Кино

Здорово подниматься с тобой по бесконечным эскалаторам детского мира на самый верх в кинотеатр. Стою на ступеньке выше и целую тебя в макушку. Ты утыкаешься носом мне в шею и тянешь зубами воротник футболки вниз. Потом в зале, шуршать попкорном, рассыпать, запихивать ногами под кресла, наступать, хрустеть, обнять твою руку, заснуть, проснуться, тут же захлюпать носом на сцене прощания. Незаметно разуться и поджать под себя ноги, лежа через неудобную ручку кресла у тебя на плече. В кинозале гума красные бархатные шторы, презрительно отвергнутое шампанское в буфете, маленький зал на последнем этаже. И потом выйти уже ночью через единственный открытый для нас выход и просто пойти вперед, не важно куда. Или тогда, когда в старом советском Ролане совсем около дома (пять минут быстрым шагом), где фонтан в центре фойе, точнее просто, столб воды из под потолка, и мы оба рыдали там над простым аниме со сложным названием. Я начала еще до вступительных титров, а ты догонял уже в самом конце, когда уже сил даже не было уже рыдать, и весь рукав у тебя промок от моих всхлипываний. А потом вышли в начавшийся ливень (очень кстати, чтобы не стесняться зареваных лиц друг друга), и ты нес бургеры, держал меня за руку, курил и прыгал через лужи. А у меня был такой красный нос, что никаким дождем уже было не спрятать. Или вот, еще.. На дэдпуле, где на последнем ряду, одни из последних оставшихся мест где-то справа, и я выбегаю из зала перед началом, и ты говоришь мне в след, чтобы возвращалась (как не?). И на мстителях, где шепчешь мне громко, как зовут кого из героев, и что вообще, происходит. А я совершенно уже запуталась, и просто люблю, как ты шепчешь мне в ухо. Мы остаемся последними в зале, чтобы увидеть, как после последнего имени в титрах будет кадр из следующей серии фильма. И тогда, когда я забыла название, и о чем, и все вообще, забыла, когда ты положил руку мне на молнию джинсов и повел ее вниз. На трех билбордах на границе, и на форме воды, и там, где мы сидели - ты в начале первого ряда на первом кресле, а я в конце, на четырнадцатом, и переписывались весь фильм, и обсуждали, и я иногда слышала твой смех, и видела горящий огонек телефона.

Каждый раз после кино я веду тебя показывать секретный фонтан во дворах Покровки, и каждый раз мы приходим слишком поздно к луже на месте, где он был днем. И ты смеешься и говоришь, что я все придумала, как всегда, и не существует ни фонтана, ни скамейки в тихом дворике (сейчас закрытом на калитку с замком), ни граффити (уже замазанных рабочими), ни магазина, да и ровным счетом ничего, кроме нас.