Кристина

— С кем имею честь? — голос у него был грубый и неприятный. Он действительно выдавал человека вспыльчивого и неудержимого в своей ярости. Я невольно вспомнил своего отца. Если бы я не дал ему отпор в свои десять лет, вероятно, для меня бы все закончилось так же плачевно, как и для Кристины.

— Мое имя Ришар Клиши, — ответил я с достоинством и подумал, что мое иностранное имя может гарантировать, что меня, по крайней мере, не убьют. Сразу...

Его брови чуть дрогнули, или просто так дернулся свет от камина, но от этого движения мне стало не по себе.

— Вы сказали, что у вас есть информация о моей жене, — проговорил он сухо. — Где она?

— Простите, я не знаю, где она находится в данный момент... — начал я.

— Так какого черта ты сюда приперся, щенок?! — внезапно разъярился он и бросил свой бокал в меня. Я успел увернуться, и он, жалобно звякнув, разбился на мелкие осколки, ударившись в стену.

— Я не знаю, где она находится сейчас, — повторил я, шагая к нему, — но я знаю кое-что, что поможет вам больше никогда ее не увидеть.

Он прищурился и сел на свое место, а затем указал на стул у ближней ко мне стороны стола:

— Выкладывай, — позволил ...

он и достал из стола еще два бокала.

Дверь тихо скрипнула. Я догадался, что охранник вышел.

— В общем, она работала в борделе... — проговорил я, кивком головы поблагодарив его за коньяк.

— Там ей самое место, — буркнул он. — А сейчас что?

— Говорят, она сбежала с одним из клиентов...

— Это на нее похоже, — он ухмыльнулся.

— В общем, они хотят пожениться...

Его глаза вдруг в буквальном смысле налились кровью. Он стукнул кулаком по столу:

— Я никогда не дам ей развод, — громыхнул он.

— Я на это и не рассчитывал, — улыбнулся я, заканчивая сплетать заклинание адской боли. — Кстати, что вы знаете о боли?

Он снова с недоверием прищурился на меня.

— Боль, знаете ли, это такая штука, которую далеко не все могут вынести, — продолжал я. — Зато причинить боль очень просто. А вы знаете, что у женщин болевой порог снижен? В смысле, женщины получают болевой шок при гораздо более сильной боли, чем мужчины...

— Зачем ты мне это рассказываешь? — спросил он, внимательно наблюдая за мной.

— А затем, чтобы ты понял, почему Кристина до сих пор жива, а ты скоро сдохнешь, — ответил я и одним движением положил сетку заклинания на его руку.

Он ту же взвыл, как раненый буйвол.

Дверь распахнулась, и в кабинет вбежал здоровяк-охранник. Он попытался ударить меня с разбегу, но я успел вскочить, наклониться и с разворота ударить его в живот обеими руками. Он отлетел к стене, шмякнулся спиной о дверной косяк и затих.

— Мальчишка, — шипел, синея ее муж, — она мелкая блядь... это в ее крови... она будет тебе изменять... со всеми... ай, как больно!

Его пальцы скручивались и ломались с приятным хрустом, то же происходило с его кистями, плечами, грудной клеткой, ногами, позвоночником. Он выл и корчился от боли, его лицо выражало крайнее мучение, а я смотрел и не мог отвести глаз. Эта картина меня несказанно радовала.

Наконец, он затих, его голова тяжело упала на грудь, держась на одних мышцах и сухожилиях, а изо рта хлынула кровь.

Я встал, щелкнул пальцами, приказав двери закрыться, и подошел к охраннику. Он был жив, но без сознания. Я порылся по карманам куртки и достал охотничий нож, который я когда-то отнял у одного охотника в Норвегии. Прекрасное оружие — удобная рукоять, широкое лезвие, кровосток. Оно предназначено специально для того, чтобы разделывать туши, отрезать от них куски мяса. Великолепно.

Я расстегнул его ширинку, не без труда стянул с него брюки и трусы. Мда, член у него и, правда, гигантский. Я вспомнил, как узко у Кристины внутри, даже несмотря на издевательства мужа и работу проститутки, и представил, какую боль она испытывала, когда это чудовище вгрызалось в нее, да еще и на сухую! От этого моя решимость только окрепла. Я взял его у основания, приподнял, подвел нож под мошонку и одним движением срезал все это богатство. Он взвизгнул и открыл глаза. Я закрыл ему рот его же яйцами, наблюдая, как алая кровь вытекала из него на дорогой пушистый ковер. Когда он перестал дергаться, я отпустил его и медленно вышел из кабинета.

Коридор был пуст, но справа от меня, видимо, у лестницы слышались голоса. Поэтому я пошел налево. В конце коридора виднелось небольшое окно почти под самым потолком. Оно было слишком узким для широкоплечих охранников ее мужа и находилось слишком высоко для невысокой Кристины. Зато мне в самый раз. Но прежде чем идти к окну, я решил заглянуть в спальню. Разумеется, такие, как он, вряд ли хранят наличку дома под матрасом, зато кое-какие ценности в доме должны быть.

Я вошел в комнату, освещенную лунным светом, и прошел прямиком к туалетному столику.

— Оставь, — раздался над самым моим ухом голос, от которого я чуть не подпрыгнул.

— Ты... — бледнея, проговорил я.

— Я, — подтвердил он. — Оставь, это теперь принадлежит ей. Она его единственная наследница.

— Ты проследишь, чтобы она получила все?

— Обещаю, — я вздохнул с облегчением. Если он обещает, это равносильно клятве на крови.

— Тогда я пойду?

— Поздно. Я дал тебе время, чтобы ты поквитался с ним...

— А как же те двое, которые... ? — у меня на глазах выступили слезы.

— О них уже позаботились... по другому делу.

— Ты... убьешь меня? — я облизнул вдруг пересохшие губы.

— Мне приказано доставить тебя живым. Королевский Суд будет решать твою судьбу.

Зачем тянуть? Как будто я не знаю, какое решение примет суд...

Я сложил руки за спиной:

— Тогда идем?

Я ощутил его ладонь на своем плече, и мир вокруг померк...