Кто убил Марту Филипс?

9 февраля 1992 года в Москве произошло первое, после распада СССР убийство гражданина США. В съемной квартире друзья нашли тело 43-летней Марты Филипс. Убийца задушил ее и ударил ножом. Не было ни следов взлома, ни сексуального насилия. Преступник унес с собой нож, который, вероятно, и был орудием преступления, записную книжку жертвы и бутылку водки.

Цели, с которыми Филипс приехала в Россию, по тем временам, были для иностранца довольно типичными: создание филиала организации и вербовка новых членов. Экзотика заключалась в том, что американская активистка не являлась представителем очередной протестантской церкви.

В разгар перестройки на СССР обратили внимание многие зарубежные троцкистские объединения, которым казалось, что на советской почве пропаганда «истинного социализма» окажется делом плевым.

Филипс состояла в  «Спартаковской лиге», американской троцкистской организации, которая хотела возродить организационное и идейное наследие Троцкого на его родине.

Исторически троцкистские организации развивались в довольно жестких условиях. Им приходилось сталкиваться не только с жестким антикоммунистическим законодательством стран Запада (в Восточном блоке они не могли действовать по понятным причинам), но и с оппонентами из традиционных сталинистских компартий. Все это привело к тому, что троцкистские партии, развиваясь в условиях конспирации и столкновений с политическими оппонентами из «родного» левого лагеря, нередко своим внутренним распорядком напоминали религиозные секты.

«Лига» и сейчас из всех троцкистов остается самой… странной организацией, оригинальнее только посадисты, но о них в другой раз. «Спартакисты» большую часть усилий тратят на борьбу со всеми другими левыми и разоблачение их в глазах рабочего класса (которому, понятное дело, наплевать). Их небольшая ячейка из пяти человек во главе с Филлипс занималась этим и в Москве. Например, московские эмиссары «Лиги» фотографировали рукопожатия левых активистов с Лимоновым и распространяли их в партийном прессе, которую, опять же, никто не читал. В тредах на реддите бывшие спартакисты, которые работали в России тех лет, вспоминают о том, что у них существовал план по распространению партийной литературы, который никто не мог выполнить: не было в Москве 1992 года желающих покупать иностранные троцкистские листки за свои деньги. И активистам приходилось вкладывать свои деньги, чтобы отчитаться перед партией.

Деятельность «Спартакистов» в Ленинграде  (с упоминанием Филипс) описана в воспоминаниях петербургского журналиста Дмитрия Жвании.

«...Осенью на нашем горизонте нарисовалась еще одна троцкистская команда – американцы из Интернациональной коммунистической лиги спартаковцев. Они приехали с уже готовым тиражом журнала «Спартаковец». Его содержание озадачило. Спартаковцы не столько обличали капитализм, столько другие троцкистские группы и тенденции, причем языком сталинистского агитпропа 30-х годов. Конкуренты объявлялись «лакеями империализма», «двурушниками», «шавками буржуазии».

Я не особенно хотел общаться ними, но они прилипли, как банный лист к ягодице. Они – это: здоровый широкогрудый мужик с черными усами, похожий на ковбоя – он предпочитал клетчатые рубашки и сапоги-«казаки»; Виктор – мужчина интеллигентного вида лет 35 с рыжей щетиной на лице, с польской фамилией, кажется – Грабовский; и Марта Филипс, худая еврейская женщина в очках, под очками – безумные глаза. Как потом выяснилось, широкогрудый мужик был не ковбоем, а до вступления в ИКЛ работал моряком дальнего плавания. Активистом стал после развода. Ходил в разные общества, остался с троцкистами.

А познакомились мы с ними на демонстрации 7 ноября. Шли мы уже не под черным флагом с красной звездой, а под красным с эмблемой IV Интернационала – серп и молот на цифре 4. В ночь перед демонстрацией я стащил вывешенное на доме старое советское знамя, закрасил желтый серп и молот, а в центре полотнища синим фломастером нарисовал символ троцкистского Интернационала. Получилось не очень красиво, я не художник, но достаточным для того, чтобы утром привлечь к себе внимание спартаковцев из США.

