Кристина

— Один встал позади меня, другой спереди, — казалось, она меня не слышала. Слезы на ее щеках высохли. Она смотрела мимо меня на кроваво-красную от отблесков костра воду. — Тот, что был спереди, вставил свой член мне в рот и пригрозил, что если я сделаю ему больно, он сломает мне шею. А тот, что был сзади, начал медленно входить в мой анус. И снова на сухую. Мне было так больно, что слезы сами собой полились из глаз. Задний толкал меня вперед, и я все глубже заглатывала член переднего. Скоро они оба выли от удовольствия, а я между ними выла от боли и унижения. И от страха. Потому что муж стоял надо мной с плеткой. При каждом моем неудачном движении, он бил меня по спине, отчего я выгибалась еще сильнее и еще глубже насаживалась на член заднего. К моему счастью эта пытка продолжалась недолго. Он кончили одновременно, а я чуть не задохнулась... Тогда муж швырнул меня на кровать, запретив даже переодеться или умыться, назвал меня грязной блядью, и они ушли... Утром я позвонила Катьке, хотя знала, что муж проверит мой телефон, увидит этот звонок и уж точно убьет меня, но больше я терпеть не могла... Превозмогая боль, я вылезла в окно на крышу гаража, спустилась по пожарной лесенке и побежала по дороге. Катька ждала меня в машине в квартале от нашего дома. Я захлопнула дверцу в тот момент, когда машина мужа проезжала мимо. Он чудом меня не заметил. А, может, его и не было там. В любом случае, Катька отвезла меня к себе, отмыла, дала чистую одежду, напоила чаем... Я пряталась у нее больше недели, пока однажды на ее домашний не позвонили. Она подняла трубку и тут же побледнела. Я поняла все. Я не стала дожидаться конца разговора, а в чем была выскочила из квартиры и побежала не вниз, а наверх — на чердак. По чердаку я перебежала на крышу соседнего дома, там спустилась в подъезд и стала тарабанить во все двери без разбору. На седьмом этаже мне открыли. Симпатичная девочка, она мило улыбнулась мне и пропустила в квартиру, но едва я заикнулась о том, чтобы позвонить в полицию, она изменилась в лице и сказала, что сейчас она позвонит своему брату, что, мол, он во всем разберется. Брат приехал через сорок минут. Все это время я сидела у окна и наблюдала за двором. Где-то минут через тридцать из Катькиного подъезда вышли четыре здоровенных мужика, они сели в машину и уехали. Я хотела вернуться к Катьке, узнать, как она, но девчонка меня не пустила. Она повторяла, что брат придет, во всем разберется. Когда явился этот «брат», я рассказала ему, что сбежала от мужа-тирана, пряталась у подруги, а сегодня ей позвонили, и я убежала. Я сказала ему, что видела, как из ее подъезда вышли четверо. Я умоляла его пойти, посмотреть, как она, или пустить меня, но он отказался. Он отвел меня в комнату, велел раздеться, а потом швырнул на кровать и улегся сверху. Он подмял меня под себя, и я поняла, куда я попала...

— С тех пор ты Катьку не видела? — тихо спросил я.

Она мотнула головой.

— В бар ты пришла в поисках клиентов?

Она кивнула, и слезы вновь ручьем потекли из ее глаз.

— Все, маленькая, не плачь, — я вытирал ее слезы руками и целовал ее щеки, глаза, лоб, губы, но она не успокаивалась. — Теперь ты в безопасности. Я больше никому не позволю обидеть тебя...

Я говорил дежурные фразы, которые сказал бы любой в подобной ситуации, но сейчас я понимал, что действительно сделаю все, чтобы она больше никогда так не плакала, что я убью любого, кто посмеет поднять на нее руку. Я также понимал, что я, во что бы то ни стало, должен найти ее мужа и отомстить ему — за ее поруганную честь, за ее израненную душу, за эти ее слезы. Он заплатит мне за все...

— Рик... — я вдруг почувствовал, что ее дыхание выровнялось.

Моя маленькая бедная девочка заснула прямо в моих объятиях. Такого никогда не было! Я еще никогда не радовался тому, что обнаженная женщина просто спит на моей груди. Я плотнее укутал ее в свою куртку, уложил поближе к костру, лег рядом и тоже уснул.

Мне снился чудесный сон, будто мы с Кристиной идем ко мне домой. Перед нами раскрываются огромные внешние ворота, мои родители стоят на пороге, протягивают к нам руки и улыбаются. А Кристина выглядит просто волшебно — на ней длинное жемчужное платье свободного кроя и легкая накидка из той же ткани, ее волосы рассыпались по плечам, на лбу блистает ажурная диадема, похожая на ту, какую я когда-то видел у Королевы. Она тоже улыбается чуть застенчиво, но с достоинством. Я смотрю на нее и не могу оторвать глаз. Мы входим в главный зал. Вся родня собралась здесь. Все поздравляют меня, целуют ручку Кристины и говорят, какая она красавица и как мне повезло...

