Наездница

Это было замечательное воскресное утро. Вернее, это было уже совсем не утро, но мы с Катей только сейчас одновременно проснувшись приоткрыли глаза. Мы заснули около пяти, однако чувствовали себя превосходно. Никуда не надо было спешить и это пробуждение, окутанное Катиным теплом и запахом ее тела, моментально вновь вскружило мне голову. Я обожал ее прекрасную стройную фигуру и в те редкие дни, когда мы могли быть вместе, я всегда старался как можно чаще прижимать ее к себе и делать это так, чтобы мои объятия охватывали ее всю и я мог наслаждаться наибольшим числом точек соприкосновения наших тел.

И сейчас я держал Катю именно в таких объятиях. Как большой спрут всеми своими щупальцами захвативший добычу, сжавшуюся в комочек. Она улыбалась и, немного освободившись из моих объятий, так сладко потянулась, что я даже затаил дыхание, любуясь ее красивым изгибающимся телом. Я не мог отказать себе в удовольствии в момент потягивания провести рукой по ее шейке, плечам, груди, животу и ниже... Моя рука бесцеремонно прижала Катю между ног. Там было мокро. Это осталось еще после нашего ночного безумства и добавилось уже утреннее возбуждение. Мы всегда просыпались уже в состоянии возбуждения друг от друга, а обязательные утренние поцелуи за несколько секунд превращали нас в людей, которые уже не способны сдерживать свои иступленные сексуальные желания. Именно поэтому каждое наше совместное утро начиналось всегда одинаково, а лишь чуть позже приобретало какую-либо индивидуальность.

И в этот раз Катя закрыла глаза и со стоном выдохнула, когда я еще сильнее сжал рукой ее киску. Она раздвинула ноги настолько широко, насколько могла и, когда я убрал руку, Катя слегка вздрогнула от резкого дуновения прохладного потока воздуха перед ее горячей, возбужденной и раскрытой плотью. В этот момент я всем телом лег на нее, просунул руки ей под спину и, плотно прижав к себе, ввел в нее свой напряженный до предела член. Я сделал одно сильное движение и вонзил его в нее на всю длину. От этого и от сильного удара моего лобка о ее, Катя вскрикнула и вцепилась мне в спину своими ноготочками. Ее ноги охватили меня, ударив пятками по ягодицам, и плотно сомкнулись кольцом. Я продолжал делать в ней такие же по силе и глубине движения, а ее тело металось вместе с моим благодаря связующему нас кольцу из ее ног. Я не чувствовал времени и не собирался останавливаться, я смотрел ей в глаза ожидая появления в них признаков наступающего оргазма. Она поняла это, и так же, смотря в глаза мне, ярко и открыто выражала свою страсть. Возбуждение переполняло нас, и я чувствовал, что скоро кончу. В тот же миг ее глаза расширились и она, напрягшись, приподняла голову... Все было понятно, и как только первая порция моей спермы ударила мощной струей в глубине ее влагалища, ее тело задрожало и ее бедра, крепко прижатые моими, забились в конвульсии. У нас обоих был обильный оргазм, и мы распластались на кровати. А точнее, я лежал на ней, не выходя из нее, ведь это тоже особые минуты. Мы перевернулись, и Катя теперь лежала на мне. Нежно целуя меня в губы, она аккуратно освободила бедра от моего члена и легла рядом. Увидев, что эрекция у меня практически не спала, она села, облокотилась на мои ноги и взяла член в рот. Полностью облизав его, Катя встала и направилась в душ.

Уже потом, после всего, Катя рассказала мне о своих мыслях и ощущениях в душе, а я расскажу о них сейчас, чтобы не нарушать последовательности. Слегка покачиваясь после бурного секса, она добралась до ванной, и последнее что я увидел, это была ее стройная ножка блестящая изнутри от стекающей спермы и занесенная над ванной. Она постояла минуту под горячим душем, а затем сняла его с держателя и направила струю себе между ног. Зная, что реальный мужчина в лице меня, который жаждет ее во всех позах и без любых ограничений ждет ее в постели, Катя решила этой струей не увлекаться. Она деловито помыла свою промежность, однако, непрерывный водяной массаж все же заставил возбужденную девушку задержатся на нем. Струя воды упорно ласкала ее самое нежное и интимное место, и ей самой безумно захотелось управлять этим процессом. Теперь она уже точно знала, что и как будет делать, вновь вернувшись ко мне. Мысли об этом мгновенно возбудили ее оголенную чувственность настолько, что Катя присела на решетку ванной и моментально кончила от направленной на клитор струи воды.

Я лежал на спине и дышал запахом нашей любви, которым была пропитана не только постель, но и вся комната. Этот запах делал процесс ожидания еще более мучительным. Но вот открылась дверь ванной, и я увидел Катю. Она знала, что я всегда любуюсь ее обнаженным телом, ей это нравилось, и она всегда старалась, как можно чаще быть передо мной абсолютно голой. Она шла ко мне, лукаво улыбаясь и теперь уже уверенной походкой, давая понять, что у нее есть конкретное желание и сейчас она будет его со мной реализовывать.

Она подошла ко мне и отшвырнула одеяло в сторону. Горячо целуя меня в губы, она взяла меня за плечи и показала, чтобы я спустился на кровати чуть ниже. Мы продолжали целоваться. Как же я любил целовать ее! Меня сводило с ума, когда своим ртом, своими губами и языком я ощущал все ее влажные места. Вдруг Катя выпрямилась и приблизилась ко мне, коснувшись коленкой моей щеки. Потом она взялась руками за спинку кровати в нашем изголовье и перекинула через меня одну ногу. Я замер в предвкушении, а Катя, не медля ни секунды, села мне прямо на лицо, прижавшись своей распаленной киской к моему рту. О, что это был за момент! Мой член дал о себе знать, напрягшись так, что я даже почувствовал в нем ломоту.

Набухшие и упругие губки ее киски были сочные как переспелые персики, и она уже вся текла к тому моменту. Невозможно передать ощущения, когда эта прелесть прижимается к твоим губам для самого страстного, жаркого и длительного поцелуя! Я судорожно провел руками ей по попке и вцепился чуть ниже в ее бедра, прижимая ее к себе. Я жадно и сильно лизал ее клитор, губы, вылизывал все щелки и закоулочки. Я облизывал ее сладкий вход и, входя туда языком, прижимал ее сильнее, чтобы сделать проникновение глубже. Я вылизывал внутри ее влагалища все стеночки, я не успевал глотать ее сок и он тек у меня по щекам. Это было буйство моего рта и моего языка, это был праздник наслаждения. Все это время Катя спокойно сидела на моем лице, видимо, давая мне возможность освоиться. Но тут она, опустив взгляд на меня, посмотрела как-то особо лукаво и сказала: «Ну что, милый, насладился романтикой? Побаловала я тебя, а теперь тебе будет немного труднее...»