Медсестра

её туда-сюда, пока что не трогая яички. Легонько пощипывая мошонку по всей её поверхности, я одновременно оттягивала и царапала её ногтями, не причиняя ему, однако, боли или дискомфорта. В то же самое время, Семён пока ещё не мог побороть свою застенчивость, оказавшись один на один с моими ногами у себя на груди. Подошвы моих ног смотрели ему в лицо, и я чуть шевелила своими пальцами, как бы зазывая и заманивая Семёна погладить мои ножки. Видимо он уловил специфический аромат, исходящий от моих стоп, потому что я заметила лёгкое шевеление его ноздрей. Он как будто хотел вдохнуть побольше этого аромата, как будто этот аромат был для Семёна наркотиком. От Ольги Павловны я узнала, и потом многократно проверяла это на практике, что чем более ароматны стопы у женщины, тем они сильнее воздействуют на мужскую сущность. И что в этом аромате присутствует своеобразная афродизиакальная нотка, что и объясняет такое повальное влечение мужчин к женским ножкам, не говоря, конечно же, о внешнем виде, о красоте, о грации. Чуть приподняв свою правую ножку к лицу Семёна, я дотронулась большим пальцем до его губ. От неожиданности, он весь аж передёрнулся. Я улыбнулась ему, положила ножку снова ему на грудь, и взглядом попросила его начать мне делать массаж. Он сразу понял, и, как мог, принялся массировать мои стопы.

Мне всегда очень нравится этот первый момент, первый контакт, когда мужчина, преодолев свои страхи, неуверенность, робость, растерянность, и часто, чрезмерное возбуждение, — начинает своими руками разминать мои подошвы. Обычно я помогаю мужчине голосом, или слегка двигаю ножками, поворачивая их ему так и сяк, чтобы он размял и промассировал меня в тех местах, где мне это особенно приятно, или где, к тому времени, мои ножки устали и просят внимания. Семён оказался неплохим массажистом для ног, хотя его влажные от возбуждения ладони однозначно мешали процессу. Тем временем я массировала его небольшие яички, которые ощущались в моих руках как маленькие абрикосы или сливы. Когда Семён неправильно меня массировал, или когда он отвлекался с массажа на своё собственное удовольствие от созерцания и от запаха моих ног, и от массажа яичек, — я чуть сильнее сдавливала ему яички, тем самым возвращая его к реальности и к своим обязанностям. Так прошло около полу часу. В конце сеанса такого обоюдного массажа, я начала игриво тереть его лицо своими подошвами, нарочито нахально проталкивая свои пальцы ног ему в рот, и откровенно насмехаясь над ним, и над тем, что я с ним делаю. Оказалось, что Семёну, как и всем другим мужчинам, с кем я так играла, очень понравилось это занятие, вернее, это ощущение. Несколько раз несильно ударив его пяткой по лицу, и сказав ему, что он хорошо выглядит в роли половой тряпки, я убрала от него свои ножки, и перестала трогать его яички.

Встав с кровати, и достав из своего чемоданчика шприц и ёмкость с растворами, я сообщила Семёну, что я сейчас собираюсь поставить ему в каджое яичко по укольчику. И что это необходимо для его скорейшего восстановления. Успокоив его тем, что это не сильно больно, и что все мужчины должны через это пройти, продезинфицировав ему мошонку, я поднесла шприц к его левому яичку. Ольга Павловна обычно советует мне ставить уколы всегда в одно и то же место на яичке. А именно, в самый кончик яичка, в его «передний» кончик. При ежедневных и многократных уколах в одно и то же место, микроранка на кончике яичка не успевает полностью зажить, и поэтому такие уколы воспринимаются всё более и более болезненно. Не говоря уже о том, что введённый в каждое яичко состав вызывает, в свою очередь, очень специфические и невероятно глубокие для мужчины ощущения и переживания. В случае с Семёном, я должна была ставить ему частые многократные уколы с «омолаживающе-укрепляющим» составом, — как мы это классифицируем.

