Миллениум

ОЭС-874

  Опорные энергетические станции строились с 27 века. Когда-то на их месте были большие города. Теперь же они были огромным скоплением бетонных высотных зданий, связанных проводами, энергоблоков, тоннелей. На таких станциях работали тысячи людей. Они делились на три класса. Рабочие первого класса были учеными в области физики. Среди них было немного женщин. И вот в 2999 году на одной такой ОЭС под номером 874, находящейся в южной Азии, отобрали несколько победителей международной олимпиады по физике. В области термодинамики победила 15-летняя Иви Хави. Девочка по документам была родом из Барселоны и обладала феноменальной зрительной памятью. Иви была самым молодым работником первого класса.

  Во втором классе работали чернорабочие, которые должны были знать базовые законы физики. Они выполняли больше физической работы. Там женщин не было. Во втором классе работал Нильс Сигурдссон. Это был мужчина лет за тридцать. Он здесь работал уже давно.

  В третьем классе работали обезьяноподобные мужчины, над которыми начальство иногда открыто издевалось, они выполняли самую тяжелую работу. Представители третьего класса иногда бунтовали. Такое происходило на крупных станциях в Америке или Европе. Недавно это произошло и на 874й станции. Обычно начальство станции делали следующее: они брали работницу станции и бросали ее в тоннели третьего класса, где работники могли делать с ней, что им хотелось. Молоденькая Иви Хави приглянулась начальству и они под предлогом отнести еду скоту в тоннелях, отправили ее туда. Это была осень 2999 года. С этого случая все и началось.

Рабочая неделя Сигурдссона длилась пять дней по восемь часов. В восемь утра каждый рабочий день Нильс просыпался от шума в камере. Его кровать сама выдвигалась из камеры, чтобы тот мог по лестнице прямо с кровати подняться в шкаф и достать форму. Получив черную рубашку и черные брюки с черными носками, Нильс прямо через шкаф, полный таких комплектов формы, шел в душ. Зайдя в кабину, он кидал пижаму и нижнее белье в корзину. Как только вода начинала обдавать его тело, корзина проваливалась в трубу и летела прямиком в тоннели третьего класса. Рядом была корзина с чистой формой, ее прикрывала ширма. Потоки воды обдавали тело со всех сторон, после, тело обдавали порошком, затем, снова водой. В конце – потоком воздуха. Уже сухой человек брал одежду из второй корзины (ширма сама отодвигалась) и шел в соседнюю кабину, чтобы одеться. В ней было зеркало. Это была единственная возможность работнику осмотреть себя.

 Каждое утро Нильс видел в зеркале тощего парня ростом около двух метров. Он был настолько худосочным, что при разговоре на его тонкой шее выступали вены. Немного сутулый, его туловище казалось в разы короче длинных тощих ног. Осмотрев себя, Нильс спускался по лестнице в столовую, где работников кормили кашей и чаем. В девять все шли через тоннели из столовой в рабочий цех. Там пять часов Нильс осматривал провода – он работал в блоке электроники. Затем у него был час, чтобы выйти из станции в тайский лес. Работникам выдавали сигареты, снеки и газировку.

  В день, когда Иви отправили в тоннели, Нильс сидел в лесу на дереве и разговаривал с азиатским коллегой. Нилсьс  был европейцем. Болтали о новых разработках, о буднях на станции. После перерыва все шли в здание работать. Нильс в тот момент, когда Иви попала в тоннели, дорабатывал последний час. Когда его коллега сообщил ему о девушке в тоннелях, Иви уже подвешивали на канате. Только за десять минут пребывания Иви в тоннелях ее избили, искупали в бассейне с водой для душевых кабин и морально унизили. Коллега Нильса шел в тоннели, чтобы набрать воды для своих комнатных растений и увидел этот кошмар. Он, предприняв бесполезные попытки угомонить чернорабочих, помчался наверх сию же минуту. Сигурдссона боялись все приматы третьего класса.

 Когда Нильс спустился в тоннели, он увидел, как группа чернорабочих имитировали плач Иви, издеваясь над ней. Девушка лежала на сыром полу и тяжело дышала, жадно хватая кислород легкими. На горле уже было несколько отметин от каната. Одно появление Сигурдссона не на шутку напугало чернорабочих. Нильс взял Иви на руки и унес наверх.

 Напуганная и изнуренная девушка быстро заснула в его койке, выпив горячего чая. Нильс протер ей лицо и руки, обработал раны на лице и вышел из камеры, заперев ее на замок с кодом.

 Уже через неделю Иви жила по соседству с Нильсом ради собственной же безопасности. За ней сохранялась камера в башне первого класса. Первый класс жил в высоченных бетонных башнях высотой в 30 метров. На этаж приходилось по 100 камер. Камеры были оснащены новейшими технологиями, дизайн был светлым, под стать серым облакам, которые было видно во французских окнах. Но Иви всегда гостила у Сигурдссона и его приятелей. Она иногда ночевала в пустой камере рядом с Нильсом. Камеры второго класса были серыми, ободранными, со старым оборудованием. Если в башнях первого класса на этажах были белоснежные коридоры, то в башнях второго класса коридоров не было. Эти башни шли в землю. Внутри башен была яма, а на стенах на этаж приходилась тысяча камер. Спасали только лестницы, которые выдвигались, если нажать на рычаг возле выхода из своей камеры. Вокруг камеры были старые ржавые лестницы – по ним коллеги ходили друг к другу в гости. В начале рабочего дня кровать сама выдвигалась из камеры в эту самую яму к лестницам. Вокруг камеры были еще двери, за ними были те самые шкаф, душ и гардероб. На стенах башни были тысячи лампочек. Отдаленно башня изнутри напоминала матрицу. Так как эти башни уходили в землю, окон в камерах и в самой башне не было. В камерах можно было включать монитор – единственный источник света.

