Кто заплатит мне за патриотизм?

О краже стало известно на следующий день, когда художник-реставратор пришел в Лувр, чтобы сделать копию «Мона Лизы», но картины на привычном месте не обнаружил.

Художник сначала не поверил, что кто-то мог ее украсть и несколько часов предполагал, что картину одолжил фотограф.

После обращения к властям, полиция заперла все выходы из музея, кроме одного. Эвакуируемых через него посетителей обыскивали. В чем не было ровным счетом никакого смысла: написанную на доске из тополя картину не свернуть и не спрятать за пазуху.

Проведя инвентаризацию, руководство Лувра заявило об отсутствии более ста различных экспонатов.

Лувр был закрытый на целую неделю для обысков. На служебной лестнице удалось найти раму и стеклянный короб от картины, а на двери, ведущей на ту самую лестницу, отсутствовала ручка.

Ручку позже отыскали на береге Сены.

На стекле вор оставил отпечаток пальца. Это стало первой зацепкой.

Был вызван Альфонс Бертильон, известнейший французский сыщик того времени, чтобы он мог сравнить оставленный отпечаток с отпечатками 257 сотрудников Лувра.

Совпадений не обнаружено.

Все силы парижской полиции подняли на ноги. Был уволен директор Лувра, который буквально за год до происшествия высокомерно пошутил, дескать, "совершить из музея кражу так же легко, как унести с собой собор Парижской Богоматери".

Французские газеты и журналы на протяжении двух лет выходили с заголовками о пропаже и поисках шедевра, высмеивая при этом как полицию, так и сотрудников Лувра. Какие только слухи и предположения не ходили по Европе.

Регулярно обвиняли немцев в провокации: якобы германское правительство приказало украсть «Джоконду», чтобы продемонстрировать слабость Франции. Немецкая пресса в ответ обвиняла французов, стремившихся развязать войну.

Дальше расследование принялось проверять поэта Гийома Аполлинера и художника Пабло Пикассо, у которых обнаружились статуэтки из Лувра, что пропали годом ранее.

В их жилищах провели обыски, и Гайом был направлен в тюрьму.

Как оказалось, ворованные статуэтки им продал один хитрый бельгиец, подшучивая, что стянул их из Лувра.

Жаль, что они восприняли это как шутку.

Через пять дней поэта освободили.

Расследование зашло в тупик.

И только простой стекольщик из Италии Винченцо Перуджа все эти два года имел радость любоваться «Джокондой» на стене своей скромной квартиры.

Для организации такого преступления не понадобилось 11 друзей. Похищение было похоже на какую-то детскую игру.

Винченцо прибыл в 1911-м на сезонную работу в Париж и нашел неплохую халтурку в Лувре. Ему довелось изготавливать защитное стекло для всемирно известной картины.

В этот день, когда Лувр закрыт, он незаметно прошел в музей вместе с остальными работниками. Затем добрался в зал, где висела картина, снял ее и в укромном уголке вынул из рамы. Никто не обратил на него никакого внимания, и он свободно передвигался по музею. Спрятав картину под откидной столик, на котором стекольщик режет свои стекла, он принялся за свою обычную работу.

Когда кража была обнаружена, его допросил инспектор, не подозревающий, что этот скромный работник и есть похититель.

А попался он в тот момент, когда решил продать украденный шедевр.

По возвращении на родину, в декабре 1913 года, ему хватило ума предложить картину флорентийскому антиквару Альфредо Гери. Именуя себя в письмах, адресованных Гери, Леонардо, он просил за нее пятьсот тысяч лир (примерно сто тысяч долларов). Гери, навидавшийся на своем веку жуликов, пригласил на встречу с «Леонардо» директора галереи Уффици Джованни Поджо, идентифицировавшего картину.

Антиквар провел экспертизу и, убедившись в подлинности картины, обратился в полицию.

На суде Винченцо Перуджа не отрицал своей вины и признался в том, что совершил кражу с единственной целью – восстановление исторической справедливости. Он хотел вернуть итальянцам их историческое достояние, вывезенное Наполеоном.

И простому стекольщику было абсолютно плевать, что Мона Лизу увез во Францию не Наполеон, а сам Леонардо да Винчи, который продал портрет французскому королю Франциску I.

И поскольку суд проходил во Флоренции, его патриотические аргументы возымели силу: преступника приговорили всего к одному году заключения. А пробыл он в заточении и того меньше: семь месяцев и девять дней.

Ну, раз «Мона Лиза», все равно оказалась на исторической родине, то почти год ее не возвращали в Лувр, а возили по итальянским музеям.

И все закончилось вроде неплохо: картина нашлась, преступник наказан, народ успокоился.

Вот только до сих пор находятся те, кто сомневается в том, что в Лувр вернулся подлинник, а не копия знаменитого шедевра.

Кстати, был человек, который выжал максимум с похищения «Джоконды».

Предприимчивый аргентинец Эдуардо де Вальфьерно незадолго до похищения заказал шесть превосходных копий "Джоконды". После того, как газеты раструбили по всему миру об ограблении Лувра, он продал копии частным американским коллекционерам, выдавая их за ворованный оригинал.

За эти «шедевры» он получил миллионы долларов, но это уже совсем другая история.