Мой лучший враг

Глава 41

Меня переполняет желание отомстить. После того что случилось, Оно заслуживает смерти.

Неоднократно мысли возвращали меня к этой яме, словно подсказывая – она идеальная ловушка. Довольно глубокая и широкая. Вокруг – заброшенные постройки. Здесь уже много лет не ходят люди. Мне нужно просто заманить его сюда. Но сначала – распилить эти чертовы решетки и раскопать ее. Это будет делом не из легких. Но у меня теперь много времени. Очень много времени. Мне некуда спешить. Желание мести – единственное, что осталось во мне. Что не растоптано и не уничтожено.

Нет, ничего не выйдет. Всего лишь фантазии. Мечты. Но почему нет? Мне нечего терять. Ведь меня больше не существует.
А здесь ничего не изменилось. Хотя кому понадобится что-то менять на заброшенной промзоне?

Я осторожно ступаю, под ногами хрустит гравий – отдельные черные проплешины то тут, то там напоминают о том, что некогда здесь проходила асфальтовая дорога. Вдоль дороги тянутся ржавые трубы. Атмосфера вокруг довольно мрачная – несколько полуразрушенных кирпичных построек, бетонные блоки, наваленные друг на друга, заржавевшая техника.

Я сажусь перед Ямой на корточки, ощупываю металлические прутья. Голос в голове снова повторяет мне одну и ту же фразу. Но может быть, не понадобится пилить? Решетки с боков придавливает земля. Осматриваю те места, где прутья врезаются в землю. Может быть, нужно просто раскопать яму по периметру и вытащить решетку?

Я начинаю разгребать твердую землю, с твердыми камушками и обломками строительного мусора. Камушки забиваются под ногти, причиняя боль. Вскоре под моими ногтями появляется кровь. Нет, так дело не пойдет. Мне еще понадобятся мои руки. Я оглядываюсь, замечаю кусок шифера. Беру его, начинаю копать им.
Мне страшно. Я боюсь допустить ошибку. Оно не прощает ошибок. Оно уничтожит меня еще раз. А у меня уже не осталось запасных жизней…

Я продвинулась в одном месте сантиметров на десять – а прутья по-прежнему остаются в земле. Каковы размеры этой решетки? Неужели она такая широкая?
Размахиваюсь. Вдавливаю шифер в почву. Гребу. Откладываю шифер. Сгребаю руками землю, откидываю в сторону. Снова беру шифер. Размахиваюсь…
Монотонная, однообразная работа успокаивает.
Размах. Удар. Чистка. Бросок. Размах. Удар. Чистка. Бросок.

Глаза чешутся – их застилает пелена пота. Я чихаю от пыли. На зубах неприятно скрипит песок. От пыли начинает чесаться все тело.
Несмотря на боль и усталость, я счастлива. Я впервые в жизни чувствую себя охотником, а не жертвой.
Ведь я делаю ловушку.

У меня нет четкого плана действий. Более того, у меня нет даже четких мыслей. Вместо них – какие-то жалкие обрывки слов в голове да взрыв противоречивых эмоций в душе. Я не могу объяснить, что я делаю и для чего. План появится позже. А сейчас я в прямом смысле слова готовлю под него почву.
Перед глазами – коричневая земля, обломок шифера и ржавые прутья решетки. Я сгребаю и сгребаю землю. Слышу шаги. Вздрагиваю. Оборачиваюсь и вижу мальчишек.
– Вот она! Нашли! – слышу крик Сереги.

Все члены команды в сборе. Я хмуро смотрю на них.
– Откуда вы узнали, где я?
– Рома надел шапочку из фольги и связался с инопланетной космической станцией. А там они уже пробили по своим каналам… – на полном серьезе говорит мне Серега. Мальчишки подходят к яме и с любопытством заглядывают в нее.
– Мне не до шуток сейчас. Хочу побыть одна.
Я отворачиваюсь и продолжаю свое дело.
Некоторое время все молчат.
– А чегой-то она делает? – слышу шепот Антона.
– Копает, – отвечает Рома.
– Зачем?