Одной рукой я оттопырила его левое яичко так, чтобы оно торчало своим кончиком наружу. Другой рукой я уверенно ввела иглу вовнутрь. Когда игла шприца проткнула мошонку и вошла в кончик левого яичка Семёна, он не выдержал, и громко заорал. Выждав лёгкую паузу, я скромно улыбнулась его реакции, и продолжила своё дело, медленно продвигая иглу шприца вглубь его маленького левого яичка, и имея целью область в самом центре его яичка.

— Семён, смотри, у тебя ведь небольшие яички, хотя в целом хорошенькие. И тебе нравится, когда девушка тебя мучает и унижает, сам ведь мне рассказывал. Поэтому воспринимай эти мои уколы, как то, что я тебя мучаю и унижаю. Разве может быть что-то более мучительным для парня, чем его неспособность заниматься сексом? Разве есть более унизительное переживание, чем то, когда девушка ставит тебе болючие уколы в яички? Разве не унижает то, когда девушка тебе говорит, что у тебя маленькие яички? Поэтому будь мужчиной, Семён! Терпи эту боль. И скоро ты сам будешь удивлён тем, как твои яички увеличатся после уколов.

По опыту я знаю, что после уколов яички почти мгновенно припухают и увеличиваются. И что, если ввести специальный «увеличивающий» раствор, то такое увеличение будет происходить долго и постоянно, — уже под воздействием этого самого раствора внутри яичка. Конечно же, это будет продолжаться до определённого предела, и не более того. Но всё же, таким образом я не раз увеличивала некоторым ребятам яички раза в два — три. Интересно потом наблюдать, как мошонка едва ли справляется с подобным сильным растяжением. Ольга Павловна настоятельно советует мне, после уколов в яички, ещё минут десять разминать, оттягивать и сдавливать яички пациента, с целью более эффективного усвоения введённого в яички состава. Кроме того, необычно глубоко сидящая, и не прекращающаяся боль в яичках, хоть и не очень сильная, но, всё таки, тоже способствует скорейшей реабилитации пациента. Исследования и опыты показали, что большинство сексуальных проблем мужчины успешно решаются, путём правильного применения такого простого, но действенного метода, как уколы в яички.

Закончив вводить содержимое шприца в его левое яичко, я медленно вынула иглу наружу. Снова наполнив шприц составом для укола, я поднесла его к правому яичку Семёна. По выражению его лица я поняла, что он испытывал боль средней силы, но что из-за такого неожиданного места, выбранного для укола, самого кончика яичка, он едва ли мог владеть собой. Попросив его потерпеть ещё немножко, я ввела иглу в кончик его правого яичка. После того, как Семён издал очередную очередь криков, я продолжила вводить иглу вглубь яичка. Дойдя до самой середины яичка, я начала выдавливать содержимое вовнутрь. Прекрасно понимая, что его яичко сейчас сильно болит, ноет, тянет, жжёт и распирает от укола, я ласково погладила его одной рукой по голове. Напомнив ему о том, что мазохизм возвышает мужчину и делает его благородным, я продолжала выдавливать раствор из шприца в яичко. Окончив это занятие, я медленно извлекла иглу наружу, и снова улыбнулась Семёну.

— Ну вот! Готово! Правда же, тебе не сильно больно, Семён? Сейчас ты начнёшь ощущать некоторый специфический дискомфорт в яичках. Это оттого, что введённый в яички раствор начнёт стимулировать ткани яичек изнутри. Суть в том, чтобы омолодить, взбодрить, активировать, мобилизовать, зарядить твои яички новой энергией и силой. Они у тебя увеличатся и будут ныть. Постарайся не обращать на это особого внимания. Чтобы помочь твоему организму поглотить введённый раствор, я сейчас ещё немножко помассирую их. А завтра мы с тобой продолжим. Снова массажик, и потом укольчики. Так недельку-две подряд. И уже скоро ты начнёшь возвращаться к тому, о чём ты сейчас мечтаешь.

Снова взяв его оба яичка в свои руки, я ощутила заметное увеличение и уплотнение обеих его желез. Бережно разминая каждое яичко по всей поверхности, я как бы равномерно распределяла введённую жидкость. Прощупывая яички, и находя на них затвердевшие или напряжённые после уколов участки, я специально задерживалась на них подольше, чтобы размять и промассировать их особенно тщательно. Семён был одновременно в шоке, в смятении, ...