Любовъ

— Слушай, Затворник, ты все знаешь — что такое любовь? 

— Интересно, где ты услыхал это слово? — спросил Затворник. 

— Да когда меня выгоняли из социума, кто-то спросил, люблю ли я 

что положено. Я сказал, что не знаю. 

— Понятно. Я тебе вряд ли объясню. Это можно только на примере. 

Вот представь себе, что ты упал в воду и тонешь. Представил? 

— Угу. 

— А теперь представь, что ты на секунду высунул голову, увидел 

свет, глотнул воздуха и что-то коснулось твоих рук. И ты за это схватился и 

держишься. Так вот, если считать, что всю жизнь тонешь — а так это и 

есть, — то любовь — это то, что помогает тебе удерживать голову над водой. 

— Это ты про любовь к тому, что положено? 

— Не важно. Хотя, в общем, то, что положено, можно любить и под 

водой. Что угодно. Какая разница, за что хвататься, — лишь бы это 

выдержало. Хуже всего, если это кто-то другой, — он, видишь ли, всегда 

может отдернуть руку. А если сказать коротко, любовь — это то, из-за чего 

каждый находится там, где он находится. Исключая, пожалуй, мертвых… 

Хотя…  

— По-моему, я никогда ничего не любил, — перебил Шестипалый. 

— Нет, с тобой это тоже случалось. Помнишь, как ты проревел 

полдня, думая о том, кто помахал тебе в ответ, когда нас сбрасывали со 

стены? Вот это и была любовь. Ты ведь не знаешь, почему он это сделал. 

Может, он считал, что издевается над тобой куда тоньше других. Мне лично 

кажется, что так оно и было. Так что ты вел себя очень глупо, но совершенно 

правильно. Любовь придает смысл тому, что мы делаем, хотя на самом деле 

этого смысла нет. 

— Так что, любовь нас обманывает? Это что-то вроде сна? 

— Нет. Любовь — это что-то вроде любви, а сон — это сон. Все, 

что ты делаешь, ты делаешь только из-за любви. Иначе ты просто сидел бы 

на земле и выл от ужаса. Или отвращения. 

— Но ведь многие делают то, что делают, совсем не из-за любви. 

— Брось. Они ничего не делают. — А ты что-нибудь любишь, Затворник? — Люблю. — А что? — Не знаю. Что-то такое, что иногда приходит ко мне. Иногда это какая-нибудь мысль, иногда гайки, иногда сны. Главное, что я всегда это узнаю, какой бы вид оно ни принимало, и встречаю его тем лучшим, что во мне есть. — Чем? — Тем, что становлюсь спокоен. — А все остальное время ты беспокоишься? — Нет. Я всегда спокоен. Просто это лучшее, что во мне есть, и, когда то, что я люблю, приходит ко мне, я встречаю его своим спокойствием. — А как ты думаешь, что лучшее во мне?

— В тебе? Пожалуй, это когда ты молчишь где-нибудь в углу и тебя 

не видно. 

— Правда? 

— Не знаю. Если серьезно, ты можешь узнать, что лучшее в тебе, по 

тому, чем ты встречаешь то, что полюбил. Что ты чувствовал, думая о том, 

кто помахал тебе рукой? 

— Печаль. 

— Ну вот, значит, лучшее в тебе — твоя печаль, и ты всегда будешь 

встречать ею то, что любишь.