– Будет морковь сажать.
– Морковь? Прям сюды? Нелогично.
– Это ты нелогичный, дурень. Здесь сейчас все нелогично. Яму она роет.
– Но зачем?
– Лучше спроси – для кого.
– Шта-а-а?
Я откладываю шифер в сторону. Смотрю на мальчишек. Они смотрят на меня с ужасом и недоверием. Я вздыхаю – шутки в сторону. Пришло время для серьезных разговоров.
– Я думаю, что всем нам пришло время поговорить, – говорю я и поднимаюсь с колен.

Мы идем к плитам, ложимся на теплый от солнца бетон. Мы говорим о том, о чем обычно предпочитаем молчать: о том, как нам приходится жить, чем мы отличаемся от нормальных людей. О том, как Оно забрало наше детство и пытается забрать оставшуюся жизнь. Мы говорим и с каждым словом чувствуем себя сильнее, потому что никто из нас не одинок. Мы вместе. Мы делим друг с другом нашу боль. Мы поддерживаем друг друга.

– И зачем тебе яма? Что ты хочешь с ним сделать? – шепчет Серега. Мы лежим зеркально друг к другу, наши макушки соприкасаются.
– Я хочу, чтобы он умер, – отвечаю я ему так же шепотом. – Самой мучительной смертью, которую только могу представить.
Молчание длится недолго.
– Е-е-е!! Смерть Стасу Шутову! – раздается радостный вопль, обращающий в шутку мои слова.
– Надеюсь, ты говоришь несерьезно, – качает головой Рома.

– А мне плевать! Даже если серьезно, я поддерживаю Томаса! Смерть белобрысому гаду!
Нам все видится игрой. Даже мне. Я не отношусь серьезно ни к своим словам, ни к поступкам. Но игру очень легко превратить в реальность, мы все об этом знаем. Мы не осознаем своих поступков. Не понимаем последствий. Не хотим думать об ответственности.
Когда-то мы были добрыми и милыми детьми. Теперь мы – злобные тролли, тонущие в собственном болоте отчаяния.
А еще мы очень любим играть в смерть.

Мы сумасшедшие? Нет. Мы просто еще не стали взрослыми.
Через секунду мы поднимаемся и идем к Яме. Встаем, каждый у своей грани. Восемь рук сгребают землю и отбрасывают ее в сторону. Наши руки заняты, но голова свободна для размышлений. Мы строим план. Рассуждаем, как заманить чудовище в ловушку. Эта игра нам нравится. Она заставляет мозги думать, а нервы – вытягиваться в струны. Она полностью занимает мою голову, вытесняя оттуда страх и ужас, и поглощает меня целиком.

Антон и Серега сваливают раньше, но мы с Ромой продолжаем рыть.

К концу дня утомительной работы мы все-таки добираемся до края этой решетки. То, что мы видим, нас не радует – у краев решетка залита бетоном. Но нас ждет и хорошая новость – решетку можно открыть. Решетка представляет собой два квадрата, один внутри другого. Внутренний оказывается дверью, второй, внешний – ее опорой. С одной стороны двери мы видим петли, с противоположной – там, где дверь должна открываться, – замок на цепи, примотанной к опоре.

Мы рассуждаем, что делать дальше. Важна каждая мелочь – ошибки быть не должно. Пилить потребуется совсем немного – только цепь, а не всю решетку по периметру, и мы сэкономим пару лет… Для того чтобы распилить цепь, нам потребуется ножовка…
У меня дико ноет спина, перед глазами все плывет, руки трясутся.
– Все, хватит. Ты выглядишь так, будто роешь себе могилу и сейчас в нее упадешь, – говорит Рома и поднимается на ноги. – Вставай! Пошли домой.

