Она умирает. Мы ещё можем успеть вскрыть ей живот, это добавит ей страданий... Но к чему? Теперь ей занимается Янло. Я виновата, что не провела наказание как должно. Я готова сама занять место преступницы, чтобы доставить удовольствие высоким господам, — с этими словами Ли склонилась в почтительнейшем поклоне.

«Какая тонкая игра» — невольно восхитилась Цзы Мэй. — «Несомненно, она хочет занять место Хэ при моём господине. Ну что же: если я не буду забыта, меня это устраивает. К тому же она, кажется, опытна в ласках — мне хотелось бы попробовать.»

Ночью того же дня, обессилев от любовных игр (расслабленность господина Ду полностью прошла, и он, навёрстывая упущенное, пять раз излил своё драгоценное семя в тела Цзы Мэй и маленькой Хэ), госпожа подумала: «Нужно будет взять у Хэ несколько уроков... Кого бы использовать в качестве материала для обучения?»

И она стала перебирать в уме имена служанок, выискивая подходящую жертву для следующего раза.