Миссия выполнима!

Ах, как она прекрасна была в этом сопротивлении! Халатик задрался, обнажив притягательные бедра. На груди халатик тоже разъехался, показались мои любимые соски. Немедленно в рот и покусать через губы. Ммм, обожаю её так потерзать.

— Да перестань чумовой, — Наташка продолжала отбиваться, — ты что офанорел? Я... я не могу... аххх... я не выдержу...

Фразы потихоньку тонули в стонах. Не удивительно, возбуждение то после супружеского секса еще не спало. Руки, молотившие меня по груди, превратились в тиски, впившись ногтями в моё напряженное тело. Ответом, я быстро и полностью вошел в Наташку. Хорошо, как же мне было хорошо внутри моей ненаглядной любовницы! Пытаясь хот как-то позабыть о дрожи в ногах, я не стал тратить время на поиски темпа, а быстро и резво начал достигать кондиции. Надо и вправду поторопится, а то ещё придется ночевать в шкафу. Мужья они такие, ради пива могут и сбегать в магазин, а не просто сходить. Не прошло и пары минут, как внизу защемило, уши заложило, меня затрусило, и зад помог члену поступательными движениями выталкивать сперму. Моя Наташка не сплоховала. Как только я дернулся последний раз, она закрыла глаза и сильно сдавила меня ногами, в чувствах принимая оргазм. Супер, уважил Наталью и себя горемычного не забыл.

— Ну, я теперь, пожалуй, действительно пойду, — спрыгнув с кровати, я наклонился над вещами.

— А поцеловать? — моя бесстыдница раскинулась на кровати в очень соблазнительной позе. Халатик не столько скрывал женских прелестей, сколько добавлял провокации, — а поцелуй, на прощанье, мм?

Для меня слово Наташки — закон. Нагнувшись, я схватил пальцами ближайший сосок и крепко впился поцелуем в раскрытые губы. Что мне нравилось в моей любовнице, как она отвечала ласкам и принимала секс. Вот не зря всякого рода психологи и сексологи утверждают, сексу нужно отдаваться искренне, самоотверженно и самозабвенно. Наташка была именно такой. По крайней мере, в сексе со мной. Вот и сейчас её стон, и ответные движения на мою грубую ласку заставили меня искренне лютовать, Вася, Вася, какого хрена ты раньше приперся? Оторвавшись от любовницы, я поспешил натянуть трусы, пора было отчаливать. Наташка негодующе взирала на моё облачение в одежду, хотя конечно всё понимала, муж есть муж. Его так за дверью не оставишь.

— Позвони, как сможешь, — я уже был обут, — расскажешь, как у тебя тихий семейный вечер прошел.

Наташка проскользнула ко мне, трогательно поправила воротник рубашки:

— Ты не ревнуешь? Пойми я...

— Наташ, брось. Это же не первый поперечный с улицы на огонек зашел, — я успокаивающе чмокнул её в лобик, — позвони, окей?

Но звонок прозвучал в реале, звонок домофона. Второй раз за вечер испытать чувство аврала, было уже привычно, но все равно неприятно.

— Бл... , доигрался, — я смотрел с вопросом на любовницу, чего делать будем?

— Так, — Наташка выскочила в прихожую, откуда донесся её голос, — он ключи оставил.

Она объявилась в спальне с решимостью во всем своём облике, достойно полководца. Схватив меня за руку, потянула к двери:

— Быстро уходи, — она посмотрела в глазок и с досады топнула ножкой, — черт, соседи курят на площадке. Да что ж так не везет.

Глаза её лихорадочно бегали, а я в нетерпении, переминаясь с ноги на ногу, стоял напротив неё и ждал решения. Сверху все этого мозгового штурма, прихожую разрывал звонок домофона. Неожиданно Наташка схватила телефон и судорожно стала набирать номер. Покусывая губу, она бесконечно долго ждала ответа:

— Люсь, ты дома? А твой где? Ага, у меня к тебе дело. Слушай и не перебивай. К тебе сейчас ...

будут гости. Какие, какие. Обычные, мужские. Откуда? Хороший вопрос, от меня, откуда! Да не ржи ты. С меня причитается. Пусти его с балкона. Хватит ржать! Все, открывай.

Из короткого разговора я понял, что анекдот продолжается. Не дав мне опомнится, Наташка схватила меня за руку и потащила к балконной двери:

— Лезь на соседний балкон, Люська тебя впустит.

— Ага, — я глянул вниз с пятого этажа, — а страховка предусматривается? Наташ, я всё понимаю, но это реально перебор.

В ответ меня с силой вытолкнули за пределы балкона:

— Ничего страшного, балконы совмещенные, лезь, тебе говорят, — Наташка продолжала выпихивать меня руками. Халатик снова разъехался, в вечернем свете грудь выглядела потрясающе. Не удержавшись, я больно крутанул сосок, маленькая месть должна была состояться. Ойкнув, Наташка все же от меня избавилась, инстинкт самосохранения меня довел-таки до соседнего балкона, гостеприимно распахнувшего свои просторы.

2.

Перекинув ноги на безопасную твердь, я осел прямо на пол. Очень хотелось пить, в горле гулял сухой ветер, настоящая пустыня. Подумав, я понял, что хочется не пить, а выпить, желательно на бухаться. «Парни, парни, это в ваших силах», пропев непонятно откуда взявшуюся старую песенку, я решил, вот сейчас доберусь до дома и буду бухать, с глупой улыбкой и ужасом вспоминая сегодняшний вечер. Моё философское настроение разрушил приятный женский голос:

— Долго сидеть собираешься?

Я поднял голову и увидел женский силуэт в дверном проеме. Ничего так силуэт, стройный, с длинными распущенными волосами.

— Поднимайся уже и заходи, — не удержавшись, она добавила с усмешкой, — ну Наташка даёт.

Женщина жестом пригласила меня в комнату. Естественно я, как порядочный человек, пришедший в гости разулся и проследовал в квартиру. Оглядевшись, я сообразил, что это жилище было зеркальной копией, покинутой мною квартиры Наташки.

— Так и будешь стоять? — хозяйка, я вспомнил, Людмила включила свет в комнате, и я смог её рассмотреть.

Хм, соседка у Наташки была, вот как сказать, красива? Думаю, это будет не правильным. Канонической красоты не было. А вот если описать Людмилу словом очень-очень-очень мила, это будет в точку. Вот именно таким женщинам на улице вслед бросают взгляды мужики. Одним словом исключительно приятная молодая женщина.

— Зовут то тебя как, альпинист?

Вместо ответа я задал вопрос:

— Людмила, спасибо Вам, но может, я уйду, что-то непосебе мне сегодня в этом доме.

Она рассмеялась. Этот приятный смех удивительным образом успокоил моё колотящееся сердце. Но вместе с тем я непонимающе посмотрел на Люду, в чем дело то?

— Нельзя пока, на площадке мужики продолжают курить. Они скоро уйдут. Потерпи немножко. Да ты присаживайся. Ноги вон до сих пор дрожат.