Манифест
Я всегда считал своей сильной стороной письменное слово, потому что над ним есть возможность подумать. Всегда есть время выбрать более удачную формулировку, точнее выразиться, подобрать нужные слова. Устная речь казалась мне по сравнению с письменной топким болотом или пустым пространством, в котором не на что опереться.
Я прожил немым до 30 лет. Были неловкие попытки заявлять о себе, заканчивавшиеся приступом стыда: "Вот, снова я начал что-то, высунулся и не справился!" Мою кандидатскую прочел только научный руководитель да несколько экспертов - даже автореферат из самого близкого круга прочла всего пара-тройка людей. Прочли - и толком даже ничего не сказали о прочтённом. Я постарался скрыть признаки этой обиды и не винить никого: "А чего ты хотел? Академический текст, сложный, нужно вникать и тратить время!" Но этот текст был написан кровью, он был обнажённым нервом, каждая строчка была написана почти на последнем издыхании, в режиме подвига. Поэтому я так и не смог принять то, что моя работа не вызвала никакого интереса. All in all, это был ещё один кирпич в стене, как говорится.
Я неоднократно начинал вести каналы в телеграме, до этого была группа в контакте, было несколько блогов. Все эти проекты были от сердца, но я всё ждал, когда стану неким монолитным куском, когда моё мировоззрение окрепнет настолько, что больше меняться будет не нужно и высказанные мной слова будут всегда подтверждать предыдущие. Я очень боялся противоречий в своих суждениях, даже признавая принципиальную пародоксальность человеческого в целом. Поэтому рано или поздно я бросал писать.
Мне трудно даже представить, сколько часов я провёл, записывая собственные мысли - в дневник, который не видел никто; в чаты друзьям в форме текста или аудио, в блоги и группы. Для меня этот процесс - замечать нечто и облекать в слова - самый важный в жизни.
Трагедия в том, что я всегда говорил под сурдинку. Я всегда считал себя не вправе заявлять слишком громко - кто меня знает, покивают головой, что для меня очень важно не перебить, дать высказаться, обеспечить достаточно пространства в общении своему собеседнику. Для этого надо всегда говорить вполсилы.
Со временем я разучился громко петь. В последний раз я пел в полный голос около 2 лет назад. Когда я захотел повторить это (около полугода назад), у меня ничего не вышло. Я лишь напевал, обозначал присутствие, а не присутствовал, намечал контур, а не писал картину. Сейчас я начинаю кашлять, если беру ноту громко и уверенно.
Я, отчаянный и обидный спорщик, перестал спорить вовсе. Я стал оглядываться на каждое мнение, стремясь учесть, удержать в руках их все, и ожидал того же самого от других людей, полагая, что это и есть зрелость, - видел в этом своё превосходство, пока кто-то просто перебивал меня и брал слово всё наглее и быстрее, не дослушав, не вникнув.
Я всегда был критичен к людям и к себе. Однажды я написал очень обидный и хлёсткий текст, где по-сартровски “называл вещи своими именами”: с болью и наслаждением показывал всё, что можно было найти неприглядного, ничтожного в людях. Теперь же мне стало стыдно и я стал думать, как не задеть ничьи чувства, пусть даже ценой того, что задевают мои.
Я очень устал от это амплуа - живущего вполголоса. Мне хочется прокашляться и сказать: “Я ЕСТЬ!” Кто не чувствовал подобного? Кто не хотел видеть рядом тех, кто, как в песне у Эминема, “not afraid to take a stand”? Кто не желал однажды быть услышанным и запомненным? Я хочу научиться говорить на собственном языке, мне претит вечное школьное изложение - пересказывать прочитанное. Я хочу мыслить о прочтённом и насмехаться над глупым в великом, и превозносить великое! Я хочу слышать не только произведение, но и душу музыканта, и затевать спор о ней, о том, каково приходится жить этой душе. Я хочу вспомнить, как чувствуется в горле хрипота натруженных связок. Я собираюсь жить собственную жизнь, и пусть это будет рискованно.
Так важно суметь однажды заявить: “Я!”, “Я живой!”, “Я здесь, и никуда не уйду с этого места, пока не скажу то, что собирался!”. Важно осмелиться говорить о своих ошибках, высоко подняв голову; рассказать историю своей жизни с гордостью в голосе!
Давай преисполнимся смелостью, потому что пока глаза горят яростным огнём, пока от гнева и страсти дышится полной грудью, мы живы и молоды. Давай будем утверждать каждый себя, даже если нам придётся столкнуться и бороться друг с другом. Мы достаточно сильные, чтобы делать это с уважением и честью! Давай будем отличать малодушные кривляния от искренних порывов - если в основе высказывания лежит жёсткое требование, подло пытаться втиснуть его в оберточку вежливой просьбы, чтобы получить своё подспудно - надо уметь сказать прямо и открыто, заявить права на требуемое.
Да уж, подать голос - это всегда риск, особенно для чувствительного сердца. И я искренне хочу оставаться способным так рисковать - рисковать собственным сердцем ради того, чтобы оставаться живым.
Dixi!
_____
Читайте меня:
Telegram / Instagram / Facebook