 Сигурдссон обожал по выходным выходить на побережье. Теперь он с собой брал и Иви. На побережье были горы мусора. Там он любил покопаться и найти что-нибудь из старых видеокассет, дисков и книг. Так он нашел старый магнитофон и притащил в камеру. Первый диск, который он проиграл на магнитофоне был сборник песен 20 столетия. Нильс никому не показывал того, что находил, кроме своих друзей Джи-Джи, Александра, Освальда, Энрике и Иви. Как-то Иви застала его слушающим Эдит Пиаф.

- Такой красивый язык. Интересно, как он назывался, - говорил Нильс.

 В мире 2999 года не было других языков кроме одного, международного – гибрид английского, китайского, русского и испанского. Основой служил английский. В разных регионах говорили с разными акцентами, на разных диалектах. Иви, будучи уроженкой Каталонии (бывшей) говорила с испанско-каталанским произношением. Первое время Нильсу было трудно ее понять. Ее диалект походил на смесь английского, испанского и каталанского. Сам Нильс был уроженцем Балтийских стран и говорил на гибриде английского, русского и других скандинавских и прибалтийских стран.

- Он волшебный, - заметила Иви. Вместе с Эдит Пиаф на диске звучали голоса Элвиса Пресли, Луи Армстронга, Рэя Чарльза. Эти имена ни о чем не говорили слушателям нового миллениума. Но эта музыка завораживала их. В новом миллениуме вся музыка была построена на однотипных комбинациях звуков. Певцу не надо было иметь особого певческого таланта. Мало кто пел по-настоящему.

 А работники таких станций были изолированы от внешнего мира. Они просто были рабочим ресурсом. Нильс вычислял дни недели и месяца сам. Машины делали все за людей в плане расчетов. Рабочих первого класса было очень мало и только такие как Иви могли хотя бы немного приблизиться к уровню знаний преподавателей университета на физ-мате в начале 20 века. Люди еще нужны были для того, чтобы машины уж совсем не захватили мир. А миллиарды жителей планеты надо было чем-то занять. 

О миллиардах. Общество 2999 года было деморализованным. Атеизм, сексуальная свобода, отсутствие семей как таковых. Телевидения уже давно не было. За нужной информацией люди выходили в сеть. «Звездой» было стать очень легко. Достаточно было заснять на камеру какую-то глупость или влезть во что-либо, и ты уже знаменит. Политическая арена тоже изменилась. Государства с общими интересами объединились в конфедерации. Иногда страны разных конфедераций на границах друг с другом вели войны. Обычно такую компанию страны вели по договоренности, пустив в СМИ информацию о вражеских настроениях соседа. Люди велись, войны велись успешно, а страны процветали экономически за счет военных действий. Плевать, что погибали тысячи людей. Но и настоящей войны не по договоренности тоже следовало бояться.

 Ядерное вооружение было у каждой конфедерации стран, но самым страшным было не оно. Иногда правда страны скидывали ядерные бомбы для устрашения друг друга. В засекреченных лабораториях выращивались люди с особыми способностями. В один момент конфедерации, воюющие друг с другом, могли выпустить их из лабораторий.

Однажды Иви и Нильс пошли на загрязненные пляжи. Они зашли так далеко, что не успели добежать до станции до того, как начался дождь. Как только солнце спряталось за серыми от выхлопных газов облаками, Нильс спрятался под разбитый автомобиль. В то время как Иви радостно бегала под ливнем, он сидел, скрестив руки на коленях и глядя на шумный пролив, синие волны, в которых виднелись пластик и банановая кожура, серебристую сетку ливня и темнеющий под ею тяжестью песок.

- Нильс! Давай, иди сюда! – смеялась Иви. Она подошла к машине и присела. Нильс был не в лучшем настроении.

- Ты чего? – удивилась та и присела рядом.

-Не люблю дождь, - пробормотал тот. – Ты вся мокрая, заболеешь еще.

- Не волнуйся, - сказала та и протянула руку, чтобы нежно погладить его щеку. Ее движение было таким неловким, будто бы она хотела коснуться чего-то неведомого ей. Но внезапно холодная мокрая рука Иви оставила ожог на щеке Нильса и тот ругнулся.

- Иви! – крикнул тот. Иви, изумившись, выбежала из-под автомобиля. Нильс прикрыл ожог рукой.

- Иди на станцию, не трогай меня, - попросил тот. Девушка озадаченно смотрела на него.

- Иви, я не хочу об этом говорить, - сказал Нильс.

- Так вот почему ты не умеешь плавать, - заметила та. Она присела и подползла к автомобилю.

- Я к тебе зайду и покажу кое-что, - прошептала она. Девочка затем убежала. Бедный Нильс ждал около часа.

 Иви уже поджидала друга в его камере. Наготове она держала кружку с водой. Нильс был уже недоволен.

- Убери это, - сказал он.

- Нет, закрой дверь и смотри, - сказала Иви. Нильс запер камеру на замок с кодом и принялся наблюдать. Внезапно вода в кружке начала источать пар. Вскоре она просто кипела. В один момент кружку просто разорвало. Хорошо хоть Иви предупредила, когда нужно отворачиваться.

- Это что еще за… - Нильс не успел договорить.

- Ты ведь тоже из лаборатории, - сказала та радостно. – Поэтому ты боишься воды?

- Что? – Нильс делал вид, что ничего не понимает, хотя на его лице было написано, что раскрыли его маленький секрет.

- Я из лаборатории. Я могу контролировать температуру тела и окружения как мне захочется. Могу воду испарить, могу превратить в лед. Могу даже кровь в жилах заставить вскипеть. А что ты можешь?