Лауреаты «Редколлегии» | Ноябрь 2017
Премия «Редколлегия»Нина Назарова и Елизавета Фохт («Русская служба BBC»)
«Сюрприз для Рамзана». Как живут русские в Чечне
Нина Назарова: «Один норвежский режиссер как-то раз рассуждал с разговоре со мной, что весь мир одержим Россией – big scary sexy Russia. Для меня, как жительницы центральной России, вот эту роль – scary & sexy – c детства выполняла Чечня.
Чечня из Москвы воспринимается как территория страха, поэтому когда мы с Лизой Фохт туда только ехали, было тревожно, что люди либо откажутся говорить, либо будут говорить формально и уныло. И самым ошеломляющим открытием стало, насколько беспочвенны были наши опасения. Почти сразу стало понятно, что практически у всех наших собеседников – от героев материала до случайных знакомых на рынке – есть завораживающе интересные истории, что их жизнь не сводится к одной эмоции и не подчиняется полностью ей.
Наш текст посвящен тому, как сейчас в Чечне живут русские – их там осталось всего 1,5%, около 20 тысяч человек – если что, это меньше, чем население московского района Арбат. Это исторический минимум: до перестройки русские составляли почти треть населения республики.
Нам повезло пообщаться со старушкой, ютящейся в пункте временного пребывания, и чиновницей, переехавшей из Москвы и рассекающей на автомобиле с номерами КРА (по инициалам Кадырова), с православным священником-монахом и с молодым человеком, соблюдающим ислам более истово, чем сами чеченцы — в общем, мы очень старались, чтобы картина была по мере сил многомерной. Такой же многомерной, как и жизнь людей.
В интернете периодически попадаются статьи про слова, которых нет в русском языке, но которые бы в нем пригодились – какое-нибудь «непреодолимое желание ущипнуть кого-то милого, любимого или симпатичного» или там «уставиться на человека, пока он ест, в надежде, что он предложит вам кусочек». Так вот, по итогам этой поездки я поняла, что мне совершенно точно нужен термин, который обозначал бы «счастье от того, что тебе очень интересно».
А еще во время работы над этим текстом я особенно часто думала, как же мне повезло с коллегами. Спасибо им огромное за это».
Елизавета Фохт: «Для меня поездка в Чечню была чем-то притягательным и нереально страшным — примерно как полет на Марс. И больше всего я боялась, что если этот полет на Марс случится, я не смогу рассказать о нем интересно.
Я счастлива, что эти опасения не оправдались – в первую очередь благодаря Нине Назаровой и еще нескольким людям. Чечня оказалась очень разной, очень живой и очень цветной.
Я думала, что буду чувствовать в Чечне только страх, но эмоций было гораздо больше: удивление, сочувствие, восхищение. И еще смех – мы очень славно посмеялись с Ниной и нашими героями.
Поездка в очередной раз напомнила мне, что журналисту (да и любому человеку вообще) нужно стараться быть свободным от стереотипов, хотя это и не очень легко. Но одно дело жить с этой банальностью в голове, а другое – прочувствовать ее.
Для меня наш материал стал еще одним шагом на пути к личному преодолению: я очень мало в прошлом работала над большими текстами и мне все ещё даётся это с трудом. Но в этот раз, кажется, получилось. Спасибо редакции и моим близким, меня поддержали. Спасибо «Редколлегии», что заметили.
В конце материала есть эпизод, когда одна из наших героинь, 80-летняя женщина, которая ходит пешком на восьмой этаж, вскрывает ржавой открывашкой банку сгущенки (нам с Ниной это не удалось). Тут должна быть какая-то мораль, но ее не будет – просто очень нравится вспоминать об этой сцене и знать, что она была в моей жизни».
Сергей Добрынин («Радио Свобода»)
«Удивительные малвари и где они обитают»
«В полнолуние они превращаются в хакеров»
«Я не очень хотел лезть в тему, которая вертится вокруг условных «русских хакеров», потому что предполагал, что здесь предстоит столкнуться с изнурительным отсутствием достоверных фактов. Ну вот как – чисто теоретически – может выглядеть журналистское доказательство, что русские взломали выборы президента США или что Лаборатория Касперского воровала по заданию ФСБ кибероружие АНБ?
