Колесо обозрения

Колесо обозрения

Rebenoksharikovih

Самое удивительное для меня – это то, что человек сумел придумать колесо обозрения. Ничего нового в этом нет. Когда-то же случилось необъяснимое и человек нарисовал дрожащей рукой на песке самый обыкновенный круг. После чего, потея и почёсываясь, сумел придумать само колесо. И всё, как бы, завертелось. 


Поэтому я, сидя на этом самом колесе обозрения, испытываю смешанные чувства. Я чувствую себя максимально глупо и в тоже время, испытываю священный трепет. Есть что-то прекрасное в том, что человеческий гений сумел собрать всю эту металлическую конструкцию в единое целое, а потом ещё и заставил её двигаться. Более того, поместил в эту конструкцию лично меня и ещё с десяток таких же живых людей. Обозвал всё это аттракционом и стал брать за это деньги. И сидим мы двадцать минут в кабинке, и молча смотрим по сторонам. 

Возможно есть в этом какой-то потаённый смысл. Ну, в самом деле, не просто так на нём кататься же? 


В общем, мой сын выбирает самого неудачного человека для вопроса и задаёт его. Мне: 


– Папа, а зачем колесо обозрения? 

– Ну как же, сынок? – делаю я умный вид, – Мы садимся на колесо и можем посмотреть вокруг. Когда ещё посмотришь на город с высоты? 

– Из нашей квартиры. 

– Логично... – говорю. 


Короче, сказать, что я дурак – этого мало. Я стараюсь выкрутиться: 


– Понимаешь, – обращаюсь я к сыну, – колесо обозрения – аттракцион. Многие боятся высоты, как я. Кому-то эта высота наоборот – нравится. Да и одно дело – смотреть на происходящее из окна квартиры, а совсем другое – из колеса. Можно поискать с высоты знакомые места. Найти наш дом... 

– А наш дом видно? 

– Нет... – и я в очередной раз убеждаюсь в своём интеллектуальном бессилии. 


Мы молча стоим в медленно двигающейся очереди. И так же молча залезаем в кабинку. Она немного покачивается. Садимся на свободные сидения. Кабинка неспешно ползёт вверх, доползает да самого верха и мы начинаем спускаться. Выходим. 


– Ну, – спрашиваю сына, – как тебе? Понравилось? 

– Да, – угрюмо отвечает он. 

– И хорошо, – говорю. 


Я знаю точно, что кабинка с колесом всё делали, как надо. А я?

Report Page