Лаура

Мы с Лаурой жили вместе уже почти два года. Она была обворожительной блондинкой с роскошным телом: полные налитые крепкие и упругие груди, изящная талия, стройные полные ножки, заканчивающиеся маленькими розовыми пальчиками.

В любви она была бесподобна. Она любила меня и вкладывала свою любовь в интимные отношения. Я боготворил ее, но о тайных своих желаниях никогда не говорил, боясь быть высмеянным и отвергнутым ею. Но в конце концов все тайное становится явным. В любовном экстазе я исступленно целовал ее ноги, и ей это нравилось. В сексе она предпочитала позу «женщина сверху» — это целиком соответствовало и моим желаниям. И еще я получал неземное удовольствие, когда, стоя перед ней на коленях, я ласкал своим языком ее междуножие.

Как-то раз, сидя на мне. она шлепнула маня по щеке.

— О, прости, милый, — испугалась она.

Но я почтительно поцеловал руку, ударившую меня.

— Тебе понравилось? — улыбнулась она.

— Да, милая.

Тогда она шлепнула меня еще раз, но уже несколько сильнее. Вскоре это стало у нас традицией. Она давала мне во время секса пощечины и подзатыльники, это возбуждало меня, и я видел, что и ее, и наши ночи становились все более бурными.

— А ты знаешь, — как-то сказала она мне, — мне нравится бить тебя, я чувствую себя властной Госпожой, и могу делать с тобой все, что захочу.

— Мне тоже нравится, когда ты бьешь меня, — признался я.

Она рассмеялась. А затем вдруг капризно сказала:

— Встань на колени! На полу!

Я с готовностью выполнил ее желание. Она протянула мне кончик своей обнаженной ножки.

— Целуй. Раз я Госпожа, ты будешь целовать мне ноги, когда я тебе приказываю.

Я с замиранием сердца прижался губами к пальчикам ее ноги. Я много раз целовал их, но сейчас чувство было совершенно особенным. Она вытянулась на кровати.

— А теперь, мой раб, лижи своей Госпоже пятки.

Я осторожно начал проводить своим языком по ее бархатным пяточкам. Затем она капризным тоном велела лизать ее попочку. И когда я вылизывал ее белые упругие ягодицы, она вдруг сказала:

— Мне не нравится, как ты лижешь. Разве так должен лизать раб попку своей Госпожи? Я накажу тебя.

Я вопросительно взглянул на нее.

— Дай мне ремень — приказала она.

С некоторой дрожью я подал ей ремень от моих брюк.

— Нагнись!

Я нагнулся, выпятив свою задницу, и Лаура несколько раз шлепнула по ней ремнем. Затем рассмеялась и притянула меня к себе.

— Ну, больно?

— О, милая, твой раб заслужил это наказание, и он счастлив, что был ему подвергнут.

Она поцеловала меня долгим страстным поцелуем.

— А мне очень понравилось, — прошептала она, — я и сама не думала, что так понравится. А тебе?

— И мне, милая. Я так счастлив!

С тех пор наша любовь приобрела совершенно новые краски, вносящие в нее совершенно неземное блаженство. Лаура сделала ремень непреложным атрибутом наших любовных игр. Я ползал у ее ног, целовал и лизал их, выполнял разные приказания и получал удары ремнем по голой спине и заднице. Мы купили множество журналов, посвященных S/M тематике, и с жадностью их изучали. В конце концов я стал просить Лауру о настоящем S/M-сеансе.

— Это было бы очень интересно, — отвечала она. — Но я могла бы по-настоящему поиграть с тобой в «это», если я буду чувствовать себя действительно настоящей Госпожой. И знала бы, что могу наказывать тебя по-настоящему. Чтобы тебе было по-настоящему больно.

— Я согласен, милая.

— И не будешь об этом жалеть? Выдержишь?

— Выдержу все.

— Тогда, чтобы я могла быть жестокой Госпожой, нам придется подготовиться.

На следующий день мы купили в охотничьем магазине толстую кожаную плеть для крупных собак, ошейник с цепью, несколько длинных крепких ремней и веревок Еще кое-что Лаура купила в магазине нижнего женского белья, велев мне ждать на улице.

После ужина и душа Лаура обняла меня и сказала:

— Ну, дорогой, тебя ждет целая ночь рабства у жестокой и капризной Госпожи. Я хочу почувствовать себя полновластной твоей Госпожой. Ты готов?

— Да, Госпожа моя, — с восторгом ответил я.

— Тогда марш за дверь и стой там на коленях, пока не позову.