В истории, большинство действующих лиц которой хакеры и шпионы, наивно рассчитывать на искренность собеседников – даже анонимных; даже если их показания совпадают, не чувствуешь под ногами твердую почву. Ты становишься Малдером и Скалли одновременно: Фокс шепчет с одного плеча – «выдай мнение эксперта за истину», Дана твердит с другого – «подумай, а нет ли у эксперта своей повестки». Разумеется, с таким в какой-то мере сталкиваешься в любом журналистском расследовании, но «русские хакеры» – архетип информационного болота эпохи постправды, в нем легко утопить веру в окончательную истину и бритву Оккама впридачу.
С другой стороны, если смириться, что истина все время остается где-то рядом и воспринимать центральный вопрос как этакий макгаффин, мало в какой еще теме есть настолько захватывающая фактура. Русская фирма ворует у американского разведывательного агентства оружие, созданное для атаки на центрифуги иранских урановых комбинатов. Это оружие через ФСБ оказывается в руках идейных борцов за свободу информации, а от них попадает к хакерам, и используется для создания вируса-вымогателя, который парализует отделения полиции в Москве и шоколадную фабрику а Тасмании.
Этот готовый сюжет для очередной серии Бондианы возможно произошел в реальности, во всяком случае, мировая кибервойна действительно идет уже почти десять лет, и атака на серверы DNC – всего лишь ее очередной эпизод. Это классная история, в которой интересно разбираться и которую приятно рассказывать, а ее общественная значимость равна общественной значимости любой большой шпионской эпопеи.
Пока я работал над этим текстом у меня родилась дочь, и вот в чем кардинальное отличие статей от детей: после публикации текста ты начинаешь видеть в нем все больше недостатков. Этот материал слишком реферативен, в нем должно быть больше ролей со словами, вопросы бы я задал совершенно другие. Полностью доволен я разве что названиями обеих частей.
И неожиданное внимание «Редколлегии» – мощная мотивация делать лучше. Мои внутренние Малдер и Скалли пляшут от радости – их продлили на следующий сезон. Ну и раз уж этот текст я произношу с воображаемой сцены – передаю спасибо своей жене: у результата твоей параллельной работы недостатков нет».
Иван Жилин («Новая газета»)
«Запрещены в РФ»
«Гимн крымскотатарского народа «Ant etkenmen» начинается со слов: «Я поклялся пред народом его горе остудить. Сколько можно гнить живыми и под вечным гнетом жить?» Народный герой крымских татар Номан Челебиджихан написал эти строки в 1917 году. Россия в тот момент сбрасывала с себя «буржуазные оковы», а крымские татары — пытались сбросить с себя Россию. Получилось ненадолго: возглавляемая Челебиджиханом Крымская народная республика, призванная восстановить государственность крымских татар, просуществовала всего три месяца. В феврале 1918-го Челебиджихан был убит в Севастополе революционными матросами.
При Сталине крымскотатарский народ подвергся новому испытанию – депортации. 194 000 человек были изгнаны из Крыма в 1944 году. Еще 9000 крымских татар, ветеранов, были депортированы уже после Победы. В депортации от голода и болезней умерло 46% крымскотатарского населения.
В 2014 году история зашла на новый виток. Крым вновь перешел в состав России, а в дома крымских татар снова застучало горе. Десятки из них за свое неприятие новой власти были отправлены в застенки по экстремистским и террористическим статьям, сотни – подверглись политически мотивированным обыскам и арестам.
Последний крупный рейд ФСБ «по татарам» состоялся 23 ноября. Задержали четверых человек. Должны были задержать пять, но 82-летняя Веджие Кашка, легенда крымскотатарского национального движения, визита силовиков не вынесла и умерла.
С ее похорон, на которые пришло 2000 человек, и начался этот материал. Почти все национальные организации крымских татар сегодня запрещены, поэтому и заголовок получился таким: «Запрещены в РФ». Если оглядеться, под запретом – целый народ.
После присоединения Крыма к России на митинге у стен Кремля президент РФ Владимир Путин заявил: «Мы очень переживали за граждан Крыма. Россия ответила им теплом, повернулась к ним и открыла все свое сердце, всю свою душу». Спустя почти четыре года, проецируя эти слова на крымских татар, мы видим: 6 активистов убиты, 18 похищены, сотни прошли через суды по административным статьям, имеющим политическую подоплеку. Обыски ведутся в еженедельном режиме. 25 человек отправлены в застенки по обвинениям в терроризме. 99 детей растут без отцов: их пап новое государство отправило в СИЗО и тюрьмы.
Но такими ли мы хотим видеть сердце и душу своей страны?».
Премия в соцсетях: