Космонавт

— Папа, а я правда стану космонавтом?
— Конечно, Дима. Конечно, станешь.
— И я буду летать к другим звёздам?
— Да. Но для этого тебе нужно быть лучшим. А пока что ложись спать, тебе завтра в школу.

Маленький мальчик по-доброму улыбается и доверчиво забирается под одеяло. Отец встаёт с края кровати, подходит к двери и выключает свет.

— Спокойной ночи, пап.
— Сладких снов, Дима.

Но мальчик всю ночь не спал. В его белокурой головке космические корабли летали к другим звёздам, бороздили галактику, изучали другие миры.

***

Сволочи.

Почему-то никто никогда ему не сказал о том, что взрослые обожают лгать, чтобы спасти свой иллюзорно-прекрасный мирок, построенный на колоннах дешёвых обещаний и бессмысленных слов.

От нахлынувших воспоминаний у меня застыл ком в горле и захотелось курить.

Как жаль, что в космосе не курят.

***

Четвёртый класс.

Дима не только примерный ученик, эдакий "пример для подражания и объект для обожания", но и отличная мишень для насмешек сверстников.

Действительно, что это за такая мечта глупая — стать космонавтом, да ещё и путешествовать?

— Эй, Гагарин, когда полетишь? — доносится от Миши, который всем заявляет, что станет банкиром.
— Да куда ему лететь-то с его жирной тушей? — подхватывает милая девочка Юля, будущая модель, по её словам.

Но Дима не слушает их. Вернее, старается не слушать. Он помнит слова недавно умершего отца о том, что он должен быть лучшим. Но как Диме быть лучшим, если среди однолеток он худший?

Но учителя хвалят его, говорят, что он добьется многого. Маме Димы эти слова — бальзам на душу. Она мечтает, чтобы он стал дипломатом. А на слова о космосе и его мечте просто отмахивается. "Детский лепет... перерастёт...", — говорит она.

***

Я открываю шкафчик с личными вещами, и начинаю перебирать их.

Небольшой фотоальбом, запасная одежда, зубные щётки, плеер, несколько флеш-карт, несколько книг и журналов. Внимание привлекает смятая синяя пачка Данхилла. Не помню, как именно я её пронёс среди вещей, ведь курить на станции нельзя.

Я беру сигарету вместе с зажигалкой из пачки. Табличка "Курить запрещено", висящая в комнате отдыха, всплывает в моей памяти немым укором.

Спустя пару минут я с какой-то злобной радостью пытаюсь сорвать её со стены.

А ещё через минуту, наблюдая за облаком сигаретного дыма, пытаюсь не закашляться. Дерьмовое это дело — курить в невесомости. Дым не рассеивается, попадает в ноздри и в глаза, вызывая желание чихнуть и расплакаться.

Но оно того стоит.

***

Выпускной.

За одиннадцать лет учёбы ничего не изменилось.

Дима всё так же не по годам умён, опережает сверстников в учёбе, бредит космосом и звёздами.

Только вот лучшим он так и не стал. На смену язвам от сверстников пришли язвы внутренние. Рефлексия и мысли о том, что он ничего не добьется, в отличие от сверстников, постоянно вертелись у него в голове.

А ещё добавилась злость, немного зависти и чувство вечного одиночества. Дима завидовал сверстникам. Нет, не на материальные блага или наличие своих компаний и отношений. Ему было искренне непонятно, почему всем всё досталось куда легче.

Почему Миша, прогуливая занятия и уходя с уроков, получил золотую медаль, как и он.

Почему милую Инну всегда ставили всем в пример, ведь она, как сказала директриса "комсомолка, спортсменка и просто красавица", хотя вся школа помнила то чудное мгновенье, когда Инна попала в полицию из-за вечеринки с водкой и легкими наркотиками в 9 классе.

У Димы было много, очень много вопросов о том, почему так, а не иначе.

Но ответов ему никто не давал, да и некому было. А в учебниках по астрономии и физике были только числа, а не человеческие жизни.

И Диму это злило.

На выпускном он стоял отдельно от всех и наблюдал. Наблюдал за всеми, особенно за Викой, которая раньше называла его самым близким другом, а за последние три недели начала избегать. Кстати, сейчас она мило о чем-то щебетала с Ваней. Тоже другом Димы. Вернее, бывшим когда-то другом.

Но это всё был лишь один день из жизни, пока что не очень светлой и счастливой. Но ведь всё меняется, у главных героев исчезают проблемы, и всегда наступает хэппи-энд. Так думал и Дима, считая себя главным героем какого-то рассказа, написанного неумелым бумагомаракой.

Через несколько месяцев Дима уже поступил в университет. Казалось бы, обычное событие в жизни каждого человека.

Только вот в жизни Димы это обернулось скандалами с матерью, разбитой посудой, украденными документами и уходом из дома. Но Дима помнил одну простую истину, которую понял ещё в школе.

Хочешь быть лучше других — терпи. Терпи что угодно. Правда, он ещё и понял, что даже так ты можешь не стать лучше всех.

И вот, школа и семейные распри позади, а Дима в университете.

Он всё так же бредил космосом и далёкими галактиками. Теперь это были не просто детские и подростковые мечты и фантазии. Учёба на высшем уровне, физическая подготовка, научные конференции. А главное — никаких насмешек. Дима теперь был в обществе таких же мечтателей, которые упорно шли к своей цели, к своим звёздам. И его уже даже не терзали вопросы о том, как здесь учатся люди, не знавшие определения второй космической скорости.

Но нельзя сказать, что всё это было легко.

Нервные срывы, ночные написания докладов, научных работ, вызовы в деканат за периодическую неуспеваемость. Но Диме всё прощалось. Каждый вокруг видел, что он стремится вверх, к звёздам.

И он достиг своей цели.

Памятная дата.

Дима и двенадцать человек отправлялись на замену старого экипажа МКС. Каждый из них чувствовал, что ещё чуть-чуть, и исполнится его мечта.

Пожалуй, Дима был счастлив в этот момент. Впервые за всю жизнь.

***

Я докурил сигарету и щелчком пальцев отправил её через облачко дыма в бесконечный полёт по комнате отдыха. Всё равно уже всем плевать.

Да, я был счастлив, когда оказался здесь. Моя мечта оказалась в моих же руках, я мог провести по ней рукой. Но человеческие мечты, даже сбывшиеся, подобны карточному домику. Подует ветер посильней — и всё рухнет в один момент.

И таки рухнуло.

Пять часов назад по станции ударил небольшой астероид. Как итог — на станции катастрофическая нехватка кислорода, и полная невозможность починки. Объявлена экстренная эвакуация, благо, что для этих целей были специальные спасательные капсулы.

И лишь когда все забрались в них и отсоединились от станции, обо мне вспомнили. О единственном человеке, который остался на станции и пытался что-то как-то исправить.

Легкие спёрло от нехватки воздуха, а в висках стучала кровь.

Пройдя в шлюзовую камеру и с трудом надев скафандр, я готовлюсь выйти наружу.

Хотя бы умру, увидев звёзды и далекие галактики.

Насос воздуха надсадно заревел, пытаясь откачать остатки воздуха.

Легкий скрежет, и шлюз открыт.

Идеальная тишина, в которой отчётливо слышна лишь пульсирующая кровь и биение моего сердца.

Я вылетаю наружу, и в моих глазах постепенно темнеет.

Нечем дышать.

И лишь в последние мгновения я понимаю главный обман всей своей жизни.

В космосе не видно звёзд.