Я нехотя поднимаюсь и теряю равновесие – друг подхватывает меня.
– Эй-эй! Так не годится! Ты совсем зеленая! Когда ты в последний раз ела? Пойдем ко мне, батя лапшу свою фирменную сварганил.
У меня нет сил сопротивляться. Нет сил говорить. Я уже давно не ела нормально – и вряд ли смогу проглотить хотя бы кусочек.
На удивление, дома у Ромы, только почуяв доносившийся с кухни аппетитный запах, я понимаю, что дико проголодалась.

Батя щедрым рывком ставит передо мной огромную миску, больше напоминавшую детский горшок.
Батины угрозы запихать лапшу во все естественные отверстия, если я ее не съем, оказываются лишними – я бойко орудую ложкой и мигом уничтожаю всю лапшу.
– То-то же! – удовлетворенно восклицает Ромка. – Хоть лицо покраснело, кровь прилила!

Я улыбаюсь – самочувствие определенно лучше. Вообще рытье ямы идет мне на пользу – восстанавливается психическое здоровье, появляется аппетит. И желание жить ради чего-то – пускай даже для мести, – и я понимаю, что для этого мне нужны силы, много сил.
На следующий день просыпаюсь разбитая – ноют все мышцы. Не хочу снова рыть – надо дать мышцам время восстановиться.

Но меня переполняет странная энергия – я хожу из угла в угол комнаты, не зная, чем себя занять. Краем глаза замечаю календарь на стене, и меня осеняет – Даша! Она приезжает сегодня!

Я хватаюсь за телефон. Даша прибегает тут же, когда узнает, что со мной случилось что-то ужасное. Следующие минуты мне хочется вычеркнуть из памяти. Я лежу головой у Даши на коленях, рассказываю ей обо всем и снова проживаю тот ужасный день. Она плачет и гладит меня по волосам. Даша дает мне какие-то советы, требует, чтобы я боролась, попыталась что-нибудь сделать, чтобы это не сошло ублюдку с рук. Я молча киваю. Я не скажу ей о своих планах, не хочу ее пугать. Она меня не поймет, она слишком нормальная. Бабушка зовет нас есть мороженое. Мы берем его и уходим в гостиную, забираемся под стол. Длинная скатерть скрывает нас от внешнего мира, мы будто находимся в своей маленькой галактике.

– Прошу, расскажи мне что-нибудь, – шепчу я. – Как ты провела время? Расскажи о своей поездке к бабушке. Я хочу отвлечься.

Даша грустно смотрит на меня. Слова даются ей с трудом. Она прекрасно провела время у бабушки, но как делиться своим счастьем с человеком, кто совсем недавно пережил нечто ужасное?.. Но чужое счастье – это то, что сейчас нужно мне больше всего, ведь своего у меня быть не может. Она рассказывает о том, с какой классной компанией она там гуляла, о песнях и танцах до утра, о том, какие там все добрые и милые. О том, как целовалась в поле с мальчиком под проливным дождем. О том, как она счастлива.

Оно забрало у меня жизнь, забрало любовь и первые поцелуи. Забрало все прекрасное, что у меня могло бы быть. Оно оставило мне только боль и сумасшествие. Поэтому я впитываю каждое слово моей подруги, пытаюсь превратить ее воспоминания в свои.
– Я хочу праздник, – говорю я, когда Даша заканчивает рассказ. – Хочу пройтись по магазинам, купить что-нибудь яркое. Хочу развлечься.
Даша улыбается, поддерживает мою идею.
Мама оставила мне свою карточку, и мы собрались ехать в торговый центр.

Проходя по нашей площади мимо фонтана, мы весело болтаем и смеемся, строим планы на день. И тут я замечаю компанию, сидящую у фонтана. Горло охватывает огнем. Я прикусываю губу до крови, чувствую ее металлический вкус.
Оно там. На его лице – самодовольная улыбка. На его коленях сидит какая-то девушка, он нежно обнимает ее за талию. Возле него – его любимый квадроцикл.
Ненависть пронзает меня от макушки до кончиков пальцев. Оно выглядит таким счастливым. Ни капли раскаяния во взгляде.

