Когда мир против тебя
Советские и постсоветские учебники истории для средней школы успешно сделали в сознании многих поколений образ сферической России в вакууме: любые иностранные государства и народы появляются в повествовании ровно за 5 минут до того, как они «вероломно нападут» на нашу милую и прекрасную державу, и исчезают примерно так же быстро, если больше войны с ними не предвидится. Само собой, рассказывать о длительных взаимоотношениях стран с Россией не нужно, так же, как и обозначать причины конфликта.
Как удобно обвинить в школьном учебнике плохого и жуткого Наполеона просто в параноидальном желании захватить весь мир и тем самым объяснить поход на Россию.
Правда, у французов не было желания захватывать сколь-нибудь серьёзные земли (и в придачу получать русские геополитические болячки в виде Османской империи, например). Наполеон стремился заставить силой исполнять континентальную блокаду Великобритании, на что Александр I вроде подписался в 1807 году, но будучи верным более ранним договорённостям, не исполнял условий Тильзитского мира.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Тильзитский_мир
Да и вообще, поищите как следует описание нападений России на кого-либо: почти никаких упоминаний. Многочисленные походы против Великого Княжества Литовского, Ливонская война, Северная война, Персидский поход Петра I, разделы Польши в XVIII веке, Зимняя война, нападение на Польшу в 1939 году, Афганистан и так далее - всё упомянуто вскользь и с вескими основаниями для начала войны. А в основном все на нас. Мы развивались без всех «настолько хорошо», что это и стало причиной враждебности из-за бугра. А она, в свою очередь, является основной причиной, почему просторы родины до сих пор не очень походят на Город-сад.
Неверное прочтение исторических документов лишь укрепляет нашу веру в герметичность России. Например, великий историк Василий Осипович Ключевский назвал древнерусского князя Андрея Боголюбского «первым великороссом, выходящим на историческую арену». Вот только когда в 1936 году Николай Воронин обнаружил останки владимиро-суздальского правителя, а знаменитый антрополог Михаил Герасимов провёл рентгенологическую экспертизу скелета и черепа, в заключении было указано на ярко выраженные монголоидные черты Боголюбского, которые при этом были типичны для славянских погребений XII века.
Мать «славянского» князя была половчанка, а дальше по родовой линии ещё интереснее: бабка – англосаксонка, прабабка – гречанка, две следующие праматери – скандинавки, а началось всё с жены Святослава Игоревича и таинственной женщины по прозвищу Малуша. Так на Руси называли… мифическую ветхозаветную Царицу Савскую.
Выбора князьями иностранных жён объясняется вполне техническими соображениями – во-первых, нельзя жениться на своих родственниках до седьмого колена (а то было б, как у Николая II с сынишкой – это вам не Ланнистеры с идеальными инцестными детьми), а во-вторых, нужно было наводить мосты с соседями, скреплять дружбу. Хотя Ключевский, в итоге, вообще имел в виду вообще другое. Историк называл Андрея Боголюбского «великороссом» не с позиций его этнической идентичности, а в смысле того, что своими деяниями князь заложил зерно новой великой европейской нацию в многообразии её культурных связей с другими великими странами.
Династия Рюриковичей теснейшим образом завязана с правящими домами Англии, Франции, Священной Римской империи, Венгрии, Византии, Литвы, Польши, Швеции и Норвегии многочисленными браками и постоянными (хоть иногда и непростыми) дипломатическими и культурными отношениями. У Романовых дела обстояли ещё сложнее. Последний правивший император Николай II был русским по крови всего на 5%, но при этом близнецом своего двоюродного брата Георга V, короля Великобритании. Высшие круги Европы к концу золотого XIX века при многочисленных разногласиях всё же составляли единое целое, задавали своим народам, экономикам вектор создания, так сказать, единой европейской нации, по-настоящему правившей миром.
Продукт советского и постсоветского образования, конечно, заметит, что родство то было лицемерием, как только дело доходило до политики. В любом семейном курятнике рано или поздно начинаются склоки и свинства, не без этого, однако перед Российской империей практически до конца её существования не стояло никакой дилеммы новейшей истории о выборе поддержки сепаратистов или борьбы с ними. Русские последовательно боролись с революционными движениями по всей Европе. Участвовали в Антифранцузских коалициях за возвращение власти Бурбонов. Усмирили взбунтовавшуюся в 1830 году Польшу.
Подавили сепаратистскую «Весну народов» 1846 – 1849 годов, когда народы Восточной Европы восстали против господства Австрийской и Османской империй: Николай I стал «жандармом Европы» за походы в Краков, Венгрию, Молдавию и Валахию. Дело в том, что Россия не отделяла свои интересы от интересов династии Габсбургов и даже нелюбимого турецкого султана, так как видела в этом залог собственной и общеевропейской стабильности.
Политика политикой, но какое до всего этого дело русским разряда пониже монархов? Большое. И большое с тех времён, когда простой люд собирался на богомолье в храмах, построенных греческими и итальянскими мастерами, строил мосты, дороги и каналы под педантичным взором европейских архитекторов, учился в Навигацкой и Медицинской школах Петра I, громил турок и шведов на кораблях, выстроенных по британским чертежам, а позже развивал железные дороги во главе с американским инженером Джорджем Уистлером.
Реформы министра финансов Сергея Витте (боже, как, опять нерусская фамилия?!) сделали рубль конвертируемой и удобной для любых сделок валютой, и иностранный бизнес с удовольствием открывал горизонты огромного российского рынка без опаски.
Французы строили мартеновские цеха в Царицыне, создавая тысячи рабочих мест в глухой провинции...
...немецкие и английские магазины пестрели витринами по всем площадям и охотным рядам Империи...
...мещанские мастерицы не могли нарадоваться швейным машинкам американской компании Айзека Зингера.
Количество экспатов в России исчислялось миллионами, за русским писателем Иваном Тургеневым бегали по Парижу в поисках займа денег Эмиль Золя и Ги де Мопассан, а некий Лев Толстой должен был получить первую в мире Нобелевскую премию по литературе, да заартачился вздорный старик, вертел он их всех с их наградами…
Пример России – призма других стран Европы, где происходило примерно то же самое. Задолго до Маастрихтских соглашений и строительства Евросоюза Европа уже была единой семьёй народов, формировала огромную нацию, которая без преувеличений управляла миром, причём пришли европейцы к этому через правое имперское идеологическое мировоззрение. И конечно же, в самой сути этой идеи лежал заряд дальнейшего распада и сепаратизма, который грянул в ходе и итоге Первой мировой войны.
Так исторически сложилось, что люди тяготеют к глобализации, культурному единству и равенству, отсутствию любых барьеров и границ, но каждый раз забывают, что эти горделивые категории работают преимущественно в нашей системе ценностей. А снаружи в ночи бродят голодные звери.