Я проснулся от странного ощущения опасности и от необычайной тишины. Я открыл глаза. Солнце только-только показалось из-за горизонта. Кристина лежала, обняв меня и закинув на меня ножку. Я улыбнулся, высвободился из ее объятий и спустился к реке. Тихо, слишком тихо...

И вдруг я ощутил на себе взгляд, холодный и пронзительный, будто на меня смотрела сама смерть через оптический прицел. Я невольно вздрогнул и вернулся к костру. Я знал, что это было. И я также знал, что оптический прицел ему не нужен. Если его цель расправиться со мной, он сделает это и без оружия.

«Дай мне пару дней», — мысленно обратился я к нему. — «Ты ведь все слышал. Позволь мне отомстить за нее, а потом делай со мной, что хочешь».

Ответа не последовало, ощущение опасности не пропало, и я по-прежнему чувствовал его взгляд, но что-то все-таки изменилось. Взгляд стал не таким холодным, ощущение опасности не таким острым, будто он действительно решил позволить мне сделать это.

Я вздохнул и разбудил Кристину. () Пока она одевалась, пока приводила себя в порядок, я судорожно соображал, где бы я мог ее спрятать. По всему выходило, что мне следовало найти ее подругу. Если она жива, я бы мог оставить Кристину у нее, если же нет...

К полудню мы добрались до нужного двора. Кристина показала мне подъезд, назвала этаж и квартиру, но подниматься побоялась.

— Детка, я не могу оставить тебя во дворе, — улыбнулся я.

— Почему это? — она посмотрела на меня с недоверием.

— Ты же сама говорила, что окна твоих «работодателей» выходят во двор, — напомнил я.

Она скорчила испуганную рожицу, оглянулась на стоявший перпендикулярно к интересовавшему нас подъезду дом и вошла вслед за мной.

Мы поднялись на нужный этаж, и я остановился. Не было нужды идти дальше — я видел на темной двери белые бумажки. Квартира опечатана. Значит...

Я позвонил в соседнюю дверь. Через несколько секунд мне открыла маленькая сухонькая старушка.

— Здравствуйте, — поздоровался я.

Она окинула меня подозрительным взглядом, потом посмотрела на Кристину, которая тоже ей приветственно кивнула, и вдруг посторонилась, приглашая нас в квартиру.

Я пропустил вперед Кристину, затем вошел сам. Старушка закрыла дверь и снова подозрительно посмотрела на нас.

— Я помню тебя, деточка, — проговорила она, обращаясь к Кристине. — Ты Катина подружка, так? Я помню, как ты к ней в гости бегала, еще когда вы в школу ходили. И родителей твоих помню, как они с Катькиными опекунами на лестнице ругались, мол, Катька ваша шалава, нашу девочку портит... Только неправда ...

все это! Не была Катька шалавой, упокой Господи ее душу, — старушка перекрестилась. — Хорошая была девочка. Жалко ее...

— Простите, как вас зовут? — спросил я, видя, что Кристина сейчас расплачется.

— Антонина Михайловна, — кокетливо улыбнулась старушка.

— Антонина Михайловна, — я взял ее под локоток и отвел чуть в сторонку, — можно Кристина пока поживет у вас? Видите ли, я хочу найти тех, кто сделал такое с Катей. Если Кристина будет со мной, она окажется в большой опасности...

— Конечно, молодой человек, о чем разговор! — улыбнулась Антонина Михайловна так, как могут улыбаться только старушки. — Пусть Кристиночка живет здесь, сколько потребуется...

Я запустил руку в карман куртки:

— А это вам за беспокойство, — я протянул ей несколько десятитысячных купюр.

Ее глаза округлились.

— И не вздумайте отказываться. Я прекрасно понимаю, что у вас пенсия небольшая, вдвоем вы на нее долго не протянете...

— Не обижайте меня, молодой человек, — она насупилась. — Я всю войну прошла...

— Я не сомневаюсь, Антонина Михайловна, что вы можете по старой памяти питаться одной корочкой хлеба, но, видите ли, Кристина... беременна...

— А, ну раз такое дело! — старушка всплеснула руками и спрятала деньги в карман халата.

Я подмигнул Кристине, пока Антонина Михайловна, со свойственной старикам суетливостью, предлагала ей тапочки и провожала в ванную. Девушка смотрела на меня со слезами на глазах. Я улыбнулся ей, когда дверь ванной за ее спиной закрылась, и тихо вышел в подъезд.

Продолжение следует ...

Не порно Романтика Экзекуция Эротическая сказка