Меня таскали за волосы, жгли кожу, кидали в лицо угли. Меня били, запугивали, надо мной издевались. Меня втоптали в грязь. Вывернули наизнанку мой рассудок и раскидали по ветру его содержимое. Мои шрамы никогда не заживут.
А Оно… Его волосы блестят… Дорогая рубашка сверкает белизной. Оно улыбается девушке, сидящей у него на коленях… Оно гоняет на своем квадроцикле… Проводит общество в приятной компании…
Оно наслаждается жизнью, в то время как моя жизнь никогда не начиналась.

Дашка вцепляется мне в руку.
– Не смотри на него. Пойдем, мы опаздываем на электричку! – говорит она и тянет меня за собой.
«Тебе это не сойдет с рук, Стас Шутов. Ты ответишь за то, что сделал. Я больше не затравленный зверек, запуганный до смерти. Твое время скоро придет. Но не сегодня».
В электричке мы громко болтаем всякие глупости. Сидящие вокруг пассажиры шикают на нас, но нам все равно. Нам никто не сможет испортить настроение.

В торговом центре мы ходим по магазинам, меряем яркие наряды. Покупаем платья и туфли, тут же надеваем их. Потом идем в кино. После кино отправляемся в парк, катаемся на аттракционах, едим сладкую вату. Вокруг сотни улыбающихся лиц, все такие нарядные и яркие – это кружит мне голову. Мне хочется всего и сразу. Этот день такой чудесный. Я хочу, чтобы он никогда не кончался.
– Давай останемся здесь! – говорю я Даше. – Будем гулять всю ночь!
Она с сомнением смотрит на меня.

– Боюсь, после такой прогулки наши мамы утром не впустят нас в дом.
– А мне плевать! Я хочу развлечений! Пойдем в клуб? – тяну я ее за руку и тут же останавливаюсь. – Нет, сначала давай пойдем лучше на озеро? Возьмем в аренду катамаран, будем кормить уток. Может, возьмем мороженое? А пойдем познакомимся вон с теми парнями…

Меня переполняют желания. Я не могу определиться, чего хочу. Я хочу успеть все за один день. Тяну Дашу то в одну, то в другую сторону. Она останавливается и озабоченно смотрит на меня.
– Эй, подруга, что-то ты меня пугаешь… Ты уж определись, чего хочешь!
– Я хочу всего! Понимаешь, всего, здесь и сейчас…
Мое сердце бешено бьется. Я чувствую, что мой разум куда-то плывет. Я смотрю на компанию парней и девчонок, стоящую недалеко от нас, и делаю шаг в их сторону. Даша одергивает меня.

– Что ты делаешь?
– Хочу познакомиться!
– У них же девушки, ты что, не видишь?
– А мне плевать! Спорим, я смогу подойти вон к тому и поцеловать?
Я смеюсь. Мне дико нравится эта игра. Игра, в которой позволено делать все, что хочешь.

– Ты пугаешь меня! Что с тобой происходит? – Даша пытается меня остановить, но я вырываюсь из ее рук. Я подбегаю к компании, подхожу к одному из парней. Он оборачивается и удивленно смотрит на меня. Я встаю на цыпочки и целую его. Он отскакивает в сторону. Рядом с ним – его девушка. На меня обрушивается взрыв негодования:
– Эй, что ты делаешь?
– Сумасшедшая!
– Ты ее знаешь? Это твоя бывшая??

А я смеюсь. Смотрю на них и смеюсь. Подбегает Даша и тянет меня за руку. Мы убегаем прочь, а я все еще не могу перестать смеяться.
Но Даше не смешно. Она трясет меня за плечи и кричит:
– Что с тобой происходит?
– Со мной все прекрасно! – кричу я со смехом. – Я просто хочу повеселиться!
– Ты врешь мне! Ты ненормальная!
– А что? Что не так? – огрызаюсь я. – Что ненормального в том, что я хочу получать от жизни удовольствие? Хочу быть счастливой?