Я стоял на коленях перед закрытой дверью. И вот:

— Раб!

Открыв дверь, я обомлел. Как Лаура была прекрасна На ней был персидский халат, полуобнажавший ее груди, на шее ожерелье, на ногах золотые босоножки. Алые губы и макияж дополняли очарование. Она сидела в кресле.

— На колени!

Приказ немедленно исполнен.

— К ногам!

Я подполз к ее божественным ногам.

— Ну, готов ли ты всю эту ночь быть моим рабом, исполнять любые мои приказы и покорно сносить любые наказания?

— Да, да, Госпожа! — в экстазе возопил я.

— Я буду очень больно наказывать тебя за провинности.

— Я готов, госпожа.

— Тогда мое безусловное требование. Как бы несладко тебе ни пришлось, ты не имеешь права закончить игру сам. Она закончится лишь тогда, когда я этого захочу.

— С радостью согласен, Госпожа.

— Подумай, еще есть время.

— Нет, нет, я все решил.

— Ну что ж, — усмехнулась она, — тогда начнем.

И с этими словами она залепила мне звонкую пощечину.

— Раздевайся! Догола! Живее!

Когда я совершенно обнаженный встал перед ней на колени, она приказала:

— Плеть!

Я смиренно принес Госпоже купленную плеть.

— Плеть ты должен приносить в зубах!

С этими словами она зажала мою голову между своими ногами. И мои ягодицы обжег жгучий удар. Да, плеть это не ремень. Я вскрикнул от боли.

— Понял что тебя ожидает?

— Да, Госпожа, — простонал я, полный однако решимости подвергнуться любому истязанию, которое придумает моя строгая Госпожа. Последовало еще несколько ударов плетью.

— А теперь принеси плеть, как должен.

И она бросила плеть в противоположный угол комнаты, затем разжала свои ноги, сжимавшие мою голову. Я пополз за плетью, ощущая на своей заднице жжение от полученных ударов, но эта боль только сильнее заставляла меня чувствовать себя ее рабом. Взяв плеть в зубы, я снова пополз к ее ногам. Она взяла ее у меня и приказала лечь на живот. Поставив ногу мне на голову, сказала:

— Это только аванс. В дальнейшем будешь наказан гораздо строже.

Затем она встала.

— Встать. На колени!

Когда я исполнил приказ, она сбросила свой халат. И вновь рассудок у меня помутился. На ней был маленький кружевной лифчик, почти полностью обнажавший ее великолепную грудь, и маленькие кружевные черные трусики.

— Ну, понял у какой красивой Госпожи ты будешь рабом?

— Да, да, — пролепетал я.

Она дала мне пощечину.

— Кто тебе разрешил поднять глаза на свою Госпожу?

Опусти их вниз и без моего разрешения не сметь поднимать голову и не сметь заговаривать. А чтобы ты лучше это усвоил:

И она трижды ударила меня по спине плетью.

— Ошейник и поводья!

Я надел на себя ошейник, взял в зубы узду, поводья от которой были в руке Госпожи. Велев мне встать на четвереньки, она села мне на спину и хлестнула плетью. И я повез на своей спине прекрасную всадницу. Время от времени меня подгоняли плеткой. Я восхищался тем, как, оказывается, Лаура умеет становиться властной и строгой Госпожой, чувствовал, что постепенно растворяюсь ...

в ее власти. Сделав несколько кругов по комнате, она велела подвезти ее к кровати. Встав с меня, она села на кровать.

— Мне понравилось кататься на тебе. Пожалуй, я награжу тебя. Целуй мне ножку.

Она грациозно протянула мне для поцелуя свою ножку в босоножке, к которой я приник с благоговением и трепетом.

— А теперь, — строго приказала она, — принеси мои черные туфли на шпильках.

Я пополз в прихожую и в зубах принес туфли.

— Расстегни застежки на босоножках зубами и сними их.

Я с трудом расстегнул зубами застежки ее босоножек.

— Как долго ты возишься, — капризно сказала она, — дай сюда босоножку.

Она взяла босоножку и надавала мне ею по щекам. Затем надавала другой босоножкой.

— А теперь надень мне туфли. Быстрее. Вылижи их языком до блеска. Даю 5 минут.

Я принялся вылизывать туфельки. Вскоре она меня остановила, сказав, что 5 минут прошло. Посмотрев внимательно на блестевшие от моего языка туфельки, она поднесла к моему носу каблук одной из них. Я увидел на нем пятно.

— Ты посмел плохо исполнить мое приказание. За это тебя ждет такое наказание, какое запомнишь на всю жизнь.