Началось

В ту ночь ты молча пришла, сбросила на пол пальто (а ведь стоял июль), села на стол в позу лотоса и спокойно сказала: «Развлекай…». То есть ничего необычного, кроме того, что до этого ты никогда не приходила. 

Из сальто я шлепнулась на правый бок. Присела плечом, так сказать. В полете «под сосновыми ветвями с велосипедом на левой ноге» время сильно замедляется. По словам поэта Григория Поженяна, соснам янтарь не нужен, соснам нужно только море и... очевидно, юные триатлонистки в красных костюмах adidas. 

Разжижая Кронос, я услышала как две кости в колене провернулись в противоположные стороны. По команде FINISH HIM с этим звуком сворачиваются шеи в Мортал Комбат. В красивой рентгеновской съемке. Колено блеснуло вспышкой, велосипед отпал (точно чувствовал себя бессмысленным вне времени)

и стало темно. 

Взгляд с гипса плавно скатился на костыли и лениво вполз на стену. Точно не ударилась головой? Звук такой внутри как будто песня Shake, rattle and roll Билла Хейли. Его голосом запели буквы на дурацкой картине. На ней Азовское море  - жемчужина среди равных. «Лечебные факторы воды, грязей, воздуха и солнца неоценимы для здоровья человека». И велосипед, добавила я. формула приморского рок-н-ролла.

«Зачем вы на него полезли?»

Роман  - хороший врач. Один из моих любимых.  

« - Алло, Роман! Я кашляю 20 дней, может это - рак?  

Аня, не говорите ерунды. Выпейте водочки».

Моей подруге Роман советует гулять в ботаническом саду для лечения нервов.

« - Но я там бегаю!

   - А что ходить не получается?»

«Пописяй, все пройдёт», пронеслось чье-то светлое по коридору. Санитаркина мудрость. Казуально, мне ближе Ницше, но... что конкретно все и вот это в гипсе тоже?

По плану были золотые шпильки, Ривьера, 3-9-3 (новозеландский триатлон) с утреца, верховая езда по музеям. По мелочи - красивый любовник (ТМ Алексей), сочные арбузы и море ежедневно. Между любовником и морем иногда маячил парус. И вечеринки. На entre джаз, на десерт Майорка.

И если красивыми любовниками (ТМ Алексей) я разбросалась еще в июне, то на арбузы и триатлон у меня были виды как у Пелевина на Фудзи. На вершине мерещился сентябрь. Сэнген-сама заплывет на сверкающем облаке в аудиторию к своим студентам (good evening ladies and gents): загорелая, стройная, в кармане строгих белых брюк немного марихуаны с того вечера у Атлантики с красивым любовником известной торговой марки, волосы пахнут сакурой, кератином и излучают литературу людям. Курсом по два прозаика в ночь.

Вместо шелкового сердца доктор сунул мне в карман «4 недели покоя» и талон на 30 завтраков в постель. С утра я оборудовала себе офис в ванной, на загипсованную ногу надела половину ривьерных босоножек и как порядочная Аннушка разлила масло. На этикетке значилось: «Patatipatata». 

Заносить арбуз, костыли и себя одновременно на четвертый этаж без лифта неудобно. Вообще глагол заносить стал пассивным. Меня заносит сосед с первого этажа. Иногда мне кажется у него вот-вот лопнут пружины в спине, но он сильно счастлив. И даже как-то в вприпрыжку бежит вниз за костылями, подносит мне их и довольный идет к себе домой на балкон курить. Смотрит в самый дальний каштан двора и думает: «А я вообще-то ма-ла-дец». В моей голове он думает голосом Гришковца.Когда этот условный Паша несет меня, аккуратно и на вы, которое с большой буквы, я думаю как мало места для геройства мы оставили мужчинам в современном мире. Сумку подарить, автосервис подсказать, ну, настройки Сафари там проверить. 

Правым костылем я посвятила условного Пашу в рыцари. Как настоящая королева. Одним левым я умею открывать и закрывать двери доставщику Глово. И вообще освоила телекинез. Если надо кого двинуть, привозите. 

Откуда-то взялась решимость. Я твердо выбрала спасти себя - и больше не волновалась о способе, о пути. Мне было неважно приедет меня спасать кто-то и я с комфортом дам себя спасти или я сделаю это сама. Мне был важен результат. Время уплотнилось, я как будто прыгнула к нему на подножку и двинулась с его скоростью. составы времени обычно проносились мимо, пока я печатала в комфортном зале ожидания местного вокзала. Там по-прежнему предлагали неплохой американо и пирожные, но праздные наблюдения меня больше не интересовали. Жизнь сулила приключения. И я готова была на них ответить.Я вышла на перрон, сунула руки поглубже в себя через разрыв в колене и одной рукой взяла сердце, другой мозг и заставила их находить компромиссы. Ни оно, ни он не сопротивлялись. Против женщины нет приема. Желание женщины закон Земли. Так говорят мои остеопаты плотными голосами в тонких мирах.

И только, когда пишу я чувствую себя чуть более живой. Живой в значении полноценной и необусловленной, хотя конечно я обуславливаюсь буквами, то есть языком на котором пишу. А язык в свою очередь обуславливает мыслительный процесс. ученые доказали, что родной язык формирует экономическое поведение людей, наций, то есть их сфокусированность на прошлом, настоящем или будущем  - от нее зависит объем накопленных сбережений и тэ дэ Но эта не та обусловленность, которая возникает, когда ты на сцене - не внешняя, а внутренняя, хотя внешняя она тоже внутренняя. кому-то скажем необязательно думать о том, как он выглядит на сцене. он знай себе свое знает да и все, и тем самым хорош. Я видела таких. Ефремов, когда работает.

все это растворяется в пространстве игры цвета, пульсации, жидких и сублимированных материй. 

Теплая волна сошла вниз.

Чувство небезопасности толкает в эротизм. Легкое удовольствие, занять себя лаской, чтоб забыться - лучше алкоголя, кокса и что там еще в списке?

Насколько лучше предстояло выяснить.

Предстоит не дорожить. Ценить, уважать то, что любите. Но как только начнете дорожить - потеряете. Я, к примеру, очень люблю бег. Смешно дорожить бегом. Но я так им дорожу, что не выкладываю свои км в соцсети. Это мое время. утренние свежести, легкости, с музыкой и без. На море, в парке, в горах, на пересеченной местности. В то утро я бежала и думала: «Как хорошо, что у меня все в порядке с коленями и я могу полноценно наслаждаться жизнью».

Через 4 часа скорая увозила меня с разорванным коленом.

За всю жизнь я ни разу не упала с велосипеда. С 3-х лет. И жизнь мне говорит - это полноценно наслаждаться? Ты думаешь ты была рождена, чтобы бежать? Как бы не так. Иди и научись лежать. Выучись не спешить. Потому что, каждый раз, когда ты будешь спешить, ты начнёшь задыхаться. Кажется, что можно сделать все быстро. Все вокруг хотят, чтоб ты делала быстро. А ты делай как тебе лается, моя тихая морская собака.

Через 4 часа скорая увозила меня.

Риэлтор Петя тихо охуел. Я перекатилась на правый бок, опять на спину и встала. Не предел мечтаний, конечно, но может быть. В моих фантазиях - это черный мрамор с подогревом. На таком полу приятно поддаться внезапной страсти, а это в спальне главное после утренних объятий и одеяла из шерсти верблюда. В гостиной ковер, там другие тонкости и нюансы. На мрамор можно разлить масло и прочие жидкие глупости всех цветов и консистенций. У мрамора специальное защитное покрытие. 

Когда я жила в Мексике, Мари, моя домработница вслух повторяла только три слова «Ке Рико» и «Синьора». В зависимости от интонации было понятно насколько она счастлива оттирать сейчас душевую от куркумы или весь дом от какой-то синей пудры. Нет, разговаривала она много, но все остальное особой смысловой нагрузки не несло и я не вникала. В дни моего душевного горя она переносила весь холодильник мне в постель и ровно в 16:00 подавала вино. Пить раньше обеда, не вставая из кровати, ей казалось не по-католически. И хотя ничто во мне не выдавало примерную христианку, кроме, конечно, привычки загорать топлес, кою Мари относила к  «любовь к ближнему своему». С соседями у нас действительно установились тёплые, приятельские отношения. Кажется именно по этой причине. Яцек, польский еврей из Чикаго, снял кондо за 6 минут, так и не осмотрев вторую спальню. Я как раз лежала у бассейна, когда он с другом пришли смотреть дом. 

В комплекте со мной ему достался Дэнни с адмиральскими стейками, Джеф и его клюшки для гольфа, мистер Техас на пенсии и моя любимая парочка свингеров: он из Канады, она - белизка. 

Однажды ко мне пришла Ладанна. 

10 утра, в бассейне плывет роскошная блондинка в возрасте, бигудях. Джейн Фонда. 

Она привыкла готовить на 8 человек.

В ту ночь ты молча пришла, сбросила на пол пальто (июль), села на стол в позе лотоса и спокойно сказала: «Развлекай…». То есть ничего необычного, кроме того, что до этого ты никогда не приходила. И кроме того, что ты лежала за 700 км от Киева.

В темном плотном пространстве зала, где воздух был гладкий и тяжелый как вельвет она посмотрела в меня. Прицельно и безошибочно пригвоздила. Я попробовала двинуться взглядом и ногой вправо, тщетно, намертво. Ноги стали мраморными, глаза горящее алое ( и слово алый только для таких случаев да) солнце засасывало меня (уже второе солнце за полчаса). Вот так меня связали собственные руки. Дело в том, что мазки образующие это солнце были мои. Когда-то меня вовлекли в картину «Фам фамаль», на ней три пиона во вселенной. Незатейливо я мазала свой пион, а пять лет спустя увидела «Тысячу и одну ночь». Его рука могла двигаться точно также как моя.

«Я нашёл какую-то кнопку у тебя на макушке! Что это?» - спросил он.

«Это кнопка ‘глотать’».

Может тебе огурцов нарезать?