– Ты сама на себя не похожа, – качает головой подруга. – Ты делаешь странные вещи.
Некоторое время я молчу, а потом говорю со слезами в голосе:
– Он отнял, отнял у меня эту жизнь, Даш. Из-за него я выпала куда-то. Он все забрал. Ничего не оставил. Я просто хочу ту жизнь, которой у меня никогда не было. Этой жизни, – обвожу я руками вокруг себя. – Что в этом плохого?

Наш спор ни к чему не приводит. Я только довожу подругу до слез. Мы сидим на лавочке, я хмуро смотрю, как по земле бежит жучок. Даша сидит рядом и ревет. День заканчивается совсем не так, как я хотела.
Домой мы едем молча, обе расстроенные. Бабушка спрашивает, как прошел мой день. С улыбкой на лице я рассказываю, что день прошел просто чудесно.
На следующий день с самого утра я иду к Яме.

Через некоторое время приходит Рома. Из рюкзака он достает ножовку. Мы осматриваем цепь, прикидываем, где она тоньше и где удобнее пилить. Рома начинает первым. Мы сменяемся через каждые пятнадцать минут.
– Тебе не кажется, что наш план слегка не продуман? – спрашивает он во время своей смены. В этот момент я хожу по периметру Ямы. – Мы распилим ее, а что дальше? Какой у нас дальше план?

Может быть, это все зря? Как мы сделаем ловушку? Как заманим его сюда? Что будем делать потом, когда поймаем его?
Некоторое время я молчу. Дальнейшего плана у меня действительно нет.
– Основная часть плана будет позже, – уверенно говорю я. – Все, что пока нужно, – это распилить решетки и раскопать яму. Так что мы будем работать над этим этапом. А что делать дальше – об этом будем думать параллельно работе: руки заняты, но голова свободна. Ты пили, не отвлекайся.

Рома хмуро смотрит в землю и пилит с двойным усердием. Я хожу вокруг Ямы и думаю над его словами. Что дальше? Этот вопрос меня пугает. Каким образом заманим сюда это чудовище? Его не так просто обмануть. Оно никогда не ходит в одиночку, всегда только в компании. Но нам нужно отрезать его от остальных, заманить сюда одного. А потом… а что потом? Нет, не могу сейчас об этом думать. Слишком много дыр в нашем плане.

Через пару часов к нам присоединяются остальные. В конце дня мы заходим в одно из заброшенных зданий промзоны и прячем ножовки.
На следующий день я прихожу раньше всех. Тяжелая бездумная работа успокаивает. Монотонные однообразные движения приводят меня в состояние абсолютного спокойствия. В голове – ни единой мысли. Мне это нравится.

Несколько дней пролетают незаметно. Каждый день в точности похож на предыдущий. В голове будто груда битого стекла. Спина – заржавевшее железо. Руки покрываются жуткими мозолями. Через несколько дней мозоли лопаются, работа ножовкой причиняет ужасную боль. В следующий раз я приношу с собой перчатки.
Мы пилим по пять-восемь часов в день, продвигаемся миллиметр за миллиметром.

Родные радуются – ведь я начала есть. Они видят, как я ухожу куда-то на целый день, прихожу уставшая и сразу же набрасываюсь на еду.
Утром я ухожу из дома и возвращаюсь к вечеру. У меня болят все мышцы. Физическая работа утомляет. Но я рада этому – я засыпаю, едва коснувшись головой подушки. Никаких кошмаров и видений. Я просто проваливаюсь в черную пустоту.

Иногда, когда я ухожу из дома или возвращаюсь обратно, вижу Его. Наблюдаю, как Оно идет по улице. При взгляде на Него в груди закипает ненависть. Она придает мне сил двигаться дальше… к своей цели.
У меня не так много времени. Егор сказал, что Оно собирается уехать. Когда именно? Сколько у меня времени?

