На крючке

Первым же стремлением вмиг очнувшейся женщины было вырваться из этих объятий. Но не тут то было. Положение Лены оказалось практически безвыходным... зажатая мертвой хваткой ночного визитера женщина не могла ничего предпринять. Больше того, не давая пленнице опомниться, явно не насытившийся самец, продолжая зажимать ей рот, возобновил свою сумасшедшую оргию. Это было нетрудно, так как его член все еще находился у Лены внутри. Пытаясь освободиться, жертва из всех сил трепыхалась, очевидно, доставляя этим насильнику дополнительное удовольствие. А он вовсе не собирался отступать от задуманного плана, действовал методично, не обращая никакого внимания на истерику женщины. Пронзаемая огромным стволом на немыслимую глубину, — так что Лене даже показалось, что тогда во время оргазма он входил в нее едва ли наполовину, — женщина рыдала от боли и отчаяния... «Нет! Нет! Я не хочу! Игорь, милый! Помоги!...» Все было бесполезно. Минуты текли за минутами, а головка ненавистного члена все била и била внутри нее. «Не хочу... не хочу...», — стонала женщина, теряя силы.

Левая рука Виктора Петровича, сжимавшая ей рот, делала свое дело — ни один звук так и не вырвался в тишину палатки, зато правая, удерживая бедра несчастной и не давая ей отстраниться от страшных проникновений, непрерывно ласкала клитор. Ощущения женщины оказались так сильны, что безуспешное сопротивление прекратилось, и бедняжка опять «поплыла». Глаза сами собой прикрылись и новые волны приближающегося оргазма окончательно перечеркнули ее слабую попытку к неповиновению. Заметив это, Виктор Петрович удвоил усилия, его правая рука перебралась на тут же набухшие от ласк соски. Возбуждение Лены было настолько велико, что она стала испытывать многократные, беспрерывные разрядки. Она уже была как сомнамбула — ничего не помнила и не соображала. Казалось, это длилось целую вечность. В действительности прошло не больше получаса в этой сумасшедшей скачке. Жеребец периодически выстреливал в нее спермой, при этом почему-то не теряя твердости и продолжая делать свое дело.

В конце концов она потеряла сознание. Очнулась Лена от того, что ее перевернули на живот и широко раздвинули ноги. Чьи-то влажные пальцы погладили всю промежность, перебирая волосики, от входа во влагалище до другого отверстия. Смоченный слюной палец осторожно погрузился в задний проход. Ничего не соображая, она застонала от предвкушения новых сладостных минут, уже совершенно не думая об Игоре, который ничего не подозревая, храпел совсем рядом.

— Мужу сама расскажешь или это сделать мне? — приглушенно прохрипели в самое ухо.

Это привело в чувство. Лена сбросила чары наслаждения и решительно перевернулась на спину. Ее уже не держали.

— Что Вам еще надо?... — еле слышно прошептала она, стараясь не смотреть на Виктора Петровича, — пожалуйста, уходите...

Ужас от мысли, что ее Игорек узнает, как она трахалась с этим кабаном рядом с ним в палатке в их медовый месяц, парализовал ее волю. Хотелось только одного: чтобы все поскорее кончилось. Но Виктор Петрович не уходил. Вместо ответа он больно впился губами в распухший сосок, намереваясь продолжить ласки.

Не было никаких сил что-то предпринимать. Женщина закрыла лицо руками, беззвучно заплакала. На большее она уже была не способна. Чувство жгучей горечи от всего, что с ней произошло, заполнила всю ее душу, но досаднее всего было то, что Лена, сама того не желая, одновременно ненавидела этого человека и была благодарна ему за доставленное неземное наслаждение.

— Ладно, так даже лучше, — проворчал Виктор Петрович.

Видя, что всякое сопротивление сломлено, он задрал кверху стройные ленины ноги. Подложив ладони под мягкие прохладные ягодицы, он постарался разместить икры женщины на своих плечах, так что его рабухший от работы член уперся Лене прямо в задний проход, затем, переместив руки на ленину грудь, приготовился совершить свое грязное дело. Догадываясь, что сейчас будет и больше всего на свете опасаясь, что услышит муж, Лена тихо взмолилась...

— Ну пожалуйста только не это. Я не выдержу... Вы же там все порвете!.

— Тебя что, в жопу никогда не делали?, — удивленно спросил Виктор Петрович. У нее однажды было такое. На третий день после свадьбы она выпила лишнего, и Игорь добился своего — вогнал свой тонкий пенис в ее задний проход, правда, дернулся раза два и тут же кончил, молодая жена ничего не успела ни понять, ни почувствовать.

— Нет, — соврала почему-то Лена, но потом, отбросив ненужное в такой момент жеманство, исправилась, — Только один раз... знаете... у Игоря не такой огромный...

— Знаю, таких не бывает! — хохотнул Виктор Петрович при этом больно сжав ей грудь и, больше не обращая внимания на приглушенные стоны женщины, которая теперь сама зажала себе обеими ладонями рот, начал головкой пробивать путь в задний проход. К великому изумлению Лены огромный, твердый член, хотя и с большим трудом, но проник внутрь. Женщина еле сдерживала крик от боли, но страх потерять мужа, который проснется и увидит ее насаженной на этот вертел, заставлял ее терпеть нечеловеческие мучения. Постепенно появилась истома и в итоге, сама не ожидая, Лена получила еще один столь мощный оргазм, что, вскинув в беспамятстве руки, громко вскрикнула.

— Что с тобой, маленькая? — удивленно спросил Игорь в полусне, не открывая глаз.

— Ничего, милый, спи... приснилось что-то, — трясущимися от страха губами промолвила женщина, косясь с сторону широкой мужниной спины. В ответ Игорь зачмокал и захрапел. Виктор Петрович очень довольный находчивостью Лены благодарно потрепал ее по щеке.

— Правильно, пусть пока поспит, — произнес он, с трудом высвобождая член из узкого, сжавшегося от испуга сфинктера. Когда операция по удалению члена из задницы удалась, он опустил ноги Лены вниз и, подтянувшись на руках, сел ей на грудь.

— Вы же раздавите меня! — взмолилась Лена, ощутив тяжесть мужского тела. — Потерпишь... — надменно возразил Виктор Петрович и, приставив к искусанным женским губам горячую, широкую как шляпка боровика, пахнущую калом залупу, приказал...

— Соси!

Лена, полностью деморализованная всем происходящим, медленно раскрыла рот. Гигантский член с трудом проник в него, с каждым движение бедер мужчины пробираясь все дальше.