Начало

Над вечерним городом расстилался серый туман, что окутывал все в округе. Казалось, стоит открыть окно нараспашку и пригласить его к себе домой, как он поглотит тебя целиком. Канун нового года, температура за окном чуть выше 10 градусов по цельсию и полнейшее отсутствие новогоднего настроения. Всей праздничной мишуры, спешки, готовки вкусных блюд и близких людей рядом, всего этого не было. Будучи ребенком, я всегда с нетерпением ждал когда часы пробьют двенадцать. Через силу слушал нудное обращение серьезного дяди в костюме по ту сторону экрана, а после, под звук курантов, с не бывалой мне прыткостью бежал на улицу первее всех, чтобы созерцать красоту пиротехники, что пестрила в ночном небе различными красками, а порой и полноценными фигурами. Вдоволь насладившись зрелищем, сразу после, меня ждало чудо, в виде подарка под новогодним деревцем. Обертка которого всегда была холодной, под стать температуре за окном, что разнилась с комнатной. Будто бы его действительно туда положил добрый дедушка с белой бородой.

Уже остывший недопитый кофе, горький вкус которого ощущался во рту, пустая пачка из под красных мальборо, наполненный бокал полусладкого и монитор, с пустой белой страницей на нем, на котором с интервалом в одну секунду, мигала вертикальная черточка. Смотря на ее мигание, я невольно осознавал, что с каждой секундой начать будет только труднее. "Нужно начать хоть с чего-то, достаточно одного символа, ведь начало всегда самый тяжелый этап." — вихрем пронеслось в мыслях и бесследно улетучилось.

Слегка отпив содержимое бокала, я откинулся на спинку кресла и движением ноги, повернул кресло на 180 градусов. Развернувшись лицом к комнате, я окинул взглядом привычный мне интерьер. По левую стену от меня были двери, что вели в коридор, чуть поодаль от них, вдоль этой же стены стояло высокое, почти что в мой рост зеркало, а сразу над ним, в аккурат весела небольшая полочка с моими любимыми произведениями искусства. Я встал с кресла и подошел к полке с книгами. Провел пальцами левой руки по переплетам стоящих книг, подумал несколько секунд, закрыл глаза и на ощупь вынул первую попавшуюся мне книгу. Открыв ее примерно на середине, я пролистал с десяток страниц, словно тасуя карты, пока не увидел проблеск желтоватого оттенка на бумаге. «Слегка перестарался.» — прошептал я томным голосом и пролистнул несколько страниц обратно. Моему взору предстала строчка — «Любовь преисполнена гордыни, эгоизма, алчности и неблагодарности. Она не признает заслуг и не раздает дипломов.», что была выделена желтым маркером. Я часто подмечал для себя те строки, которыми проникался до глубины души, пускай данным поступком я и неуважительно относился к книгам. Эта строка не была исключением. От прочитанного я инстинктивно улыбнулся и хмыкнул. Не от радости, а от безрассудного прошлого, что таилось за этой строкой. 

Мое внимание привлек звук вибрации телефона и поставив книгу обратно на полочку, я подошел к столу, где лежал телефон. «Должно быть, очередная рекламная рассылка со скидками в честь праздника.» — заранее подумал я. Взяв телефон в руки, я увидел, что это было сообщение от нее. На мгновение, что казалось таким мимолетным, на душе стало теплее. На экране виднелось «Прости, не было возможности ответить раньше», с грустным смайликом в конце. Открыв наш с ней диалог, в тот же миг, пришло новое сообщение от нее — «У меня все хорошо, а ты как?». То было лишь мгновение, что иссякло, на смену ему вновь пришло чувство пустоты и отрешенности. Кратко описав ей, как у меня обстоят дела и как у меня все иронично хорошо, — не лжи ради, это была недосказанность — я поздравил ее с наступающим праздником и отправил сообщение. После отложил телефон, взял бокал со стола и направился к кровати, что стояла по центру комнаты в противоположной от меня стене.

Сидя на кровати, я медленно и размеренно потреблял содержимое бокала так, как это делают люди, что наслаждаются моментом. Но наслаждаться было нечем. Я должен был выполнять какие-то действия, отвлекая непокорный мне разум от пагубных для меня раздумий. Мои глаза были пусты, а взгляд сосредоточен на экране монитора, что был от меня в 7-8 шагах. Даже с кровати, имея не лучшее зрение, я видел мигание этой чертовой черточки на экране и в один момент, мне показалось, что ее мигание синхронизировалось с тиканьем секундной стрелки часов, что висели слева от меня, над кроватью. В совокупности это нагнетало еще сильнее. Стало невыносимо от осознания, что я не в силах написать хоть что-то, мне хотелось на что-либо отвлечься, найти в чем-то вдохновение, ведь глубоко внутри я понимал, что нахожу утешение лишь когда выражаю мысли на бумаге — если это сейчас можно назвать «бумагой», — и под воздействием мрачных помыслов я выпил содержимое бокала залпом, а после поставил пустой бокал на пол около кровати и лег на нее, закрыв глаза, позволив себе раствориться в собственных мыслях.

Сколько бессонных ночей было проведено в этой постели, уж наверняка не сосчитать, но я в мельчайших деталях помню ту ночь без сна, что мы провели вместе с ней, — думал я про себя, — помню тактильность, как она лежала на моем плече, ее руку на моей груди и запах ее волос, что пестрили ароматом моего шампуня. Помню звуки проливного дождя, что доносились сквозь открытое окно, которые звучали словно оркестр под чутким руководством природы и незабываемый запах наступающего утра, такой волшебный, свежий запах свободы и беззаботности, в совокупности это дополняло и без того невероятную атмосферу момента. Но смутно помню наши разговоры, ее слова, которые я снова и снова, без остановки прокручивал в своей голове, уже будучи одним в бессонные ночи, что были столь беспощадны ко мне. Я терялся в этих мыслях и воспоминаниях, порой мне казалось, что мой разум меня обманывает, а память подводит, ведь картина казалась искаженной. Ее текущие слова и действия шли врознь тому, что я помню. «Не может человек просто взять и измениться за столь короткий срок», — утверждал я себе, вновь прокручивая воспоминания, но интуиция внутри меня била тревогу.

После того, как она вошла в мою жизнь, я обрел не бывалое до этого вдохновение. Она являлась ничем иным, как музой для меня. С ее помощью, я написал с десяток хороших историй, что вызвали положительный резонанс среди людей. Но прежде чем опубликовать что-либо, сперва я давал ей это прочесть и лишь после ее слов о том, что ей это понравилось, я был готов показать это остальным. И в каждой моей истории, были ассоциации с ней, некий скрытый посыл в виде моих чувств, переживаний, её красоты и других аспектов которые меня вдохновляли или тревожили. Любая история обречена на провал, если там нет хоть частички правды — таковы были мои убеждения. Я не был уверен в том, что она понимала в каких моментах в истории речь была о ней, ведь порой мой посыл был скрыт между строк, но я искренне верил, что она заметит и поймет.

Часы пробили десять вечера, близился праздник и я наивно ждал чуда. Встав с постели, я случайно опрокинул стоящий на полу пустой бокал. Подняв его, я направился к столу и первым делом проверил телефон, но к моему сожалению, новых уведомлений я не обнаружил. Распечатав новую пачку сигарет, я взял пепельницу стоящую на столе, заодно прихватив телефон, я подошел к окну. Открыв его нараспашку, в комнату тот же миг ринулся холодный воздух. С улицы доносились звуки проезжающих машин, что сопровождались бело-красными огоньками в тумане. Рука потянулась за сигаретой и мысли вихрем пронеслись в голове когда я задумчиво прикурил одну. Сделав глубокую затяжку, я думал о том как мы с ней постепенно отдаляемся, теперь нас не только разделяли сотни километров.

Мне хотелось все наладить, вернуть как прежде. Крепко прижав сигарету ко дну пепельницы так сильно, словно я душу свои чувства. Закрыв окно, я вернулся к столу, а после открыл диалог с ней. Мое сообщение за прошедший час осталось непрочитанным. Она была онлайн. 
«Как же глупо» — сказал я вслух и вновь фальшиво улыбнулся от замешательства внутри. Но едва ли я отказался от своей цели, я был полон решимости написать обо всем, что в тот момент чувствовал, мне хотелось попытаться хоть как-то это описать и понять что за этим кроется. С каждой строкой мне становилось все труднее писать, мысли словно убегали в страхе из моей головы, не желая возвращаться, и каждое законченное предложение в сообщении ощущалось искусственным, сопровождаясь тягостным грузом на душе. Некогда будучи для меня музой, она стала ношей. Мне было не по себе, в груди заливались чувства, преимущественно темных палитр, а к горлу подступал ком, словно я ощущал некий барьер, который препятствовал и не давал мне излить чувства, из-за чего я стал отвлекаться от написания сообщения на наш с ней диалог, тщетно пытаясь найти там хоть частичку вдохновения в старых сообщениях. Но стал лишь замечать сухость и натянутость ее сообщений адресованных мне, где с каждым новым днем они становились лишь короче и неохотнее. Я заблокировал телефон, отложил его на стол, взял с пола опрокинутый бокал, наполнил его вином и вновь направился к окну, дабы утихомирить пыл что буйствовал внутри.

Очередная сигарета, подлый табачный дым от которой норовился забраться мне в глаза при помощи потока холодного воздуха с улицы, и нескончаемая череда мыслей. Наблюдая за серой мглой, что нависла над городом, я вглядывался в разноцветные огоньки в окнах, что были в доме напротив. Хаос утихал, мне становилось легче. В определенный момент ко мне пришло осознание, что мое сообщение не даст нужного мне результата, это скорее походило на крик о помощи, нежели на желание прояснить ситуацию. «Как иронично, я могу описать текстом что угодно, но не свои чувства.» — возгласом вырвалось из моих уст и безответно пропало в городском шуме.

Придя в чувства, я вернулся в кресло и взглянул на монитор. Мигающая черточка на белом фоне перестала вызывать тревогу. Руки машинально потянулись к клавиатуре и начали набирать символы, что после превращались в слова и предложения, обретая смысл. Я начал повествование о своей истории. Никогда прежде я не писал о себе, про что-либо настоящее что происходило в моей жизни, я мог лишь вжиться в роль главного героя, что пришел мне в голову. До текущего момента. Теперь главным героем стал я, сидящий за клавиатурой и вкладывающий всю душу в слова, что исходили от ударов по клавишам. 

В конце моего повествования была поставлена точка и в тот же миг, без доли сомнения, я нажал на кнопку «Опубликовать».
Часы пробили полночь. С улицы раздавались звуки фейерверков и салютов. Я поднял вверх доселе не тронутый бокал с вином и сказал — «Теперь она все поймет».