Конец «короля-воина» или Везунчик Фриц

17 августа 1786 года в Потсдаме скончался прусский король Фридрих II, которого немцы величают Великим. Достоин ли был монарх этого титула - есть сильные основания сомневаться. Особенно у русских, которые неоднократно колотили драчливого пруссака на полях сражений. Но даже если и так, своим «величием» Фридрих был обязан своему отцу, «королю-фельдфебелю» Фридриху Вильгельму I. Это тот поднял из нищеты разоренную бесконечными предыдущими войнами Пруссию. Попутно настрогав себе 14 киндеров, втором из которых оказался хилый Фриц.

Однако именно этот тщедушный мальчик, согласно династическим законам, в будущем должен был унаследовать отцовский трон. Поэтому солдафон-фатер покачал головой, плюнул и распорядился отдать наследника французским гувернерам.

- Ну, что там юный принц? - походя интересовался спешивший в армейскую конюшню король у придворных. - Упражняется в фехтовании или зубрит математику?

- Какое там, Ваше величество! Все больше музицирует да минуветы танцует.

- Дур-р-рак! - раздражался король. - Ему унзере бравен зольдатен муштровать надо, а не в дудку свистеть! Вот никогда не доверял я этим чертовым лягушатникам, и правильно делал. Ей-богу, отдам я престол Августу. Тот хоть и младший, но настоящий пруссак: кроме оружия и коней ничем не интересуется, да и сам здоров, как жеребец. Туповат, впрочем, ну да на это нам, королям, нечего смотреть...

Тем не менее, образование Фридриха (в том числе и военное) довели до конца. Но к этому моменту он уже был готов на офицерском шарфе повеситься, а шпагой - заколоться. Или заколоть деспота-отца. Во избежание кровопролития 18-летний принц, словно мальчишка-школьник, решил бежать из родительского дома. Причем не один, а вместе со своим другом детства, лейтенантом Гансом фон Катте. Ходят упорные слухи, что молодых людей связывали еще и любовные узы. О гомосячьих наклонностях Фридриха потом много толковали в Европе, а в Австрии, Франции и России он вообще считался завзятым содомитом. Поэтому бежать Ганс и Фриц решили в Англию, где уже тогда на однополую любовь смотрели сквозь пальцы.

Уж лучше бы Фридрих попытался зарезать папашу, честное слово! Ибо ничто не могло привести Фридриха Вильгельма в такую ярость. как намерение отпрыска переметнуться к августейшему кузену. Который в детстве будущего властителя Пруссии частенько поколачивал в братских драках. Когда заговор раскрыли, сладкая парочка загремела в Кюстринский централ, где несостоявшихся беглецов рассадили по разным камерам.       

Король дошел до того, что требовал казнить собственного сына! Но советники осторожно объяснили, что этот жест могут неправильно понять в окружающей Европе. Не Турция же какая-нибудь, где наследников вообще принято топить в мешках в Босфоре всем скопом, как котят.

- Нун гут, - буркнул Фридрих Вильгельм. - Тогда наведите решку этому срамному фон Катте, на простого лейтенантишку Европе плевать. А этого подлеца Фридриха оставить в Кюстрине. Но уже не в тюряге, а пусть поработает членом... военного суда. Сам вынесет пару-тройку расстрельных приговоров, вся эта франко-английская блажь из башки вылетит. И женить сукина сына, немедленно женить!

Мстительный король не мог отказать себе в маленьком удовольствии: беднягу фон Катте обезглавили (по другим сведениям, повесили) аккурат перед окнами камеры, где чалился Фридрих. После чего тот прилежно тянул лямку в трибунале, а в дальнейшем безропотно бракосочетался, в итоге дождавшись, когда отец поостыл и призвал наследника обратно в столицу. Стоит заметить, что расчет Фридриха Вильгельма оказался, в целом, верным. А может, взяли-таки свое прусские гены. Фридрих прошел первичную военную практику в одной из кампаний знаменитого полководца того времени Евгения Савойского. И в итоге до того пропитался милитаризмом, что когда в 1740 году его батюшка умер, новый король первым делом завопил:

- Ура! Наконец-то война!

И тут же оттяпал у австрияков Силезию. Впрочем, особого полководческого гения при этом не проявил, в двух сражениях накомандовав так, что любое другое войско раздолбали бы в пух и прах. Выручили опытные генералы, доставшиеся в наследство от Фридриха Вильгельма, и вымуштрованные солдаты. Кстати, австрийцы потом еще дважды успели взять реванш у Фридриха II - в 1744 и 1756 годах, пока тот, наконец, не усвоил азов военной тактики.  

Но самой крупной в жизни ошибкой Фридриха стало то, что он практически в одиночку (Англия не в счет, ибо известно, что хуже, чем враг-англосакс. может быть лишь союзник-англосакс) попер против целой коалиции, в состав которой входила Российская империя.

Во-первых, Берлин тут же принялись брать все, кому не лень: сначала австрийцы, потом - практически походя - русские. Правда, надолго там не задерживались, чёрта ли им было в захолустном городишке! Но куда горше временной потери столицы оказались поражения при Цорндорфе и особенно при Кунерсдорфе.

В последнем сражении короля едва не заарканили налетевшие казаки - спас гусарский ротмистр фон Притвиц. С трудом унеся ноги, остановились в каком-то заброшенном сарае, где Фридрих впал в истерику, катался по гнилой соломе и визжал:

- Притвиц, пожалей меня! Притвиц, презирай меня! Притвиц, убей меня!

И так далее в том же духе, всю ночь не давая спать своими воплями немногим оставшимся солдатам. Которых, к слову, не преминул обложить последними словами за якобы неготовность исполнять воинский долг.

Фридриха II тогда спасло от впадения в полное ничтожество чудо. Которое так и назвали - «Чудо Бранденбургского дома». А правильнее было бы сказать, прусский король по гроб жизни своей должен был благодарить чудака на букву «м» - сменившего императрицу Елизавету на троне русского самодержца Петра III. Этот кретин боготворил все прусское, включая своего кумира Фридриха. Поэтому не удивляет, что плодами заслуженной победы Россия тогда не воспользовалась.

Больше с русскими Старый Фриц предпочитал не связываться, хотя правил еще долго, успев изрядно потерроризировать своих заклятых друзей - австрийцев. Говорят, в последние годы жизни монарх был замкнут, часто болел и постоянно грустил, находя утешение разве что в литературных трудах.