Метафизика власти
@waltervalentine, ЛПРТ (автор оригинала - Рой Чайлдс, язык оригинала - английский)Любой, кому неравнодушна собственная свобода, испытывает глубокое чувство меланхолии, касаясь даже поверхностно истории возникновения государственного аппарата. И только проводя вечера за чтением книги Бертрана де Жувенеля («О власти: природа и история ее роста»), пробуждаешься от этого состояния.
Власть, по мнению Жувенеля, – это «центральная правительственная власть в штатах или общинах». Целью Жувенеля в этой работе не является создание «журналистской» истории становления государства, а, как он сам выразился в первом разделе, – раскрытие сущности власти. Бо́льшая часть работы Жувенеля посвящена психологии расширения власти государства: «социальные последствия воинственного духа», «политическая власть и родительская власть», «формирование нации в лице короля» и «от паразитизма до симбиоза». И это лишь некоторые из тем.
Рассмотрим несколько показательных отрывков, взятых из ранних частей «О власти». Для начала коснёмся феномена войны, чтобы проследить историю становления аппарата власти в одиннадцатом-двенадцатом веках, когда только-только начали зарождаться современные государства:
«Что сразу бросается в глаза, так это то, что во времена, когда война была неотъемлемым компонентом, армии были очень маленькими, а сражения – очень короткими. Царь мог рассчитывать на войска, собранные для него его вассалами, но служить они могли ему не более сорока дней. Также у него были некоторые местные ополченцы, но это были войска низкого качества, и вряд ли можно было бы на них положиться. Если только на два-три дня наступательной или оборонительной войны – не более... Война в те времена всегда была «маленьким» делом, по той простой причине, что власть была лишена двух основных механизмов контроля: военного призыва и сбора налогов».
И вправду, до времен Людовика XIV «никакого призыва не было, при этом частное лицо вполне без него обходилось». А также:
«Если мы проследим ход различных войн, которые на протяжении почти тысяч лет разрушали наш западный мир, то обнаружим, что каждая из них приводила к устойчивому коэффициенту участия общества, и что сегодняшняя война – это только логический конец непрерывного, возрастающего процесса».
Жувенель, писав в конце Второй мировой войны, отмечает:
«Эта война затмила своими дикостью и разрушительной силой все те, что были до неё... В этой войне все – рабочие, крестьяне и женщины –участвовали в битве, и поэтому все фабрики, жатвы и даже жилые дома превратились в военные крепости. Кровными врагами же стали плоть и земля, уничтоженные бомбардировками самолётов».
Объем войны, пишет Жувенель, пропорционален росту государственной власти. Ведь и вправду, рост одного идёт рука об руку с ростом другого – каждый усиливает и расширяет другой.
Но не война является главной темой «О власти». Жувенель затрагивает тему войны лишь для того, чтобы добраться до истоков самой природы власти. Книга представляет собой обширное исследование с использованием наглядных примеров и иллюстраций, затрагивающее почти все аспекты западной истории: от феодальных времен до наших дней.
В книге шесть разделов:
I. Сущность власти
II. Происхождение власти
III. Природа силы
IV. Государство как постоянная революция
V. Меняется лицо власти, но не её суть
VI. Ограниченная власть или неограниченная власть?
В каждой из глав автор рассуждает на такие разные темы, как теория суверенитета, характер революций, рост демократии, распад феодальной аристократии, развитие абсолютной монархии, экспансионистский характер власти и власти как противника социального порядка.
Особенно интересны мысли Жувенеля по поводу проблемы суверенитета. Он показывает, как каждая теория (например, божественное право или народный суверенитет) стремится ограничить сферу власти, но что «рано или поздно каждая из таких теорий утрачивает свою первоначальную цель и начинает выполнять функцию плацдарма к власти».
Божественное право, например, превратилось в рационализацию абсолютной монархии, хотя первоначально оно предназначалось для того, чтобы подчинить государственную власть «божественному» или «естественному» началам и обеспечить над ней контроль через компенсационную силу церкви. Теория народного суверенитета, которая привела к неограниченной демократии, изначально была предложена для того, чтобы народ сам следил за государственной политикой.
Остальная часть «О власти» столь же проницательна: особенно в тех разделах, в которых Жувенель отслеживает процессы, с помощью которых государство выхватывало власть у оппозиции.
Но у меня есть некоторые претензии. На мой взгляд, Жувенель не уделяет должного внимания тезису Оппенгеймера о происхождении государства путём завоеваний, и он почти игнорирует роль экономических интересов в становлении государственной власти.
Более того, он утрирует значение конфликта власти с аристократией и союза с простым народом. Последнее абсурдно в любом, даже в поверхностно-риторическом смысле: «простые люди» являются добычей и пушечным мясом для государства, т.е. его главными жертвами. Однако, тезис Жувенеля верен в том смысле, что государство питает зависть к маршалу поддержки этих самых «простых людей. Это бесспорно».
Наконец, Жувенель разделяет мнение большинства европейских классических либералов об анти-индивидуалистическом уклоне. Роза Уайлдер Лейн отметила в «Леди и магнат», что средний европейский классический либерал «вообще не понимал нашего основного индивидуалистического принципа, считая его чисто коммунистическим...». Я думаю, что это вполне справедливо для Жувенеля, который видит современный аппарат государственной власти как один из «плодов индивидуалистического рационализма» и говорит об «аристократических корнях свободы».
Разумеется, взгляд на государственность как на плод индивидуалистического рационализма – это то, что роднит Жувенеля с Кирком и Хайеком. Такая концепция особенно распространена среди европейцев и проевропейских американских консерваторов. Это – неверно и глупо.
В любом случае, «О силе» – это самый основательный труд о характере государственной власти. В нём убедительно представлено, как центральная власть в общинах достигла почти неограниченной власти в течение восьми-девяти веков. И, разумеется, данная тема особенно актуальна сегодня, когда весь мир переживает последствия режимов Джонсона и Никсона. Более того, Жувенель демонстрирует большое умение работы с контекстом, поэтому его аргументы заслуживают внимания.
Совершенно неважно, пытаетесь ли вы сами понять проблему становления государственной власти или стремитесь донести её до других, «О власти» одинаково можно рекомендовать как одним, так и другим.