Они подошли, держа в руках журнал, на черно-белой обложке - Ленин и Троцкий, а также бессметный слоган: «Да здравствует дело Ленина-Троцкого!». Их было двое: моряк и Виктор. Они широко улыбались, говорили, что рады встретить троцкистов на родине Октября.

На Дворцовой площади на них набросились сталинистские старики, стали рвать их журналы с Троцким на обложке, кричать: «Сволочи! Провокаторы!» Мы защитили Моряка и Виктора. Я залез на постамент Александрийского столпа и начал ораторствовать. Рядом встал кто-то из ребят с флагом IV Интернационала. Я говорил, что революционная программа большевиков не имела ничего общего со сталинизмом, что именно сталинизм привел к реставрации капитализма в СССР, что советским трудящимся необходимо сохранить остатки завоеваний Октября, в частности, противостоять приватизации национализированной экономики и разрушению планового хозяйства. Меня слушало человек сто, а Грабовский фотографировал, как я в берете, стоя на постаменте Александринского столпа, выступаю на фоне троцкистского знамени, а знамя развевается на фоне Зимнего дворца.

Марта Филиппс была основной в компании спартаковцев, комиссаршей. Начальство Лиги ее отправило в Москву. Но как только ей сообщили, что в Ленинграде Грабовский и «ковбой» познакомились с нами, она тут же примчалась ан берега Невы обрабатывать нас. Все кончилось скандалом. Мы пригласили их на свое собрание, чтобы объяснить им, почему не хотим становиться секцией ИКЛ. Собрание проходило в одной из аудиторий в первом корпусе института Герцена. Мы сидели друг против друга, за преподавательским столом моряк, Грабовский и Марта, а мы за партой. Я спокойно объяснил, в чем наши позиции разнятся, одобрение советской агрессии в Афганистан - главное, что нас не устраивало в политике ИКЛ, если не брать в расчет, конечно, странное поведение засланной троицы. Спартаковцы вербовали нас грубо, безыскусно: обещали регулярные поездки в Штаты для «обмена опытом», ставки для освобожденных активистов и прочие блага. Я сказал, что теоретическая и политическая дискуссия – это максимум, на что мы готовы. Вдруг Марта Филиппс вскочила и начала кричать, ее глаза под очками блестели безумием:

- Вы не понимаете! Здесь совершается огромная историческая ошибка! Сейчас, здесь, мы могли возродить троцкизм в СССР! А вы отказываетесь! Это недопустимо!

Под конец тирады Марта перешла на визг и разрыдалась».

Убийство Марты так и не раскрыли, хотя оно привлекло внимание американской прессы, даже бегло загуглив можно найти публикации в LATimes и Chikago Tribune, а также в оклендской прессе, где Филипс хорошо запомнили, как участницу местных муниципальных выборов. А акции у российских посольств, с требованием найти убийц, прошли в нескольких странах мира

Естественно, что сами троцкисты обвинили в убийстве капитализм, Ельцина и общество «Память» (с представителями которого Филипс сталкивалась на митингах). Но некоторые участники левого движения тех лет предполагают, что ее задушил любовник, которого отмазали родственники.

«Лига» после ее смерти действовала в России еще несколько лет, но в 1996 году свернула миссию. Активисты уехали домой и увезли с собой единственного россиянина, которого им удалось завербовать. Вот уж кому повезло в этой истории.

Прощальным поклоном постсоветскому пространству со стороны «Лиги» стала история их выдворения с Украины в 1997 году, когда на границе таможня изъяла несколько тысяч бюллетеней организации и передала их в СБУ. Те, обнаружив в них оголтелую троцкистскую пропаганду, обвинили американцев в антиамериканской деятельности и выдворили из страны.

Кстати, сама практика посылать в Россию троцкистских эмиссаров никуда не исчезла. Хотя в прежних объемах они, конечно, уже не едут, но иногда можно еще встретить на левых мероприятиях какого-нибудь залетного англичанина.

Подпишитесь на наш канал: https://t.me/ussrchaosss