Луна
Paste travellerЛуна
— Вы, люди, опутали небеса сетями своих проводов ради своего личного удобства. Но вы забыли о других жителях этого неба. О радугах, об облаках, о солнце, о звездах… — Луна с печалью в голосе роняла слова. На ее округлом желтом теле были видны черные, уродливые шрамы от проводов, пронизавших небо.
— А что же нам остается? — угрюмо огрызнулся мальчик. — Разве мы должны о ком-то из вас заботиться? Вы все ведь либо физические явления, либо небесные тела.
— Откуда столько скептицизма в столь юном возрасте? — украдкой смахивая слезы обиды, всхлипнула Луна.
— Будешь тут сопли разводить, когда второй день жрать нечего, — мальчик с тоской посмотрел на покрытую черным налетом корку, вытянутую из-за пазухи, и швырнул ее в кусты.
Луна по-новому посмотрела на ребенка. Было в его облике нечто, позволяющее сказать: этот мальчик с рождения не был нужен никому.
Озлобленная, ожесточенная на весь мир душа, спрятанная в тщедушном теле. Его никто не учил заботиться, переживать и любить.
Последние несколько месяцев этот маленький хищник разговаривает только с ней. С Луной.
“Только она слушает и понимает”, — в ритме этой фразы билось обугленное, израненное сердце ребенка, так рано ставшего взрослым.
Когда небо видело очередных таких детей, оно начинало безудержно рыдать дождем. Людям все равно, каждый день они сотнями проходят мимо детских домов, не удостоив и взглядом голодные глаза, влажно блестящие по ту сторону зарешеченных окон.
А что могли сделать на небе?
Да, были те, кого успели забрать и приласкать теплом любви приемные родители. И тогда радуга вновь улыбалась, а солнце нежно грело счастливую семью.
Но как же другие дети? А им оставались только ветер и дожди.
Но этот ребенок был особенным. Луна чувствовала это как никогда явно.
Настолько настроить к тринадцати годам себя против всего мира… И при этом исступленно желать, чтобы однажды кто-то приласкал и понял.
И волчье солнышко покрывалось пятнами от тоски и печали, но не знало, как помочь маленькому страдальцу.
Она могла только с замиранием холодного ядра следить за ним и искренне желать, чтобы у него было все хорошо.
Но, увы, так не бывает.
В четырнадцать воспитанник детского дома получил первый срок за кражу. И Луна теперь стала раниться не только об провода и оконные решетки, но теперь и об колючую проволоку, стремясь увидеть, что же там с ее избранником.
На детской зоне царят свои порядки и законы.
Выживет только сильнейший. Убивший в себе человека и ставший внутри зверем, рвущим глотки за один косой взгляд. Все “понятия”, все законы — всё меркнет перед лицом единственного права. Права Сильного.
И часто те, кто пытается оспорить это, погибают в неравной схватке за жизнь.
Луна твердо осознавала, что юный узник, несмотря ни на что, не будет мириться с несправедливостью.
— Он не такой, — шептали ее истрескавшиеся губы.
Однажды Луна выкатилась на небо с твердым осознанием того, что если она сейчас не увидит мальчика, то не увидит уже никогда.
Она рвалась через узкое оконце темных казематов, словно обезумев от слез и горя.
Наконец, она увидела его. Но было уже слишком поздно. В печени юного затворника торчала заточка. Исходя кровью, теряя сознание, он повернулся лицом к круглобокой желтой красавице, ради которой существовал все это время.
Его бледные, обескровленные губы шептали: “Пожалуйста, пусть Луна будет всегда со мной”.
Только сейчас Луна осознала, что такое терять близкого человека. Остановились легкомысленные хороводы звезд, исчезли с их мордашек задорные улыбки. Мало-помалу они начали понимать, что происходит.
— Луночка, ну это же люди… — робко начала одна из них.
— Оставьте меня, — шептала Луна, чувствуя, как что-то глубоко внутри обрывается и уходит вместе с последними секундами жизни сироты.
Она бежала по небосводу. Прочь, прочь от этих двуногих зверей! Не видеть, не слышать жестокости, грязи и крови человеческого мира.
А ее ядро медленно замерзало и раскалывалось на части, как фарфоровое, и не было той силы, которая смогла бы вновь скрепить его. #копипаста #lurkopub #lm
© Медведь Каменных Джунглей
