Новый год

Мы не очень много общались с Вадимом - он друг моего однокурсника - но почему-то постоянно приглашали друг друга на дни рождения. Не помню, кто начал эту странную традицию, да и это уже не имеет никакого значения. Когда он пригласил меня на дачу, чтобы отпраздновать Новый год, я не сильно удивился, хоть и задумался: я слишком буйный или слишком спокойный, что он решил позвать меня и в этот раз?

У бутовских, компашки из 8-10 человек, к которым и принадлежал Вадим, было свое понимание веселого праздника: они любили лежать на диване, вспоминать веселые истории из прошлого и пить сидр. Я не был частью этих историй, поэтому в какой-то момент решил оккупировать кухню, на которой были сконцентрированы все съестные и алкогольные запасы. Кроме того, отсюда открывался волшебный вид на трассу, гулкое эхо от которой, если закрыть глаза, звучит, будто улицы футуристического города, в котором тысячи левитирующих автомобилей скользят на высоте нескольких метров, шелестя металлом по ветру.

Эту странную романтику мне привила моя троюродная сестра - в 13 лет она хотела стать дальнобойщицей (необычная мечта) и постоянно водила меня, пятилетнего мальчишку, на заброшенную дамбу, с которой было видно Минское шоссе. С тех пор звуки мчащихся автомобилей стали для меня не менее привлекательными, чем капли дождя, отстукивающие ритм по крыше деревенского дома.

Наслаждаясь своим перевернутым пониманием прекрасного, я допил банку с неопределенным напитком и бросил ее в мусорку на другом конце кухни. Идеальная траектория броска прервалась инородным предметом, выбившим мой снаряд за пределы корзины. Пытаясь усмирить ярость, недоумение и шок, я резко повернул голову и увидел девушку, которую ничуть не смутили мои эмоции.

- Промазал, - констатировала она.

- Я бы попал, если бы ты не мешала.

- Даже вон оттуда?, - она показала на другую сторону кухни.

- Даже оттуда, - уверенно ответил я.

Она слезла со стола, на котором сидела (а так можно?), взяла пустую банку, сделала несколько быстрых шагов и спросила, на что мы будем спорить.

- Ну, не знаю, давай, кто проиграет, тот пробежится голым до забора.

Я не ожидал от себя такого ответа еще больше, чем она, и до сих пор не понимаю, как умудрился сморозить подобное, хоть и ни капли не пожалел об этом. Впрочем, отступать было некуда, да и она не особо верила в серьезность моих слов - а я был слишком пьян, чтобы понять их глупость. В первый раз мы оба бросили банку мимо мусорки, во второй - тоже, а в третьем моя соперница так сильно швырнула банку о пол, что она отрекошетила и самым невероятным образом - это был момент, когда я больше всего готов был поверить в магию - попала точно в цель.

Очевидно, я был не в том состоянии, чтобы думать о последствиях пробежки в одних трусах по минусовой температуре, поэтому я засмеялся, в доли секунды сорвал с себя одежду, выбежал на улицу и, несмотря на приглушенные женские крики где-то сзади, начал бежать к забору. Меня ничего не останавливало вплоть до обратного круга, когда я потерял равновесие, поскользнулся и смачно ударился головой о что-то твердое. Я хорошо запомнил, как подумал, "так вот как выглядят искры в глазах!", а потом решил немного полежать на снегу. Через 10 секунд мне стало настолько холодно, что я согласился с истошным воплем моего сознания по поводу того, что стоит во что бы то ни стало добраться до двери. Подняв голову, я увидел, как ко мне бежит испуганная девушка с чьей-то курткой в руках. В куртке стало теплее, я смог доползти до дома и даже подняться на второй этаж, чтобы упасть на диван около печки (почему я никогда не задумывался, как работает двухэтажная печка?).

Девушка куда-то пропала, и мне на минуту стало так тепло, мягко и спокойно, что я задремал. Проснулся от неуверенных тычков в плечо.

- С тобой все нормально? Я сделала чай, - и дала мне в руки кружку.

Чай тоже был теплый, даже горячий. Мне понравилось. Она села рядом со мной и дотронулась до моего лба, пытаясь найти место, которым я поцеловал лед. Мне было немного больно, но приятно.

Срывающимся голосом она спросила, дурак ли я, на что получила утвердительный ответ (я не люблю спорить с фактами) и засмеялась. Я тоже засмеялся, хоть и не понял, над чем смеюсь - мне просто было хорошо и хотелось улыбаться. Странное чувство, отблески которого я уже ощущал, но это не могло сравниться с тем, как оно поглотило меня в тот конкретный момент.

Оказалось, что её зовут Катя и у нее есть кошка, которая обожает оливки. Катя любит современное искусство, футбол (особенно сборную Италии) и группу "Торба на Круче". Она любит своих родителей и боится смерти. Мечтает побывать в Уругвае и обожает гулять босиком по московским набережным. Перечитывала Гарри Поттера пять раз и трижды плакала в метро. А ещё она не знает, как жить дальше.

Мы как будто не хотели, чтобы бутовские нас нашли, и пугались каждого громкого звука с первого этажа. Иногда я симулировал головные боли, чтобы она гладила ушибленное место на лбу, и в конце концов она так утомилась, что мягко опустилась на меня, положив свою голову мне на грудь. Я вдыхал запах её волос, который переносил меня куда-то в теплые майские вечера, пылающие юностью и чистотой, и гладил её руку. Мы всего лишь лежали на старом диване у общего друга на даче, пара незнакомых людей - пьяный дурачок и коротковолосая художница - которые вдруг ощутили, что в эту ночь они нужны друг другу, и, как бы не сложилась их дальнейшая история, эти воспоминания у них уже никто не сможет забрать.