В один из дней караулю у их дома Яну. Завожу с девочкой ничего не значащий разговор и осторожно выпытываю нужную мне информацию: когда переезжает брат? Ответ: где-то недели через две, но не точно. Я не спрашиваю, куда он уезжает и зачем. Мне это неинтересно. Мне нужно знать, когда.
Две недели… Хватит ли у меня этого времени на то, чтобы все доделать? Я не знаю. Но должна успеть.

Я просыпаюсь и стискиваю зубы. Неужели снова придется идти и в этот лес и пилить, пилить, пилить до тех пор, пока кисти рук не рассыплются в крошки? Я не хочу вставать. Хочу провести целый день в кровати.
Но, как и в любой подобный день, я начинаю думать о Нем. Представляю, что он сейчас делает. Как ходит по дому, нацепив на лицо свою беззаботную улыбку, как строит планы на день. Как думает о том, с какой девчонкой он замутит вечером. Он ни капли не сожалеет о том, как разрушил чью-то жизнь.

Сегодня четверг, утро выдалось прекрасным. Если бы еще так сильно не болели спина и руки… я сижу на кухне и пью чай с корицей. Руки трясутся, чай немного расплескался. Пахнет выпечкой – бабушка работает. За окном ярко светит солнце. На меня вдруг накатывает волна удивительного спокойствия. Слышу звонок – кто-то стоит за калиткой. Встаю, чтобы пойти открыть.
– Ты сиди, я открою, – бабушка вытирает руки полотенцем. – Это, наверно, соседка… Она обещала зайти.

Бабушка уходит. Я смотрю в окно. Строю планы на день – рассчитываю, сколько часов потребуется пилить сегодня.
– Томочка, смотри, кто к нам в гости пришел, – радостно говорит бабушка.
Я оборачиваюсь на голос. Чашка выпадает из рук, звон бьющегося стекла, лужа чая на полу.
Оно в моем доме. Оно пришло за мной. Как оно посмело?
Кожа вмиг покрывается мурашками.
Меньше всего мне хочется видеть Его в моем доме. Я мечтаю увидеть Его только еще один раз – в Яме. С землей, затолканной в глотку.

На что способен разум? Что может сделать с человеком сумасшествие?
Он мне отвратителен. Видеть его в моем доме – невыносимо.
Бабушка озадаченно смотрит то на меня, то на разбитую чашку.
– Я уберу, – она кидается на пол.
– Не надо, – Оно останавливает ее. – Я сам уберу. Это из-за меня.
– Нет, не подходи ко мне! Я сама уберу! – визжу я, ведь осколки чашки слишком близко от меня. Я не хочу, чтобы Оно приближалось.

– Тома, иди в свою комнату, – строго говорит он. – Я хочу поговорить с твоей бабушкой.
Почему? Почему мне снова хочется опустить голову и подчиниться? Почему Оно имеет столько власти надо мной?
– Тома, почему ты кричишь? – нападает на меня бабушка. – Почему ты так себя ведешь? Это же наш Стасик… Прости ее, Стас, ей сейчас нелегко.
Зачем? Зачем Оно пришло? О чем Оно будет говорить с бабушкой? Я хочу, чтобы Оно убралось из моего дома!!
– Убирайся! – кричу я. – Убирайся отсюда!

– Тамара, успокойся. Пожалуйста, перестань кричать! Кто-нибудь расскажет мне, что здесь происходит? – испуганно говорит бабушка и вопросительно смотрит на Стаса.
– Тома, иди в свою комнату, – устало говорит Оно и переводит взгляд на бабушку. – Есть кое-что, о чем я должен вам рассказать.
Я подчиняюсь. На ватных ногах поднимаюсь наверх. Но вместо того чтобы уйти в комнату, сажусь на верхнюю ступеньку и обращаюсь в слух.

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь