Мортен Тровик : «За информационным шумом есть место для чего-то, похожего на подлинность».
Мортен, вы показывали свой фильм в Северной Корее?
Не думаю, что там возможен его широкий прокат. Но нескольким людям там я его показывал. В том числе тем, кого вы видите в фильме. И они в целом его одобрили. Они сказали, что мы показали все более-менее достоверно. Хотя, конечно, если бы они сами снимали такой фильм, они бы делали это по-другому. Вообще надо понимать, что мы никогда не смогли бы в открытую обсудить фильм и даже концерт Laibach на территории Северной Кореи. Но я знаю, что они точно не увидели в фильме неуважения к их стране. В фильме показано, что люди – это люди. Это главное. Сейчас я еду в Северную Корею опять.
Снова что-то, связанное с музыкой?
Новый проект, скорее, следует той же философии, что заложена в организации концерта Laibach. Я хочу привезти в Северную Корею международную команду современных художников в области визуальных искусств, включая российских и китайских. Это должно быть что-то вроде арт-академии , которая будет существовать одну неделю. Наши художники будут проводить мастер-классы вместе с северокорейскими художниками и студентами.
Похоже, Северная Корея стала вашим наваждением.
Пока мне есть, чему учиться у Северной Кореи, я буду туда возвращаться. Последние 4-5 лет Северная Корея занимает большую часть моего времени и моих сил. В самой идее или дискурсе Северной Корее объединено столько разных художественных и эстетических идей, которые очаровывают меня. Мне интересно и само это государство, и Северная Корея, как тип мышления. И то, что находится рядом с тем или иным северокорейским проектом, интересует меня не меньше, чем сам проект. И группа Laibach точно так же очаровывает меня, и эстетически, и как ход мысли, особенно Laibach золотой поры – 1980-х и 1990-х .
Какова реакция западных фестивалей и прокатчиков на ваш фильм?
Спрашивать меня , успешен ли фильм, это все равно, что спрашивать корову, вкусное ли у нее молоко. Но я могу сказать, что все идет даже лучше, чем можно было ожидать. Целый год мы ездили по фестивалям и параллельно вели переговоры с телекомпаниями и стриминг-платформами по всему миру. Сейчас он продан на всех самых крупных рынках. Картину сопровождает успех везде, от Казахстана до Италии и от Австралии до Норвегии. МЫ показывали его в Мексике, Турции, Израиле и, кстати, в Южной Корее тоже. В Мексике мы устроили премьеру фильма в кинотеатре под открытым небом, на центральной площади Мехико. Так же мы сделали и в Тель-Авиве, там был показ в открытом для горожан сквере с ресторанами. То есть, фильм смотрели и киноманы, и те, которые о нем вообще ничего не слышали. Все мои предыдущие работы обычно сопровождались критикой, это касается и Норвегии , где я, формально говоря, живу и где получаю финансирование своих проектов. Я думал, так будет и на этот раз, и я был готов к этому. Может быть, успех картины в том, что она получилась человечной по отношению к Северной Корее, в ней есть сочувствие. Это не значит, что мы не осознаем репрессивный характер северокорейского режима и не видим, как тяжело живется людям. Но мы показываем и то, что при всех многочисленных ограничениях, в каждой стене есть щель. Вы не представляете, насколько вдохновляющие у нас получаются сессии вопросов и ответов после сеансов. Людям любопытно все, что касается Северной Кореи. Вообще, я бы сказал так: эффект от фильма получился больше, чем сумма эффектов от каждого ингредиента, то есть, от интереса к стране, от любви к Laibach и интереса современному искусству.
Уверен, когда вы были там, вы не могли предположить , насколько уместным будет ваш фильм в эпоху, когда многие более свободные страны выбирают путь ограничений, сепаратизма и конфронтации.
У Милана Кундеры есть такая фраза: «Любая хорошая книга умнее, чем тот, кто ее написал» . Есть еще одна тенденция сегодняшнего дня, которая вполне отражается в моих проектах, связанных с Северной Кореей. Об этой стране пишут столько чепухи. Вы в России больше , чем кто-либо, знаете, что такое поддельные новости. Но мне кажется, работая с Северной Кореей, я узнал, как отделять поддельную информацию от правдивой. Я прошел школу фильтрования поддельных новостей. И это при том, что официальная пропаганда в Северной Корее – это хуже, чем советская пропаганда, это карикатура на нее. Но дело в том, что сами жители Северной Кореи в большинстве своем не воспринимают ее всерьез. Если слушать антикорейскую пропаганду, то можно составить такое впечатление, что там все роботы с промытыми мозгами, с нулевым критическим мышлением. Но это ерунда! Наш фильм бросает вызов этим стереотипам. Я не скажу, что это фильм со счастливым концом. Этот матч «Laibach – Северная Корея» закончился со счетом 1:1. И все же мы сделали крохотный шаг вперед. Знаете, я считаю Дональда Трампа, прежде всего, перформанс-артистом, это определяет мое отношение и к его твитам, и к его агрессивным действиям в отношении Северной Кореи. А наш фильм показывает, что за этими заявлениями, за истеричными заголовками, за информационным шумом есть место для чего-то, более похожего на подлинность. Потому что все, что вы видите в нашем фильме, - это не постановка. Так все и было.
Вопрос подлинности очень активно обсуждался, когда на экраны вышел фильм Виталия Манского «В лучах солнца» .
Я видел фильм Виталия Манского и даже обсуждал его с ним на фестивале в Осло. В его фильме все – постановка. Правда и то, что в жизни в Северной Корее вообще многое – постановка. Но если фокусироваться только на том, что все – фейк, ты всего лишь подтвердишь старый стереотип о том, что Северная Корея – сплошная подделка. А это не так. Я не хочу показаться сторонником северокорейского режима, но в фильме «В лучах солнца» много осознанной лжи. Я считаю его аморальным. Я могу показать конкретные моменты, где Манский лжет. Он самым манипулятивным образом использует Северную Корею и маленькую девочку, которую не спросили, хочет ли она выглядеть жертвой, чтобы двигать вперед собственное эго, свой образ смелого журналиста-расследователя.
В России сейчас очень популярны дискуссии о «европейских ценностях», о том, насколько они органичны для нас или же у нас свой путь и т д . Вероятно, чаще всего в этих дискуссиях употребляется слово «свобода». После ваших северокорейских проектов ваши представления о свободе, как главной ценности, изменились?
Конечно. Мои фундаментальные понятия о том, что такое свобода, не изменились. Но к своему нынешнему возрасту я понял, что свобода бывает разной. Все общества разные. Ясно, что норвежское общество гораздо более свободно, чем северокорейское. Я говорю и о свободе самовыражения, свободе выбирать, что делать со своей жизнью. Норвегия – одна из самых свободных стран в мире, здесь больше свободы, чем в Великобритании или США. И тем не менее, мы видим, что даже у нас люди подвергают цензуре других и даже самих себя. Чтобы увидеть это , достаточно заглянуть в социальные сети. Парадокс в том, что каждый раз, когда политик говорит что-либо откровенно, это вызывает скандал в СМИ. В Северной Корее есть другой тип свободы. Есть такое клише – «свобода не дается даром» Это не то, что падает на тебя с неба. Ты добиваешься этого сам. Все беды человечества сейчас происходят от того, что западный мир пытается распространить свое понимание свободы на весь мир. При том, что есть страны , для которых такое понимание свободы равносильно хаосу. Возьмите любую страну , где западный мир пытался насадить свое понимание свободы в последние 15-20 лет. Ни одна из этих стран по факту не стала свободнее. Если мы имеем в виду под свободой, например, отсутствие страха быть убитым.
Мой последний вопрос: в вашем фильме корейцы то и дело спят, вам приходится их будить.
Жизнь там изнурительна. Они используют любой шанс. Может быть , вы помните времена Советского Союза, когда даже простые вещи вроде похода в магазин, были испытанием. У большинства людей в Северной Корее нет машин, все пользуются общественным транспортом. Когда попадаешь в Пхеньян, это как машина времени.
Да, в фильме «День независимости» на улицах не так много автомобилей.
Если бы вы попали в Пхеньян 10 лет назад, вы бы их, практически, вообще не увидели. Но девушка-регулировщик все равно работала бы на перекрестке!